Страница 7 из 14
– Что? – У Валентина начали краснеть глаза и вылезать жёлтые острые когти.
Колдун подсознательно стал пятиться в угол своей каморки и, споткнувшись, попытался упасть, но вампир как молния подскочил к старику и, поймав его, прошипев:
– Чего ты пятишься, я никогда тебя не обижу. Я убью это существо кем или чем бы оно ни было!
Старик перепугался ещё больше, теперь уже за своего подопечного.
– Что вы, ваше сиятельство, это невозможно, выкиньте эти дурные мысли из головы, мы найдём другой способ защитить графиню. Я боюсь за вас.
– Глупости, чтобы защитить Мейфенг, надо знать, с чем мы имеем дело!
Граф поставил колдуна на пол и понёсся из замка словно стрела, его плащ развивался за спиной, волосы взъерошились, глаза горели красным огнём мести. Он пролетел огромный зал и коридор, где горело множество факелов, двое слуг поправляющих факелы в это время, заметив хозяина в таком состоянии, быстро спрятались в нишу под окном от греха подальше. Валентин на лету раскрыл ближайшее окно и вылетел из замка.
Луна спряталась за серыми тучами, словно тоже боялась разъярённого вампира. Холодный ветер рвал его длинный плащ, он летел в лес на болото, где они были недавно с Мейфенг.
Пролетев огромное расстояние над лесом, граф чутьём почувствовал то место, где находилось огромное болото. Он спустился к нему и опустился на мокрую траву прямо рядом у грязной воды и заорал:
– Кто ты? Что тебе нужно от моей жены?!
Граф был уверен, что сам дознается обо всём, что здесь происходит, но ему никто не ответил. Вокруг стояла зловещая тишина, темнота и холод. Валентин подождал с минуту и снова заорал ещё громче, да так, что первый снег упал с ближайших веток вниз.
– Не смей молчать, я всё равно узнаю, кто или что ты и убью тебя!
Ему ответило только эхо:
– Тебя-я-я-я…
И снова воцарилась полная тишина.
Тогда вампир абсолютно уже взбешённый, крикнул и поднялся в воздух:
– Раз так, я нарушу твой покой, по-своему и всех твоих гадких жаб распугаю!
Граф начал летать низко над болотом по кругу да с такой скоростью, что за ним началась подниматься сначала болотная грязь, затем ряска и все растения, живущие на болоте, затем жабы, и образовалась водная серая воронка, которую кружил вампир силой своего полёта. Куски грязи и тины разлетались в стороны. Валентин начал чувствовать лёгкую усталость, и тут он услышал глухой голос, словно из самой глубины болота:
– Глупый мальчишка…
– Что? – взорвался Валентин и, забыв обо всех предостережениях своего верного колдуна, прямо с высоты своего полёта врезался в середину болота головой вниз и мгновенно ушёл в трясину, которая сразу же его засосала.
Вампир хотел долететь в липкой воде до дна и найти этого монстра, но ничего кроме грязи вокруг не увидел. Он отчаянно боролся с тиной и болотной жижей, но это же не человеку оторвать голову, всё это куда сложнее. И молодые вампирские силы стали сдавать. Граф понял, что пора выплывать на поверхность и, с огромным усилием, выплыл наверх. Его мокрая грязная голова вышла из воды, и он глотнул воздуха, который по большому счёту не отличался от всей болотной вони. Его сильно тянуло вниз, и болото угрожало его засосать, однако вампиры всё же бессмертны, и злобной воде всё равно не удалось бы его утопить. Он выбрался на берег и упал на мокрую траву в грязную жидкую землю. Так в отчаянии и разочаровании, он отплевывался от ряски и тины так и не получив желаемого. Ему было безумно жаль любимую, и он был ужасно зол на себя, что так и не смог ничего разузнать. Но одно он понял, точно, голос был настоящий, и это были не галлюцинации.
Валентин сердито посмотрел на болотную гладь, которая ещё чуть-чуть колыхалась, и злобно процедил сквозь зубы:
– Я всё равно тебя убью, кто бы ты ни был, – после этих слов он медленно поднялся в воздух и полетел в замок.
Всю дорогу он пытался понять, что же это такое живёт в болоте, и почему он его не нашёл. Валентин влетел в окно коридора и встал на пол. Проходя мимо каморки колдуна, он и не думал останавливаться, так как шёл быстро к жене, но дверка распахнулась, и из неё выскочил к нему навстречу Альберт и, обглядев графа с ног до головы, запнулся, открыв широко глаза. Вид у Валентина был жалкий: порванный плащ, волосы, слипшиеся от мутной тины, висели грязными сосульками, весь в болотной жиже и жутко воняющий. Колдун открыл было рот, но граф предупредил все его расспросы жестом руки и бросил короткое:
– Отстань.
Старик так и остался молча смотреть в след удаляющемуся в свои покои хозяину.
Валентин зашёл в спальню и, проследовав к лежащей на кровати жене, взял её за руку. Она бредила: «Валентин, Константин, мама, папа, где вы?» Он поцеловал её холодные пальцы и прошептал:
– Любимая я очень люблю тебя, но я быстро слетаю на озеро искупаться и сразу же вернусь, – и вылетел в окно их спальни. Ночь стояла в самом разгаре, луна вышла из-за хмурых туч и ярко освящала глубокое прозрачное озеро с кристально-чистой водой неподалёку от замка. Валентин нырнул в холодную воду и стал тщательно отмываться от болотной грязи. Отмывшись, он вернулся в замок, сбросил мокрую одежду и позвал слуг, чтобы они сожгли её, а ему принесли всё новое и свежее. Немного успокоившись, граф снова направился к Мейфенг. Он тихо вошёл в спальню и, прислушавшись к дыханию любимой, обнаружил её просто мирно спящей. Валентин вздохнул с облегчением:
– Слава Богам, её отпустило это чудище.
Он аккуратно лёг рядом с ней и тоже уснул.
Глава 5. Утро
Наступило утро, солнце ласково кидало свои золотые лучики в окно графской спальни. Мейфенг открыла глаза, потянулась и сразу же посмотрела на лежащего рядом мужа. Очень нежно одним пальчиком она провела по его лицу и, задержавшись на его губах, поцеловала. Валентин открыл глаза и, улыбаясь, сгрёб её в объятия.
– Любимая, доброе утро, что тебе привиделось, когда ты опрокинула кувшин? Я так переживал за тебя?
Лёгкая тень легла на нежное лицо девушки, и она грустно ответила:
– Это было что-то страшное, то ли серое, то ли голубое, похожее одновременно на комок в виде паутины или плёнки, жуткое лицо и длинные страшные руки, не пойму на что похоже даже, то ли это кости, то ли сухие ветви, скрипящий голос и туман вокруг. И оно зовёт меня, но куда и что ему надо, я не понимаю.
Валентин внимательно выслушав жену, решил рассказать ей о том, что они с колдуном узнали.
– Мейфенг, Альберт понял, что всё это связанно с болотом, что образовалось недавно в нашем лесу, и я летал туда этой ночью, после того как ты снова потеряла сознание.
– И что? – встревожилась девушка.
– Да, особо больше ничего, но я тоже услышал его голос, и теперь я понимаю, мы имеем дело с чем-то очень сильным и очень странным, и ему точно нужна ты, так как такого ещё никогда не было в наших местах. Но ты, не бойся, моя дорогая, я буду защищать тебя ценою собственной жизни, всегда и везде.
Мейфенг вздохнула и сказала:
– Да уж, и откуда эта напасть взялась на мою голову? – сделав паузу, она продолжила, – Вали, я хочу искупаться, смыть с себя весь этот негатив и свои страхи.
Валентин поцеловал жену и позвал слуг серебряным колокольчиком и приказал:
– Немедленно согрейте графине воду и наберите ванну, и насыпьте в неё розовых лепестков из корзин, что насушили нам на зиму крестьяне.
Слуги молча выскочили из спальни выполнять приказ графа.
Спустя полчаса Мейфенг нежилась в тёплой, благоухающей розами воде, а Валентин тихо подсел на колени рядом с ванной и начал нежно целовать её хрупкие плечи, остановившись, он спросил:
– Можно я вымою твои прекрасные волосы?
Мейфенг удивилась, Валентин впервые так расчувствовался и ответила.
– Мне же могут помочь служанки.
– На этот раз я хочу сам тебе во всём помочь, не хочу тебя ни кому отдавать, даже служанкам. Мейфенг ухмыльнулась:
– Ну, что ж давай, – и она встала из ванны во весь рост спиной к мужу. Валентин взял кувшин с тёплой водой и вылил его на голову жены, потом намылил её длинные волосы душистым мылом и снова стал поливать их из кувшина. Девушка медленно повернулась к нему, и Валентин остановился, скользя взглядом по её телу, начиная от мокрых волос, по шее, груди, животу, бёдрам и стройным ногам. Струйки воды стекали по её бархатной коже, и Валентин не выдержав этого прекрасного вида, нежно прикоснулся к её телу руками, затем губами и, обняв Мейфенг, готов был вытащить её уже из ванны, как тут она выставила руки и, мягко отодвинув мужа, звонко рассмеялась: