Страница 1 из 32
Таисия Адамова
Святой Шарбель. Новый взгляд
Найти свой путь к святому
Белоруссия издавна будила наш с мужем интерес. Удивительная страна с первозданной природой, о которой мы, жители средней полосы России, можем лишь мечтать. Еще не Европа, но уже не привычная нам беспредельность российских пейзажей. Нам хотелось увидеть воочию эту страну с причудливой полулегендарной историей и пока малоизвестной нам культурой, тем более что путешествия в Белоруссию сегодня доступны даже относительно небогатым россиянам.
«Белорусская экзотика» поразила нас с первых полустанков. Аккуратные деревеньки с нарядными усадебками, кое-где взгляд отмечает маленькие бутафорские пруды с фонтанчиками и гипсовыми лебедями и аистами во дворах. В некоторых – собственная «семейная» капличка-часовенка. Ухоженные храмы, кресты у въезда и выезда в любое, даже самое крохотное, село. На крестах – накрахмаленные вышитые полотенца (по-белорусски «рушники»), яркие ленты, обилие цветов – и искусственных, и живых. Досмотренные, прибранные кладбища, за которыми с христианской любовью ухаживают прихожане. На многих кладбищах – две часовни, православная и католическая. Белоруссия – страна двух конфессий, где обе христианские религии, не испытывая вражды и предубеждения друг к другу, органично сосуществуют в христианском миролюбии, обогащая духовную жизнь здешних верующих, а семьи, где муж и жена принадлежат к разным конфессиям, – вполне обыденное явление.
Путь наш лежал в Лынтупы. Еще дома в Липецке, внимательно изучив карту Белоруссии, мы решили проехать всю эту небольшую страну от границы до границы, от расположенной сразу подле наших рубежей деревеньки Малое Ситно до местечка Лынтупы, за которым уже начинается Литва. Немало диковинок ожидало нас по дороге. Две недели путешествия подарили удивительные впечатления – нас встречали стены средневековых замков Мира, Крева, Гольшан, дышащие легендами прошлого, и изящные ратуши, восстановленные в белорусских городках в последние десятилетия.
Количество отснятых фотопленок незаметно перевалило за дюжину. Казалось, вот-вот закончатся чудеса, ведь страна-то небольшая, должно же, наконец, хотя бы одно наблюдение, впечатление показаться не таким уже и новым, должны же мы в какой-то момент поймать себя на мысли о том, что все здесь уже увидели, что смогли вполне осознать разнообразие этих земель и их такую неожиданную для нас непохожесть на нашу русскую всепроникающую соборность.
Однако что-то подсказывало, что настоящие чудеса еще не окончены. Нам оставалось совсем немного дней дороги. Добравшись до легендарного Гольшанского замка, которым очень гордятся белорусы и который каждое лето запечатлевают фотоаппараты приезжающих отовсюду, в том числе и очень издалека, туристов (мы удивились, обнаружив в галерее замка аргентинскую семью, которая решила заглянуть сюда, путешествуя по Европе), мы намеревались осмотреть местечко Лынтупы, где, среди непроходимых лесов, почти уже в «погранзоне», расположен один из самых величественных белорусских костелов. И далее – прощание с Белоруссией, последним штрихом знакомства с которой должно было стать посещение литовского нынче города Вильнюса – исторической белорусской столицы. Возможно, мы избрали бы более краткий путь, не попадись нам на глаза еще дома картинка с изображением костела в Лынтупах, который мы загорелись желанием во что бы то ни стало посмотреть.
…Осмотрев достопримечательности Гольшан, мы позавтракали в живописном кафе, интерьер которого больше напоминал этнографический музей. Это удивляло тем более, что сегодняшние Гольшаны – белорусская деревня с очень небольшим количеством жителей, у которых тем не менее пользуется спросом это не закрывающееся иначе как на час-два в сутки маленькое сказочное заведение, где и глубокой ночью загулявшиеся юные сельские парочки могут подкрепиться чашечкой кофе, бокалом хорошего вина, а то и горячим блюдом, тут же и приготовленным. Еще накануне мы узнали у бармена, что всевозможные древности и реликвии сюда снесли жители со всей деревни. Изучая во время завтрака карту, мы решили для себя, что, не считая Кревского замка, в котором мы планировали провести полдня, до самых Лынтуп нам уже не предстоит особенно впечатляющих туристических экскурсий. Далее – Сморгонь, Свирь – малоговорящие нам названия небольших населенных пунктов, которые мы планировали осмотреть походя, вероятнее всего, из окна автомобиля.
…В Сморгони мы неожиданно задержались – лопнула камера. Устроив авто в мастерской, мы побродили по городу, попутно обнаружив еще несколько достойных внимания старинных сооружений и, наконец, снова уселись в свой автомобиль, сожалея о том, что в Лынтупах окажемся ближе к закату и осматривать местечко будем скорее всего впопыхах – ночевать мы планировали уже в Вильнюсе.
Ненадолго остановившись, чтобы искупаться в озере Свирь – одном из красивейших белорусских озер, – и сделав, разумеется, огромное количество фотографий, мы твердо решили не поддаваться искушению тщательно осматривать что-то еще, а прямиком двигаться к цели: ночевать в машине не особенно хотелось. Потому в городской поселок Свирь мы ворвались на большой скорости, планируя притормозить здесь исключительно ради пополнения запасов минеральной воды и «дорожной» снеди.
Мы не предполагали, что здесь, в поселке с непонятным нам названием, ждет нас встреча со святым Шарбелем, которая изменит нашу внутреннюю жизнь, равно как и наше отношение к жизни духовной.
Шпили местного костела мы увидели издали. «Не будем останавливаться», – уточнил на всякий случай супруг, однако, уже проскочив нужный поворот, вдруг притормозил и начал искать место для парковки – на узенькой деревенской улочке поставить машину так, чтобы она не мешала движению, не так-то просто. «Пойдем глянем, что там», – решил супруг. Я привычным движением достала из «бардачка» фотоаппарат.
Аккуратно приоткрыв тяжелую кованую дверь костела, я осторожно прошла на цыпочках в небольшой отсек, отделяющий неф костела от уличного шума. Через стеклянную дверь я увидела, что идет служба, и, поскольку входить в основное помещение храма во время служения здесь не принято, решила тихонечко осмотреть алтарь и убранство костела сквозь стеклянные двери.
Сзади за руку меня осторожно тронула старушка. Она с улыбкой что-то прошептала мне по-белорусски – я поняла, что она просит не стесняться и тихонечко войти, присесть сбоку, послушать служение. Благодарно ей покивав, я вдруг почувствовала непреодолимое желание остаться тут, в полумраке «прихожей» – как будто что-то подсказало мне, что здесь и находится все самое интересное. Приблизившись к стеклянным дверям вплотную, я заметила надпись на ящичке, который вначале показался мне обычным ящиком для сбора пожертвований на поддержание храма. Я увидела, что там написано чье-то имя и что отверстие в этой «урне» – несколько большее, чем обычное отверстие для бросания денежных купюр.
Начав понимать за проведенные в Белоруссии две недели некоторые слова и уже привыкнув немного к орфографии, я разобрала нехитрую надпись – это был своего рода «почтовый ящик», куда можно было опустить письмо, адресованное святому Шарбелю. Не знаю уж почему, но никакого насмешливого чувства у меня в душе не возникло. Хотя могло бы. Ну посудите сами – как можно написать письмо святому? Разве у него есть почтовый адрес или абонентский ящик? Да и то, что я раньше слышала о святом Шарбеле и об отношении к нему многих людей после шумихи, поднятой вокруг него журналистами разного толка «газет для скучающих домохозяек», доверия не внушало. Хорошо помню, как где-то за полгода да нашей поездки подруга жаловалась – дескать, мать совсем замучила ее святым Шарбелем: поставила его изображение в каждом углу каждой из комнат, носит его иконку с собой, а чуть заболит что – сразу ложится на диван и накрывает лицо книжечкой, где на развороте – «аж два Шарбеля». И дочку свою, то есть мою подругу, пилит денно и нощно за нежелание «шептать» утром, выходя на работу, этому «целителю-кудеснику».