Страница 12 из 13
–– Ой-ей! Отсюда не убежишь!
–– Точно. И не советую пытаться.
Это я вслух, что ли, сказала? А унтер ответил, побряцал показательно связкой массивных ключей и удалился в темноту длинного и узкого тюремного коридора. Хорошо, что зажег тусклый магосветильник напротив камеры, не то, сидеть мне в полном мраке.
–– Вот же дьявол! Что же мы матерей-то не слушаем?..
Мне снова на память пришли пророческие слова моей ведьмы-мамаши, когда все же попробовала на прочность тот навесной замок.
–– Зараза! Висит, как литой.
Потом прошлась по каморке. Не очень получилось разгуляться в комнате два на два. Опустилась на топчан, застеленный жидким старым шерстеным одеялом, и глубоко вздохнула.
–– А может, они там разберутся и решат, что я не виновата?..
Эта мысль согревала. Нет, она еще и всколыхнула угасшее, было, мое врожденное богатое воображение. А, правда, если меня все же освободили бы? Пусть тогда этому Питерсену Арве было бы стыдно. Это надо, он свой промах мне в вину поставил! Сам каторжников не устерег, а меня, чтобы себя обелить, назвал их пособницей. Меня! А я-то его так любила…
–– Погодите!.. – разум озарила мысль. – Он про меня, что ли, сказал, что обладаю магией очарования?.. Гад, гад, гад!.. И здесь оговорил. Если бы так, то разве же бегала бы я в порт? Это он бы за мной по лесам и полям таскался тогда очарованный, разве нет? И все же во мне что-то такое магическое имеется… – схватила тощую подушку, набитую соломой, помяла ее немного и подложила себе за спину, чтобы не было холодно от каменной стены. – Вот и Крис говорил то же. Сказал еще, что от меня сможет легко зарядиться. Врал, наверное. А все для того, чтобы использовать. Для чего еще! Облапошил меня, и это точно. Использовал и бросил. Хотя, чтобы сидела теперь за решеткой, возможно и не желал. Только получилось то, что получилось. Вот же дьявол!
Сколько я так сидела, уставившись на мерцающий огонек магического светильника, точно не знала. Замерла, подтянув к груди колени и положив на них подбородок, и копалась и копалась в скудных мыслях, пока меня не отвлек от этого никчемного занятия звук шагов. Каково же было удивление, когда увидела в коридоре напротив камеры мать, не передать словами. И представьте, она пришла сюда одна. Как такое могло быть? А где унтер? Где его бряцающая связка ключей? Не могла понять, что происходит, но матери обрадовалась.
–– Мама! Ты! Меня отпустят?..
Вскочила с койки, путаясь в одеяле, что накинула на себя, чтобы не стучать зубами от подвального холода, и кинулась к решетке.
–– Неразумная девчонка! – было мне ответом. – Во что ты вляпалась? Сколько раз говорила, чтобы не шлялась праздно по городу!..
–– Мама!
–– Что, мама?! И что это на тебе? – увидев цыганский наряд, родительница сначала округлила глаза, а потом нахмурилась. – В табор решила податься? За каким лядом?!..
–– Да нет же, но сразу все не объяснишь. Скажи, меня отпустят?
–– Я не просто так спросила, что ты натворила, никчемная. Соседский сорванец принес слух, что тебя схватили и повели в участок. Я, без промедления, поспешила сюда. Думала, недоразумение. Но мне принялись говорить про какой-то чуть ли не заговор. В чем дело, Вонтевелла?! Что могла натворить, что даже под залог тебя не соглашаются выпустить? Мало того, меня и сюда не хотели пускать. Я и так, и сяк, а унтер ни в какую… Хорошо, что он чай собрался пить, а у меня в кармане случайно склянка с сонным зельем оказалась… Так что, давай, рассказывай быстрее, что с тобой произошло, не то проснется, ведь я ему самый мизер накапала в кружку снадобья.
Меня уговаривать, все объяснить не надо было – сама выложила. Получилось, правда, сбивчиво, но мать смекнула, что к чему.
–– Дьявол! Говорила же с парнем не связываться!
–– Мама, что теперь…
–– А дело плохо. Этого ушлого мага, скорее всего, теперь и след простыл, а тебе отвечать. И Пит этот еще подсуетился, негодяй…
–– Мама!..
–– Что, мама?! Слушаться надо было. И как теперь быть? Пожалуй, вернусь-ка я в кабинет унтера за ключами…
–– Это же побег?
–– Называй, как хочешь, а я на свою пусть и непутевую дочь всех собак навесить не позволю. Жди. Сейчас вернусь и дверь эту открою.
Ждать пришлось недолго. Уже через несколько минут послышался шум голосов и еще чего-то. Там, наверху, ругались? Похоже было на то…
–– Кажется, накрылся мой побег… – произнесла, когда расслышала голос матери. – Похоже, родительницу схватили за руку…
–– Произвол!.. Ложное обвинение!.. Вы ответите!.. – вот такие ее выкрики долетели до подвала, но потом все стихло.
–– Н-да! Хорошо еще, что мать не посадили в соседнюю камеру…
А спустя несколько часов, уже после того, как злой и все еще со слипающимися веками унтер убрал из моей камеры пустые плошки, оставшиеся после кормежки, пожаловали более высокие полицейские чины. И с ними был Питерсен Арве, этот горе-маг, подлиза к начальству и, да, согласна теперь была с Крисом, тот еще недоумок.
–– Вот она, – указал, не понятно за что ранее обожаемый, мужчина, на меня. – Была схвачена в ходе операции по поимке беглых арестантов. Нет, сопротивление почти не оказывала, но сотрудничать с правопорядком пока отказывается…
–– Это как?! – не вытерпела и вскипела. – От чего я отказалась? Он на меня постоянно наговаривает, не было ничего… я ни в чем не виновата!
–– Вот видите!.. – скроил гневное обвинение на своей постной физиономии. Боги, и что я в нем только ранее находила! – Никакого осознания вины не наблюдается.
–– Значит, все отрицает? – произнес какой-то чин, глядя на меня, как на досадное недоразумение.
–– Совершенно верно, отрицает. И толку от нее не предвидится… недалекая, в общем-то, девица…
–– От такого и слышу! – ух, как я была зла.
–– Но у меня есть некое соображение. Разрешите высказаться?
–– Высказывайте!
–– Что, если использовать девчонку, как приманку? На большее-то она вряд ли сгодится, а вот в этом качестве…
–– Что это вы задумали, младший маг-охранник?
–– Мне кажется… нет, я даже уверен, что молодчик, убежавший из-под стражи и являвшийся зачинщиком того побега, испытывает к этой вот особе определенные симпатии. И что, если мы его на это и попробуем поймать?
–– О чем вы, Арве? Что за бред несете?
–– Почему же? Сколько случаев известно, когда для поимки преступников использовалась наживка…
–– Сам ты!.. – дернулась я, пытаясь его достать через прутья решетки, но этот гад протянул в мою сторону угрожающе руку, продемонстрировав на кончиках пальцев опасное свечение. – Каторжник ваш давно смылся из города, и думать обо всем забыл!.. Господин офицер, этот маг просто хочет все на меня, безвинную, свалить…
Прокричала с чувством, да полицейские только поморщились.
–– Я точно не ошибся, господин майор. В тот вечер… ну, описал еще все в докладной. Тот беглый маг вполне определенно поедал глазами эту вот «конфетку». Без сомнения, она его притянет…
После таких слов на меня пристально уставились сразу несколько пар глаз. А я замерла. Это он о чем говорил? У Пита точно не все ладно было с головой. Нет, я себя безнадежной дурнушкой никогда не считала, но при этом вполне здраво оценивала внешность: глаза красивые, фигура и грудь не подкачали, но точно никто картину с меня писать не станет. А он сейчас говорил, что Крис… красавчик Кристофер на меня как-то там смотрел? Что я его очаровала? Да этот Арве бредил! Об этом и пыталась потом еще донести, только кричала обличительную правду и самокритичную истину, похоже, напрасно.
–– Раз других зацепок нет… – кивнул в итоге тот майор, – пробуйте задержать преступника при попытке проникнуть в тюрьму и освободить свою подружку.
–– А ему никакая не подружка! Я никто тому ушлому каторжнику! Никаким боком!.. Вы все это задумали напрасно… вот увидите! – кричала, правда, в спины удаляющимся полицейским, так как они нисколько более в подвале не задержались.
Так вопила, что чуть горло не сорвала. А все зря. Села потом на койку и обхватила горестно голову руками, потому что, чувствовала, сидеть мне в камере предстояло до скончания века.