Хрустальный башмачок

Остеркрон многозначительно посмотрел на графа, словно хотел сказать: «А я вам что говорил?»

Когда хозяин ушел, он позволил себе озвучить свою мысль:

– Для здешних мышей русалки и эльфы – такая же реальность, как и они сами.

– А вам самому доводилось видеть эти мистические существа? – спросил граф.

– Эльфов? Нет, видеть не доводилось, хотя в качестве коммивояжера мне часто приходилось бывать в этих краях. Но, видимо, я недостаточно молод и недостаточно хорош собой, чтобы заинтересовать эльфийских дев. К тому же утверждают, что эльфы боятся солнечных лучей и днем прячутся в своих подземных чертогах. Говорят, что солнечные лучи искажают облик этих очаровательных созданий до неузнаваемости, превращая их в такие жуткие и омерзительные существа, какие не приснятся и в кошмарном сне.

В памяти графа вдруг отчетливо всплыла таинственная встреча в лесу. Неужели это все-таки не был обман зрения? Граф непроизвольно подался вперед.

– Но я их слышал, и не раз, – продолжал коммивояжер, не замечая волнения собеседника. – Известно, что эльфы любят повеселиться, поплясать под музыку. Иногда они даже приглашают мышей, оказавшихся ночью в лесной чаще неподалеку от того места, где эльфы водят свои хороводы, присоединиться к ним. И горе той мыши, которая откажется принять их приглашение! Как и русалки, эльфы очень мстительны по натуре.

В этот момент послышался скрип плохо смазанных дверных петель и легкий порыв ветра принес с собой звуки и запахи леса. Граф готов был поклясться, что он уловил среди этих звуков обрывки какой-то дивной мелодии. Он мог бы даже назвать музыкальный инструмент, который исполнял эту мелодию. Это была флейта.

– А где Маурицио? – спросил граф, увидев, что Марсель вернулся один.

– Он сказал, что ему лучше побыть с лошадьми. Они что-то нервничают.

– Это они чувствуют присутствие эльфов, – сказал коммивояжер. – Если верить нашему хозяину, их подземное жилище где-то неподалеку отсюда.

Марсель собирался еще что-то сказать, но, услышав последнее замечание их нового знакомого, так и застыл с открытым ртом.

– Что-то еще, Марсель? – спросил граф, от которого не ускользнула смена выражений на мордочке слуги.

– Ах да! – не сразу сообразил Марсель. – Маурицио просил, чтобы мы оставили ему немного из того, чем нас попотчует наш хлебосольный хозяин.

– Так не лучше ли отнести ему немного домашнего сыра прямо сейчас? Не знаю, как ты, но за себя я поручиться не могу. Могу прикончить все подчистую и только потом вспомнить, что где-то на конюшне есть еще одна голодная мышь – так я хочу есть.

Марсель нехотя поднялся. Опять он пропускает что-то интересное! Но ничего не поделаешь. Приказ графа, в какой бы завуалированной форме он ни отдавался, оставался для него приказом. Положив на одну из тарелок всего понемногу, слуга направился в конюшню.

– Так на чем я остановился? – спросил коммивояжер, возвращаясь к прерванной беседе.

– Вы говорили о том, что духи природы очень мстительны.

– Да, да. Но и чувства благодарности они тоже не лишены. Если вы окажете им услугу, они воздадут вам сторицей. Вот послушайте, что мне рассказал наш хозяин. Кстати, его имя Манфред. Давно, еще в пору ранней молодости, он прогуливался в лесу с одной юной и очаровательной мышкой, на которой мечтал жениться, и женился бы, если бы ее отец не противился их браку. У нашего хозяина в ту пору не было ни гроша за душой, и реакция папаши вполне понятна. Потому юные влюбленные встречались тайком, подальше от мышиных глаз, выбирая для прогулок такие места, где они вряд ли могли натолкнуться на кого-нибудь из односельчан. В лесной чаще было, конечно, небезопасно, но молодость, как вы знаете, безрассудна. Ну так вот. Бредут они, значит, по лесу, и вдруг видят перед собой небольшой холмик, поросший густой травой. Барышня присела на траву и тут же вскочила, как ужаленная. Ее спутник порылся в траве и вытащил на свет – что бы вы думали? – хрустальный башмачок, такой, какие носят эльфы. Сами того не зная, влюбленные набрели на холм, который облюбовали для своих забав эльфы. Видимо, башмачок упал во время танца с ножки какой-нибудь прелестной эльфийки, и его хозяйка не смогла отыскать его в высокой траве. Впрочем, с таким же успехом обладателем башмачка мог быть и какой-нибудь благородный эльф. Хрустальные башмачки носят представители обоих полов, и это не просто предмет одежды. В этих местах бытует поверье, что волшебная сила эльфов таится именно в их хрустальных башмачках, и что эльфы не скупятся на вознаграждение для тех мышей, которым посчастливится набрести на пропажу и вернуть ее эльфам.

Коммивояжер сделал глоток из стоявшего перед ним бокала и продолжил:

– Нужно было отыскать такое место, где эльфы заметят башмачок. Манфред обвел глазами окрестности и обнаружил у подножия холма пенек, который находился в некотором отдалении от окружавшего холм подлеска и был хорошо заметен. Решив, что лучшего места им не найти, они оставили башмачок на пеньке. На следующий день Манфред вернулся на это место проверить, нашли ли эльфы башмачок. И что вы думаете?

Вопрос был явно риторический, но граф на него ответил:

– Башмачка, я полагаю, не было.

– Именно. Но возле пенька, там, где еще вчера буйно росла трава, была небольшая проплешина. Манфред разгреб землю в том месте и –

– И обнаружил клад, – закончил за него граф.

– Если бы это была сказка, так бы оно и случилось. Но на самом деле все произошло иначе. Сколько Манфред ни рыл, он ничего не нашел. Видимо, проплешинка была там и вчера, просто он ее не заметил. Расстроенный, он вернулся в деревню. Однако история на этом не закончилась. На следующий день отец его возлюбленной пригласил его к себе домой и сказал, что согласен на брак Манфреда с его дочерью, а в приданое за ней дает вот этот самый гостиный двор. Манфред уверен, что это эльфы заставили сурового и непреклонного родителя изменить свое решение. Не знаю, жалел ли наш хозяин впоследствии о своей находке, но в тот момент он был вне себя от счастья.

С этого места разговор повернул в новое русло, и когда вернувшийся из конюшни Марсель присоединился к собеседникам, он застал их за обсуждением глубоко философского вопроса – что лучше: иметь или не иметь?

Уже в своей комнате, граф, вопреки предостережению хозяина, открыл окно, но, как он ни прислушивался, звуков флейты больше не услышал.

Дальнейшее путешествие прошло без происшествий, и на третий день после вышеприведенного разговора граф уже обедал в Маусбадене, в ресторане «Гранд отеля», который славился своей изысканной кухней и эксклюзивными винами.

2. Княгиня Мышкина

Впервые граф увидел ее в ресторане отеля. Вернее, не увидел, а услышал.

Шел четвертый день его пребывания в Маусбадене, и граф уже успел немного освоиться и даже облюбовал себе столик в ресторане отеля, подальше от входа. Он уже заканчивал обед, когда услышал за спиной низкий женский голос, от звука которого у него холодок пробежал по шкурке. Граф с трудом подавил в себе желание обернуться и взглянуть на обладательницу этого чарующего голоса. В этот момент он пожалел, что сидит спиной ко входной двери.

– Может быть Ваша Светлость предпочтет столик у окна? – почтительно вопрошал метрдотель.

– Столик у окна меня, пожалуй, устроит, – отвечала дама.

Граф затаил дыхание. Он услышал шелест шелка, и через несколько мгновений в поле его зрения оказался очаровательный хвостик, а вслед за ним – тонкий мышиный профиль. Дама остановила свой выбор на соседнем от него столике. Граф сидел вполоборота к незнакомке и не мог хорошо ее разглядеть. Но того, что он смог увидеть краешком глаза, было достаточно, чтобы повергнуть его в смятение.

Через некоторое время граф поднялся из-за стола. Однако, прежде чем покинуть зал, он, стараясь ничем не выдать своего любопытства, отвесил даме вежливый поклон. Она ответила на его приветствие легким наклоном головы. На секунду их взгляды встретились, и он заметил, как в ее глазах вспыхнули и погасли зеленые огоньки. «Как у русалки, заманивающей свою жертву в пучину», – невольно подумал граф.