Страница 28 из 31
6А на площадь на кремлевскуюсадится, как на лед,с боязливою неловкостьюпрезидентский вертолет.Площадь древняя, Ивановская.На нее сперва, как встарь,свита царская вываливается,а потом и государь.Недотягивает властьюто ли зря, то ли не зря,к счастью или же к несчастью,он до полного царя.Как он в стену лбом ни тычется,как его ни порицай,царь почти демократический,потому и полуцарь.Вот вам Русь — производство царейиз обкомовских секретарей!Он идет и смотрит вниз,себя накаляющий,полу-Грозный царь — БорисНиколаевич.А по руку его правую —сокольничие бравые,а по левую — обычнаянаша русская опричнина.Что царю шум-гам в парламенте,Вашингтон или Париж!Но Россия — не Ирландия.Будешь дрыхнуть — все проспишь!Не до жиру — быть бы живу.Тяжелее хомутавсей Россией дирижироватьне в гостях у Гельмута.Помнишь ты, Россия, августдевяносто первогои громоздкую отвагупрезидента своего?Помнишь хитрую простинку,и обкомовинку в ней,и медвежистость инстинкта,что порой ума сильней?Стольких спас он от расправы,первой кровью потрясен,за трех «мальчиков кровавых»попросил прощенья он.А теперь — у всей Руси,царь, прощения проси.Легче на́ землю сыруюкровь потом пролить вторую,а уж третья-то самальется, будто задарма.Нет в гражданских войнах правых,и три мальчика кровавыхв той гапоновской войне,на смерть зазванные в рупор,превратились в сотни трупов,после в тысячи — в Чечне.Ну а может, был он прав,тот момент не проворонившии опаснейших гидренышейгусеницами поправ?Промедленье тоже гибель,и на трон бы, может, влезновенький Сталиногитлер —смесь СС с КПСС.Всю Россию распороли —не срастется этот шов.Что готовят ей по ролиБаркашови Макашов?Кто ответит в миг бессильяна вопрос — такой больной, —можно ли спасти Россиюмалой кровью от большой?Русский бес — всемирный демон.Пострашнее всех расплатпосле вечного «Что делать?»вечное: «Кто виноват?»Вертолет стоит, но лопастикрутятся, кресты креня,и от дрожи чуть не лопаютсялуковки церквей Кремля.Не при деле, но при телецарь шагает по Кремлю.В политическом похмельетяжелей, чем во хмелю.Он без водки тяжелеет.В Белом доме – торжество.Если он их пожалеет,пожалеют ли его?Он и кровь пролить боится,и нельзя быть размазней.Призрак бывшего БорисаГодунова — за спиной.Царь, по росту из оглобель,что он сделал с трезвых глаз?Демократию угробилили грубо, грязно спас?Вышло оченно по-русски —облегчение и стыдь.Но у Бога нет «вертушки»,чтоб совета попросить.На решенье обреченный,сделал царь без экивокпобледневшему Грачевуповелительный кивок…7Вид отеля «Украина»,где не слышно гопака,словно прошлого руина,но торчащая пока.Словно в теломагазинесреди всех путан одинсам Тарас Шевченко — нынезаграничный гражданин.Вдоль отеля «Украина»шел подвыпивший араб.Его сильно накренило,ибо он для водки слаб.Полугражданин Тунисаи немножко Зимбабве,без семьи он истомилсяв развращающей Москве.Но жена бы извинила,ибо русским сбыть сумелтонну сумок из винилас надписулькою «Pall Mall».Брел, все более балдея,собачонку приласкал,и мерцала в нем идея —себе девочку искал.Но со взмокшими глазамичеловек арабский замер,увидав, как с неба чек,сразу двух девчоночек.Обе – васильковоглазки.Но одна была в коляске,безмятежнейше спала.Старшая девчонка — большенькая,словно крохотную боженьку,меньшенькую в ней везла.Бог бывает всеми нами,и девчонкой временами,и арабским человеком,тем, кто в устыженье некомпозабыл всех прочих дев,на девчушку поглядев.И завидовала горькоюной матери с «Трехгорки»,до смерти устав от морд,одна бывшая шатенкаиз-под статуи Шевченко,ныне цветом под fire-bird[2].И не знала та коляска,где-то вляпавшись в мазут,что уже рычаще, тряскотанки вслед за ней ползут…вернуться
2
Жар-птица (англ.).