Страница 21 из 31
Голос
Я из мамы в шесть утрамоментально выпрыгнул.Как победное «Ура!»,я чего-то выкрикнул.Я орал, как будто поэху истомился.Поддержал гудок в депо —мною изумился.И меня, чтоб вышел бес,чтобы тихим вырос я,уносила мама в лес,лишь бы там я выорался.Дядями из ГПУс детства окружаемый,я орал – аж боль в пупу! —будто вновь рожаемый.Были ВЦИК, ВКП(б)сбоку, а в середкея отращивал себебицепсы на глотке.В это время шла в странеколлективизация,но ответом шла ко мнеголосовизация.Гитлер дергался, оралдалеко в Германии,а я силу набиралдля переорания.Были роды коротки,но все эти годыя орал всем вопреки,будто снова роды.Я орал, орал, орал,не впадал в истерику.Криком я достал Урал,а потом Америку.Мама, ты меня прости —я к другим незлобен,но лишь криком отвестидушу я способен.Совладать не по плечус моим криком шоковым.Если даже я шепчу,это – крик мой шепотом.Но среди тихонь-скопцов,шамкающих, высохших,я себя, в конце концов,мир заставил выслушать.18 июля 1995««Зачем я родился в России…»
«Зачем я родился в России?Торгаш – ее новый герой…»Слова эти злые-презлыея молча глотаю порой.Но, впрочем, России не легче…То в кровь оскользаясь, то в грязь,вздыхает: на кой она лешийв России сама родилась!У Нового года, у входа,на скользком развилке путиРоссия среди гололедастоит и боится войти.Но с прошлым убийственна сделка.Застыть – в этом сразу пол зла.О, лишь бы полночная стрелканазад, скрежеща, не ползла!Хотя целомудренно вышитснежком наступающий год,проклятое «Только бы выжить…»нам жить по-людски не дает.Вдали от войны, в златоглавой,у чьей-нибудь грустной руки,застыв золотою оравой,плясать не хотят пузырьки.А хлопья густые-густыев иные летят времена.Зачем родились мы в России?Чтоб в нас возродилась она.При смене любых декораций,при шабаше и чехардепопробуем не замараться,себя соблюсти в чистоте.Накаркиватели адалюдей запугали, сипя,а нам напророчить бы надоспокойную веру в себя.В борьбе измочалились классы,и расы сцепились опять,а я с моей северноглазойхочу по снежку погулять.И все-таки все достижимо,когда с твоих губ на ходугубами снимаю снежинку,последнюю в старом году…Переделкино, 29 декабря 1995Подписанты
Кто был Женя Евтушенко?В твоих рощах, комсомол,он внезапно, словно щепка,после вырубок расцвел.Что спасало от расправы?Только щит нелегкой славы.Было слышно, как трещитвесь в плевках и стрелах щит.А Бабенышева Сара«Бабьих Яров» не писала.Диссидентов на Русипотихонечку спасала,собирала подписи.Ей отнюдь не из Исусовприходилось выбирать.Смелость мелкую из трусовтяжко было выдирать.Старый трюк —беспозвоночнейвсех извилистых червейставить подпись понепрочнейи понеразборчивей.Но подписывались гневнофизик, виолончелист,а вот Лидия Корневнаподпись ввинчивала в лист.В нашем хлюпавшем болотеоткрывал нам всем глазажанр великий писем – противтошнотворных подлых «за».В этом жанре бестрепушном,где слова не звук пустой,Левитанский Юрий – Пушкин,Вл. Корнилов – Лев Толстой.Как Цветаевы застоя,жили вы, не покорясь,и Крахмальникова Зоя,и Лариса Богораз.Писем горы, пирамиды,но за все ее боинет у Вигдоровой ФридыНобелевской премии.Вы смелее, чем все сартры,хоть вам головы секи,подписанты, подписанты,русской чести классики.Тюрьмы вместо гонорараи мордовские ветра.А Бабенышева Сараслала в тюрьмы свитера.С государством в поединкепобеждали спицы страх.Сары столькие сединкижили в этих свитерах.Уж давно в гробу Андропов,даже там не сняв очков,среди вражеских подкоповвсяких разных червячков.Новорусские набобыездят в Ниццу на блины,а родители свободыдочке-шлюхе не нужны.Что нам, родина, подаришь?Сплошь подарочки кругом.Ковалев Сергей Адамычснова прозван был врагом.А в дали заокеанской,внукам штопая носки,Сара стала подписанткойна газеты из Москвы.Что-то нету постаментовдля героев совести.Что-то нету диссидентов —может, новых завести?Наш парламент словно псарня.Низкопробен высший свет.И Бабенышевой Сарев их свободе места нет.Бостон – Лондон – Талса, 25 ноября 1995