Безымянные слуги

— Берегись! — крик Пятнадцатой предупредил об опасности, но никак не подсказал, откуда она придет. Я просто встал на одно колено, крепко сжав копьё. Света была так мало, что я почти не видел острия.

— Ааааа! — чей-то крик в темноте. — Тварь! На! На!

Скулёж и новая воздушная волна — гораздо слабее предыдущей. Я даже не пошатнулся.

— Где он? — в голосе Пятнадцатой появилось беспокойство и, кажется, даже страх. Я мог её понять. Судя по воздушным волнам — это было мурло. И с учетом того, из кого это мурло сформировалось — пряталось оно под землей. Эта мысль заставила меня похолодеть, потому что я, совершенно не думая, старался контролировать направление, откуда пришла вторая волна. Но там, за спиной, лежала Ладна.

Резко обернувшись, я увидел и её, и мурло. Девушка успела прийти в себя, но это не помогло. Тварь оглушила её. Ладна смогла подняться на локте, потянуться к копью, но на этом вся активность и закончилась. В неверном свете факела я увидел, как покрытое слизью мурло, высунувшись из земли, вбило когти Ладне в бедро и подтягивает к себе. Девушка при этом просто водила глазами из стороны в сторону, но не могла раскрыть рот и крикнуть. Ноги её почти уже скрылись в земле, а рукой со щитом она слабо пыталась оттолкнуться. Ужас от того, что я увидел и что будет через несколько ударов сердца, накрыл меня, заставив замереть. Вот девушка втянулась в землю по пояс, и в этот момент я увидел её глаза.

Если до этого я думал, что мне страшно, то, поймав её взгляд, понял: страшно — ей. Густой ужас плескался во взгляде. Пересиливая себя, Ладна сумела повернуться чуть боком и попыталась вцепиться пальцами в мокрую землю, но руки скользили, не давая остановиться. Изо рта у нее вырвался вздох, когда грудь погрузилась в землю, но моё оцепенение спало, и я прыгнул, издав какой-то нечеловеческий рык. Копьё я вбивал в землю, слегка под углом, рассчитывая, что если и попаду по девушке, то ниже пояса, не затронув жизненно важных органов. После выныривания мурла земля была рыхлая, и копье вошло в нее почти без сопротивления, а потом — земля взорвалась, выпуская тварь наружу.

Я — попал. Попал не в голову, не в тело — попал в ту самую лапу, которой мурло тащило Ладну, и практически её перерубил. Ответная атака твари была страшна. её злобный рёв практически впечатал меня в мокрую землю. Ладну изломанной куклой бросило рядом. Краем глаза я успел увидеть отлетающие в сторону фигурки Пятнадцатой и Хохо, спешивших ко мне. Факел погас окончательно, скрывая темнотой окружающее пространство, а я — оцепенел. Не мог двинуть ни рукой, ни ногой. Стало трудно дышать — воздуха не хватало ни на крик, ни на вдох и выдох. Только глазами вращать ещё было можно. Силы испарялись вместе с остатками воздуха в легких, а рядом уже слышалось тихое воркование мурла, подобравшегося к Ладне. Сквозь заложенные уши я услышал слабый, полный боли вздох, почувствовал пробежавший по коже мороз и всё-таки сумел втянуть в легкие воздух.

В голове если и прояснилось, то ненамного. Снова пробежавший по коже мороз, и крики с той стороны, где были бойцы десятка. Видимо, тварь ударила новой воздушной волной. А рядом что-то стукнуло по земле. Сил не было ни пошевелиться, ни подняться. Но я не мог сдаться просто так. Челюсть у меня двигалась, и я до боли закусил губу. Ещё больнее, ещё. Боль смыла оцепенение — откуда я знал, что это поможет? — и заставила снова вздохнуть. Удалось двинуть рукой, на которой висел щит, и я нащупал ладонь Ладны. Та сжимала и разжимала пальцы — снова была под оглушением. А рука опять куда-то скользила. И я просто вцепился в нее и начал подтягиваться. Перевернулся на живот, помогая себе рукой с копьём.

Промелькнуло бледное лицо с полными страха глазами, плечи, грудь. Я просто полз по девушке, стараясь обогнать мурло, а правой рукой готовился ударить. И как только я добрался до живота — ткнул копьём в темноту, параллельно телу девушки. Ответный рёв был уже не злой — он был удивлённый, расстроенный. Воздушная волна прилетела в ответ через мгновение, но была уже слабее, и меня это только подстегнуло. Я изменил слегка направление удара — и снова ткнул. Ответ мурла показал, что эта попытка оказалась удачнее. Да и рёв, сопровождавший атаку твари, был злее. Я снова почувствовал, как силы оставляют меня. Но уже был готов к этому и снова прикусил губу, а как только вернулись силы — снова ударил копьём.

Мурло не выдержало таких издевательств и вылезло из земли, не переставая реветь. Из темноты вынырнуло копьё, ткнув его в спину, но почти сразу тварь ударила назад воздушной волной и перевела свой взгляд на меня. Взгляд обещал мне всё: страдание, боль, ужас, но главное — он обещал, что кушать тварь собирается не Ладну, а меня. Лапа с острыми когтями ударила в щит, которым я успел прикрыться в последний момент, а потом мурло притянуло меня, вместе со щитом, прямо по Ладне. Пасть, полная великолепных острых зубов раскрылась — и я с мрачным удовлетворением вбил в нее своё копьё, всё ещё удерживаемое в руке.

Нежить так и не смогла смириться с тем, что её оглушение не прошло — рассчитывая встретить противника, который просто барахтается в удушье и не помышляет о сопротивлении. Мурло было небыстрым и недостаточно сильным. Пока тварь тянула меня к себе, я готовился к рывку. Пусть оглушение не отпускало до конца, но сил на один удар у меня хватало. Копьё вошло в пасть, прямо в нёбо — и почти без препятствий достигло мозга. Не было больше ни рёва, ни сопротивления, ни когтей — мурло упало на землю без звука. Только челюсти со стуком сомкнулись, перекусывая деревянное древко.

Темнота рассеивалась медленно, отгоняемая светящимся шариком, который прилетел со стороны форта — вот и вся помощь от гарнизона. Но и эта помощь в мрачный предрассветный час была ценней, чем десяток солдат. Я сидел без сил перед убитой тварью. Холодные струи дождя стекали за шиворот, тёплая кровь текла по подбородку, по всё ещё не зажившей щеке, в ушах — шум, а шея отказывалась вертеться под весом головы. С трудом удалось взглянуть на Ладну, но понять, насколько всё плохо — я не мог. Ноги девушки были в крови, от штанов на бедрах почти ничего не осталось, на животе — кровь, глаза закрыты.

— Хохо, мазь! Кривой — бинты! Остальные — следим! — голос Пятнадцатой пробился сквозь пробку в ушах, и я снова пересилил себя и повернул голову. Десятник подбежала ко мне, быстро ощупала лицо и грудь. Сил хватило улыбнуться и еле махнуть остатками копейного древка на Ладну, но Пятнадцатая всё поняла и оставила меня в покое.

Вокруг суетились Хохо и Кривой, доставая из-под доспехов бинты и склянки с мазью. Нож, Хитрый и Пузо пытались стоять спиной, следя за темнотой — не появится ли новый противник. Зенка и Лись не могли отвернуться, глядя то на меня, то на Ладну.

«Так нельзя! — промелькнуло у меня в голове. — Надо им сказать!».

И я начал медленно вставать на ноги. Вид, наверно, был ещё тот — в левой щит с воткнутыми когтями, в правой — обрубок копья. Кровь на подбородке, шее и груди. Но главное — вместе со мной зашевелился и поверженный противник (лапа-то с когтями в щите). Сдвоенный визг оглушил не хуже мудрости мурла — вернув меня на пятую точку и привлекая внимание Пятнадцатой.

— ТИХО! — голос десятника звенел от гнева. — Вы, обе две, а ну-ка повернулись лицом к проклятому кладбищу! Шрам, сиди! Попробуешь встать — ноги оторву!

И я сидел. Сидеть стало скучно. Я подтянул к себе мурло и остатками копья приоткрыл твари пасть. Вытащить наконечник удалось — хоть и с большим трудом. Рядом упал пустой пузырёк, отброшенный Пятнадцатой. Пузырёк из-под мази. Я вытащил тряпицу и тщательно вычистил внутреннюю часть склянки от остатков содержимого, прополоскал дождевой водой и сунул пузырек мурлу в пасть. Несколько движений, и черная тягучая кровь заполнила его. Пробки Пятнадцатая сплевывала, доставая зубами, и не в мою сторону. Но у меня были и свои пузырьки с мазью, поэтому я просто перекусил одну из пробок — получив две коротких. Рядом брякнулся ещё один пустой пузырёк, и он тоже наполнился кровью. Пять пузырьков аккуратно устроились в сумке, одну склянку с мазью я использовал на себя. Итого шесть пузырьков с кровью. Седьмой пришлось затыкать куском тряпицы и щепками. Но в голове билась только одна мысль: «Пузырёк с кровью мурла — стоимость 30 ули». Только вот кровь уже начинала густеть и сворачиваться.