Страница 24 из 35
«Под невыплакавшейся ивой…»
Н. В. Новокшеновой
Под невыплакавшейся ивойя задумался на берегу:как любимую сделать счастливой?Может, этого я не могу?Мало ей и детей, и достатка,жалких вылазок в гости, в кино.Сам я нужен ей – весь, без остатка,а я весь – из остатков давно.Под эпоху я плечи подставил,так, что их обдирало сучье,а любимой плеча не оставил,чтобы выплакалась в плечо.Не цветы им даря, а морщины,возложив на любимых весь быт,воровски изменяют мужчины,а любимые – лишь от обид.Как любимую сделать счастливой?С чем к ногам ее приволокусь,если жизнь преподнес ей червивой,даже только на первый надкус?Что за радость – любимых так частообижать ни за что ни про что?Как любимую сделать несчастной —знают все. Как счастливой – никто.21 февраля 1981Две пары лыж
Две пары лыж прижались нежно к дому,молчащему, почти что нежилому.Но в этом доме мы с тобой живые.Не сплю. Ты спишь.Единственные наши часовые —две пары лыж.Двум парам лыж немножечко обидно,что не дали им в доме прикорнуть.На каждой лыже белая ложбинка,как Млечный Путь.Опасность хрустко бродит по морозу.Все хрупко – от сосулек и до нас,и лыжи словно чувствуют угрозу,на звезды заострясь.Ты помнишь — полный солнцем снежный леси надпись лыжной палкой: Г. Савельев.Внутрь букв иголок нароняли ели,а сам Савельев, будто волки съели,исчез.И что-то страшно мне за жизнь Савельева,за сына с родинкой на хрупком родничке.И мы с тобой, и лыжи, и Вселенная —на ниточке.Я так боюсь за тишину хрустальную,за лунный свет на скатах спящих крыш…Надолго ли от нас лыжню оставилидве пары лыж?Уют, здоровье — жалкие зацепочкиза жизнь так называемую… Лишьнажмут на кнопку, и от нас ни щепочки —две пары лыж.Под каждой крышей — тоже человечество.Совсем не меньше ценен, чем Париж,наш дом, где у крыльца луной высвечиваютсядве пары лыж.И вслушиваясь чутко в бесконечность,где ты во сне губами шевелишь,на остриях поддерживают вечностьдве пары лыж.21 февраля 1981Анонимность
Липнут к пальцам отравленные листыанонимки, подписанной «Доброжелатель».Анонимщик, все пишешь? Ты тоже писатель.По листам превзошел Сименона с Адамовым ты.И подкладывают свои миночкипод хороших людей анонимщики.Грузы срочные не отыщутся —где пропавшие товарняки?Дурократия-анонимшицазагоняет их в тупики.Трусят честно вступить в поединкианонимные невидимки.Не выходят к трибунам и рампам,прячась за непоставленным штампом.Анонимность есть мелко-житейская…Есть еще и глобально-злодейская.И глодает скелеты китов анонимная килька.Анонимные пули летят и в Лумумбу, и в Кинга.Против всей анонимной подлостиесть священная сила подписи!На рейхстаге обугленном, дымном,потрясенном до самых основ,было вписано не анонимно:«Разминировано. Иванов».Своим детством – голодным, траншейным —отвечаю за то, что поэт,и за подпись мою — Евтушенко.Значит, вражеской мины здесь нет.И единственная анонимность,разрешенная мне судьбой,в нужный час анонимно погибнуть,всю страну прикрывая собой.24 февраля 1981На что уходит жизнь?
Апрель сосульки отливает, вычеканивает,и воздух щелкающий так поголубел,а у меня гаражный сторож выцыганиваетна опохмел.И бульканье ручья под ледяною корочкой,в которую окурок чей-то врос,и ель апрельская со снежною оборочкой,попавшая за шиворот иголочкой,и хор грачей своей чумной скороговорочкойвсе задает вопрос,в котором все вопросы вдруг сошлись:на что уходит жизнь?Действительно, на что? На что она уходит?Ответь мне, сторож гаража!.. Да ты глухой, дед?А может быть, не более ты глух,чем воспитавшие симфониями слух?Мы часто глухи к дальним. Глухи к ближним,особенно, когда из них все выжмем.С друзьями говорим, но их не слышим,свои слова считая самым высшим.Пока она жива, к любимой глухи, —услышим лишь предсмертный хрип старухи.Мы совесть сделали нарочно глуховатой.Мы совести забили уши ватой, —так легче ей прослыть невиноватой.А сколько времени ушло когда-то в прошломна забивание ушей себе и прочим!Смерть вынет вату, но ушей не будет.Не слышат черепа. Их Бог рассудит.Ты в бывшем ухе, червь, не копошись!На что уходит жизнь?Мир в гонке роковой вооружений,так глух он к булькотне земных брожений,к ручьям в апрельской гонке безоружностив их кажущейся детскости, ненужности.Не умирай, природа, продержись!На что уходит жизнь?Нас оглушили войн проклятых взрывы.Не будем глухи к мертвым, к тем, кто живы.Сраститесь, раны! Кровь под кожу брызнь!На что уходит жизнь?Уходит жизнь на славу нашу ложную.В бесславье слава вырастет потом.Уходит жизнь на что-то внешне сложное,но вдруг окажется простейшим воровством.Уходит жизнь на что-то внешне скромное,но скромных трусов надо бы под суд!На мелочи, казалось бы, бескровные.Но мелочи кровавы. Кровь сосут.Мы станем все когда-нибудь бестелостью,но как нам душу упасти суметь?Уж если умирать — мне знать хотелось бы:на что уходит смерть?18–19 апреля 1981