Страница 11 из 40
Запасники
И завыли по-волчьи запасники:«Мы – не частники. Мы не участникив гнусной краже искусства России.В склады краденого нас превратили.Загнивают картины, как овощи.Мы не рыцари, присно скупые.Мы хотим показать все сокровища,что за долгие годы скопили.Чем вас живопись та испугала,если прячут в подвалах Шагала?Чем страшны для двухсот миллионовГончарова и Ларионов?Что стрясется с державой, милейшие,если людям покажут Малевича?И устои Кремля исполинскогорухнут, если покажут Кандинского?Меньше сахара будет пиленого,если выставят Фалька, Филонова?Эрьзя?Нельзя.Тышлер?Тише.Татлин?Спрятан.Потому мы, запасники, хмурые,что картины — в подземной пыли.До купца Третьякова бы уровня,вы бы, деточки, доросли!Время движется по спирали,и потомок замки разнесет,и картины, что вы запирали,как детишек, от смерти спасет.С поздней горечью сожаленьяон, одаренный лучшей судьбой,вспомнит столькие поколенья,обворованные собой.Для людей это будет праздником,и поклонятся люди землинам, ни в чем не повинным запасникам,ибо что-то мы все же спасли!»21 ноября 1971После того как я прочел эти стихи на вечере в Концертном зале им. Чайковского, идеологическое начальство мне года полтора не давало выступать с чтением стихов за «издевательство над советскими музеями и пропаганду модернизма».
Простая песенка Булата
Простая песенка Булатавсегда со мной.Она ни в чем не виноватаперед страной.Поставлю старенькую записьи ощущук надеждам юношеским зависть,и загрущу.Где в пыльных шлемах комиссары?Нет ничего,и что-то в нас под корень самыйподсечено.Все изменилось: жизнь и люди,любимой взгляд,и лишь оскомина иллюзийво рту, как яд.Нас эта песенка будила,открыв глаза.Она по проволоке ходила,и даже – за.Эпоха петь нас подбивала.Толкает вспять.Не запевалы – подпевалынужны опять.Надежд обманутых обломкивсосала грязь.Пересыхая, рвется пленка,как с прошлым связь.Но ты, мой сын, в пыли архивовиной Русинайди тот голос, чуть охриплый,и воскреси.Он зазвучит из дальней далисквозь все пласты,и ты пойми, как мы страдали,и нас прости.1971Написано сразу после того, как Б. Окуджава был исключен изпартии московской писательской организацией и ему грозилоотлучение и от Союза писателей. Подробно эта история опи-сана в моей книге «Волчий паспорт», в главе «Заходи, у меняесть джонджоли…» (М., «Вагриус», 1998, с. 497–503).Монолог послезавтрашнего человека
Адам и Ева были беспартийные,ковчег придумал беспартийный Ной.Все партии с ухмылочкой противноючерт выдумал – у черта вкус дурной.А может, в сердцевине самой яблока,как червь засела, – червь и змей притом, —политика – профессия от дьявола,и люди зачервивели потом.Политика придумала полицию,политика придумала вождей,сочла живую душу единицеюи рассекла на партии людей.Где партия вдовы, калеки, странника,где партия ребенка и семьи?Где грань меж Магаданом и Майданеком,и между Освенцимом и Сонгми?Когда-нибудь, когда-нибудь, когда-нибудьпраправнукам сегодняшних временвсе партии припомнятся, как давнее,как несусветный дикий Вавилон.И будет мир, где нет калек на паперти,политиков и нравственных калек,а в нем одна-единственная партия —ее простое имя – человек.22 ноября 1971Хотя я придумал для этого стихотворения хитрое название «Монолог анархиста» и пытался его напечатать в «зарубежном цикле», номер не прошел. Впервые опубликовано лишь в 1990 году, но зато в самой многотиражной газете «Аргументы и факты», никогда до этого не печатавшей стихов.
Тараканы
Тараканы в высотном доме —Бог не спас, Моссовет не спас.Все в трагической панике — крометараканов, штурмующих нас.Адмиралы и балерины,физик-атомщик и поэтзабиваются под перины,тараканоубежища нет.На столе у меня ода —тяжкий труд,а из мусоропроводагости прут.Только Зыкина запела,с потолковподпевать пошла капеллапрусаков.Композитор Богословскийвзял аккорд,а на клавиш вспрыгнул скользкийрыжий черт.Тараканы тихони, всееды,археологи грязных посуд.Тараканы-искусствоведыпо настенным гравюрам ползут.Тараканы, на нашу набережнуюв дом-гигант на Москве-рекевы с какою старушкой набожнойтихо въехали в сундучке?И, воспитанная веками,применяет угрозы и лестьпсихология тараканьятех, чья формула: это – пролезть.На словах этот парень, как витязь,он за правду пойдет на таран,но какая-то в нем глянцевитость.Осторожнее — таракан!Плагиаторы, вкусно похрумкивающие,не посыпаны порошком.Тараканы, стишки похрюкивающие,в шапках пушкинских — пирожком.Развлекательство, размокательство,ресторанное «эге-гей!»угрожающе резво катитсяна эстрады со всех щелей.Вся бездумщина, вся цыганщина,весь набор про сердца на снегах —это липкая тараканщинас микрофонами в лапках-руках.Надо нашему дому очиститься.Дело будет, товарищи, швах,если взмоют ракеты космическиес тараканами, скрытыми в швах.23 ноября 1971