Блаженны алчущие

— Сивил, никто не даст вам ответов на ваши вопросы — у нас их не меньше, — увещевал его Ардаз в своей мягкой манере, как равный равного. — Не забывайте, Лорду-Защитнику известно об этих тварях и их вкусах столько же, сколько вам и мне. Чудовище на бал не приглашали, оно явилось сюда само.

Потом в комнату вбежал задыхающийся Роули, готовый к бою. За ним, отдуваясь и пыхтя, — Мортимер Хаген. Он склонился над останками чудовища так низко, как позволяло брюшко, изучая. На круглой физиономии проступило жадное, почти сладострастное выражение.

— Жаль, что вы его убили, — проговорил купец. С кряхтением опустившись на колени, он поднял с пола кусочек трепыхавшейся плоти. — Эту штуку стоило бы поймать, исследовать. Я давно жаждал увидеть такое создание воочию.

Бледные губы лорда Ардаза сложились в улыбку. — Жаль, что вам пришлось пережить это разочарование, дражайший господин Хаген. От души желаю вам самого близкого знакомства с предметом вашего интереса.

— Я думал, это просто болтовня… — жалобно пробормотал один из гвардейцев. — Глупые сказочки, которые рассказывает чернь.

Филип поймал косой взгляд Кевина, и в голове черным вихрем пронеслись воспоминания. Две ночи, два чудовища… Им двоим давно привелось убедиться в реальности страшных сказок. А теперь тварь заявилась прямо в дом Филипа, где он почитал себя и своих родных в безопасности.

— Ну, и на кой ты меня звал? — спросил Грасс вполголоса.

Филип пожал плечами. — У тебя хорошо получается убивать чудовищ. Я просто стою и таращусь на них, это хуже срабатывает.

— Я хотел прикончить гада и получить еще кошель золота. Вместо этого, я должен любоваться на этого трусливого паяца, твоего братца.

— Так зажмурься.

Филип замолчал и попятился в угол, чтобы внутрь мог протиснуться Верховный Пастырь, туша в рясе из белоснежной парчи с тончайшей черной оторочкой.

Пресветлого Пастуха Душ одни называли святым, другие обвиняли в разврате, пьянстве, чревоугодничестве, но кем-кем, а трусом он явно не был.

— Ну, что у нас тут? — жизнерадостно поинтересовался Пастырь, и, как и Мортимер Хаген, склонил еще более объемные телеса над останками твари, с интересом ее разглядывая. Сотворил над чудовищем знак Священного Руна. — Это вы поразили его, Оскар? Господь Света благословил вашу руку. Это создание, должно быть, выползло из глубин ада! До чего же оно отвратительно!

— Не более, чем мои родственнички, — пробурчал Бэзил, расправлявший смятые кружевные манжеты. Учитывая обстоятельства, братец на удивление быстро пришел в себя. — Вы, тетушка, конечно, не в счет.

Черная неблагодарность, учитывая, что им только что пришлось спасать его задницу от чудовища.

Филип поманил к себе брата. — Бэзил, пожалуйста, подойди сюда.

— Зачем? — Во взгляде читалось подозрение.

— Просто подойди. Ну, давай же.

Бэзил послушался, и Филип сделал знак Кевину. — Грасс, покажи ему неизвестного.

Когда из мешка вновь показалась голова, Бэзил побелел и задрожал всем телом. А когда Кевин придвинул свою мрачную ношу поближе, братец резко отшатнулся, поскользнулся в крови чудовища и плюхнулся задом об пол.

Это получилось так забавно, что Филип не удержался от хохота. Смех подхватили многие присутствующие, давая выход накопившемуся напряжению, и даже Кевин громко фыркнул. Дядя с отвращением сплюнул на пол.

Бэзил, казалось, не слышал, как над ним потешаются. Его взгляд был прикован к изуродованному лицу покойника. — Почему… почему вы мне это показываете?..

— Мы хотим спросить, не знаешь ли ты этого человека, — ответил Филип.

— Я должен его знать?! — прошептал Бэзил замирающим голосом.

Леди Вивиана окинула собравшихся взглядом, стоившим тысячи пощечин, и Филип, как в детстве, почувствовал себя нашкодившим мальчишкой. — У благородных людей в наши дни странное чувство юмора.

И, как в детских воспоминаниях, тетя бросилась поднимать и утешать своего любимчика, привычно распустившего нюни.

— Вы не должны находиться здесь, моя леди! — К Полу Валенна вернулись его манеры. — Это адское создание — не для женских глаз. Позвольте гвардейцам проводить вас в ваши покои.

— Действительно, вам нужно отдохнуть, дорогая тетя, — поспешил согласиться Филип, предчувствуя в ближайшем будущем малоприятную лекцию.

Леди Вивиана обняла Бэзила за плечи. — Идем со мной.

Мгновение тот смотрел на нее непонимающим взором, мигая. Затем до него дошли ее слова. — Но… а если… мне нужна охрана!

— Ты будешь спать в комнате, смежной с моей. Над входом висит Священное Руно. Я помолюсь над тобой, попрошу силы света о защите, и никакая нечисть не посмеет нарушить твой сон.

На хмуром лице Оскара появилось презрительное выражение. — Вы собираетесь сражаться с чудовищами песенками и бормотанием, сестра? Не появись я вовремя, эта гадина слопала бы вас вместе с молитвами.

— Я благодарю вас за помощь, — сухо ответствовала леди Вивиана, — но этого бы не произошло. Тот, кто верует, знает силу священного слова.

— Воистину так, дочь моя, — улыбнулся Великий Пастырь. — Я помолюсь вместе с тобой и освящу воду, чтобы вы смогли окропить помещения. Хотя гвардейцы тоже не помешают.

Оскар дернул плечом. — Вода — это неплохо, у меня все руки в крови. Я все ж таки поставлю своих людей охранять двери. Посмотрим, что больше напугает следующее чудовище, которое появится у нас в гостях. Он двинулся к выходу, и другие собрались следовать за ним.

Раз уж начал, надо доводить дело до конца. Опрашивать так опрашивать.

Филип шагнул вперед. Произнес, заглушая в себе голос благоразумия: — Погодите еще мгновение, господа, — Он поманил Кевина поближе. — Прошу вас тоже вглядеться в черты этого лица. Не удивляйтесь моей странной просьбе: доблестным Ищейкам нужна наша помощь в раскрытии богохульного преступления.

Наградой ему стало явное удивление Грасса.

Собравшиеся воззрились на голову мертвеца, скалившую зубы, как деревенский повеса.

Дядя первым подошел поближе, изучил раны и повреждения взглядом знатока, ухмыльнулся. — Неплохая работа.

— Не думаю, что я его знаю, — сказал Пол Валенна, честно поразглядывав "неплохую работу". — Несчастный! Видно, ему неслабо досталось. Ну, полагаю, у нас есть дела поважнее. Я схожу успокою жену, отправлю ее домой, и сразу вернусь, так и скажи своему отцу, Филип.

Он вышел. Больше всего Филипа заботило, как поведут себя трое других сильных мира сего: Берот, Ардаз и Хаген. Хотелось надеяться, что не слишком разозлятся на его странную выходку. Честно говоря, он сам себе удивлялся. Неужели это раздражающее присутствие Кевина заставляло его поступать, как глупый мальчишка?

Мортимер Хаген взял башку в мясистые ладони и долго рассматривал. — Увы. Не могу помочь, — Коммерсант выглядел разочарованным, отдавая голову назад, словно сожалел, что не может заявить на нее права.

Синие глаза лорда Ардаза чуть сузились, затем их вновь заволокла дымка безразличия. И только.

Сивил Берот нахмурился еще больше, размашистые брови сошлись у переносицы в грозный изгиб. — Что все это значит?! Что это здесь делает? Зачем ты притащил сюда эту голову, Филип, и как она к тебе попала, отвечай немедля! И где, Божья кровь, Томас?

— Не все ли равно? — устало произнес лорд Ардаз. — Обычно вы более сдержаны, Сивил. Постарайтесь немного успокоиться.

Конечно, троица богатейших и влиятельнейших людей страны не знала бедолагу, замученного где-то в трущобе. Но Филипа пронзила невольная мысль, что даже прикончи один из них неизвестного своими руками, виновник не вздрогнул бы сейчас при виде изуродованного лица, ничем не выдал бы себя. Если что и объединяло Хагена, Ардаза и Берота, столь несхожих друг с другом во всем остальном, так это.

— Мне нужно поговорить и с тобой, и с твоим братом, — объявил Филипу лорд Берот. — С этим человеком — тоже, — и он кивнул на Кевина.

— Вам нужно отправиться в кроватку и выпить горячего молочка, — Дядя был по обыкновению резок. — А то раскудахтались, как баба, из-за ерунды.