Игрушка Ворона

На улице удушающе-тепло, дышать совсем нечем. В глаза больно бьет яркий свет солнечных лучей. Пара секунд, чтобы нормализовать зрение и я уже почти бегу к трамвайной остановке. Визг шин за спиной, чья-то отборная ругань и чужие руки резко хватают меня и отрывают от земли. Вот так просто среди бела дня. Точные движения, минимум звука, максимум действий. Я не успела даже вскрикнуть, кто-то больно надавил мне на шею, и мое тело мгновенно обмякло, а сознание провалилось в принужденный сон.

Тьма длилась вроде бы недолго, но в тоже время дико бесконечно. Кажется, меня еще хорошенько ударили по голове, так как, она болела просто невыносимо. Какое-то дурацкое бессилие даже лишало возможности мысленно обматерить всю ту ситуацию, в которую я попала.

Открыв один затем второй глаз, я увидела уже знакомую картину, от которой тут же начало тошнить. Сырая комната подвала, деревянный пол и, кажется, та самая тусклая лампочка. Любой вопрос на тему, кто меня сюда привел, отпал сам собой. Доронин. Кусочки разорванной картинки мгновенно собрались вместе.

Я медленно села и ойкнула от прострелившей поясницу и шею боли. Рядом со мной кто-то стоял. Фокус нещадно плыл, и я никак не могла сосредоточиться на возвышающихся надо мной фигурах.

- Думал, с тобой можно вести дела по-хорошему, - голос Доронина, будто гвоздями вколачивался в мой закипающий мозг. – Ведь русским языком сказал, что я за тобой внимательно слежу, но ты решила позвонить помощнице Вадима.

- Мой звонок не имел никакого отношения к нашему делу, - хриплым голосом отозвалась я, понимая, что сейчас не время и не место махать кулаками, как обычно это привыкла делать в любой непонятной ситуации.

- Да что ты говоришь? – мэр скрестил руки на груди и криво улыбнулся. Мужик рядом с ним продолжал стоять молча.

- Именно. А ты сразу все провода обрубил и своих бугаев нагнал, - пытаюсь говорить спокойно, но получается плохо.

- Ты меня здесь за дурака не держи, - кажется, Доронин начал быстро терять терпение. – Давай-ка начнем с того, что я не знал о твоей беременности. Мне плевать с кем ты там ебешься, но очевидно, что папаша у нас Вадим, не так ли?

- И что? – я окинула фигуру мэра ненавистным взглядом. Никого и никогда я так сильно ненавидела в своей жизни, как этого человека. Даже Стелла Георгиевна в сравнении с этим мудаком настоящий ангел.

- Почему я это узнаю от собственных источников?

- Потому что, очевидно, что тебе и без меня доложат эту информацию. Ребенок не имеет никакого дела к тому, чем мы здесь занимаемся, - попыталась встать, но ноги отказывались держать.

- Доложат, - согласился мэр, но судя по его решительному взгляду, этого ему не достаточно. – Но в мои планы никак не входило появление наследничка Воронова.

- Этот ребенок никаким наследником не станет, - зашипела я, стиснув руки в кулаки. – И вообще, он не Вадима, - мне нужно было врать, чтобы хоть как-то отвести тему разговора от беременности.

- А чей же он тогда? Не пытайся меня обмануть, девочка.

- Это правда! – не знаю, откуда взялись силы, но я резко вскочила на ноги.

- Даже если и так, ты пыталась взболтнуть правду Ирине. Первую промашку с цепными собаками Вадима в «Каире» я тебе простил, хотя надо было поступить иначе. Возможно оторвав руку или ногу кому-нибудь из твоих друзей, ты бы начала работать быстрей и результативней. Но это мое упущение, в этот же раз поблажек не жди.

- Не трогайте их! – горло больно царапнуло от собственного крика. – Они здесь ни при чем. Прекрати меня ими шантажировать. Я найду эти бумаги! Найду! Дома их нет. Уже всё перерыла. Наверное, они в «Корвине» или еще где-то!

- Найдешь, конечно, найдешь, от этого задания я тебя освобождать не собираюсь. Просто преподам тебе урок, чтобы ты, наконец-то, усвоила, что всё у нас с тобой по-взрослому. Тогда я смогу быть уверенным, что ты не взбрыкнешь и не выкинешь очередной фокус.

- Что? Какой урок? – я вжалась спиной в сырую стену, буквально сходя с ума от различных страшных догадок.

- Преступайте, - дал команду Доронин мужику, который всё это время стоял молча и почти не шевелился.

- Не трогай меня, чмо! – вскрикнула я, когда этого урод попытался схватить меня за руку.

- Толя! – позвал кого-то мэр. Через секунду я увидела вошедшего короткостриженого бугая.

Он в два счета заломил мне руки, я даже не успела дать хоть какой-нибудь отпор. Оставалось только кричать во всё горло до обжигающей легкие боли. Но всем было плевать. Молчаливый мужик откуда-то достал шприц, наполненный каким-то странным мутно-белым раствором. Меня напугал и вид иглы и то, что мне намеревались что-то вколоть. И это «что-то» явно какая-то гремучая дрянь.

- Отпустите меня! Отпустите! – я кричала так сильно, как, наверное, никогда прежде. От такого крика у меня в глазах периодически темнело, а уши закладывало.

Доронин совершенно спокойно смотрел на мои мучения, а я загибалась в собственном бессилие и страхе. Руки в крепком захвате чужих сильных пальцев быстро онемели и я почти не почувствовала как игла вошла под кожу. Но мне было достаточно одного этого вида, чтобы практически задохнуться в накативших волнах паники.

- Что… Что вы делаете со мной? – язык неожиданно начал заплетаться, будто я напилась в дрова.

- Преподаю тебе урок, - с ухмылкой ответил Доронин, склонившись ко мне. – Разве ты еще этого не поняла, дорогуша?

- Какой урок? – мозг словно начал упускать всю ту информацию, которую я получила буквально несколько минут назад.

- За любые ошибки и промахи нужно платить. Такова жизнь. Никто тебе не виноват, что выбрала в качестве платы собственного ребенка.

Пространство тесной комнатушки начало плыть, размываться, будто под водой. Голос Доронина, пропитанный желчью и ядом, отдавался в голове эхом. Я слышала его, но не понимала сути сказанного. Снова возникла тьма, правда, в этот раз к ней присоединилась жгучая ненависть. Вся я, мое тело и душа прогнили, поддались паразитизму этого жуткого, тяжелого чувства ненависти. Я снова покинула пределы реальности, хотя всеми силами старалась ухватиться за нее. Не получилось.

Посторонние звуки медленно просачивались ко мне в голову, преодолевая абсолютную тишину и пустоту. Какое-то время я пыталась понять, что со мной случилось и реальность ли это или затяжное забвение. Глаза удалось открыть с трудом и со второй попытки. Я всё еще находилась в гребаной комнате пыток. Сухая горечь во рту заставила скривиться. Вселенская слабость во всём теле мешала здраво размышлять. Покусанные губы жгли. Хотелось пить.

Тупо глядя в низкий заплесневелый потолок, я пыталась дышать и моргать. Эти простые действия, которые человек делает, даже не задумываясь, мне давались с титаническим усилием. Когда зрение пришло в норму, я увидела узкую трубку капельницы, что была прикреплена к моей руке. Полный кавардак в голове мешал восстановить все события по порядку. Но это мне не помешало вытащить из вены иглу.

Закашлявшись, я перевернулась на бок и попыталась встать. Получилось. Странное ощущение пустоты, слабости и общего недомогания вызывали тошноту. Я хотела есть, пить и поскорей выбраться отсюда.

Дверь внезапно открылась, заскрипела, царапая этим блядским звуком мои измученные нервы. Доронин, улыбаясь как конченый ублюдок подошел ко мне, держа в руках стакан с водой.

- Доктор сказал, что всё в порядке, - торжественно заявил мэр, пока я боролась с жаждой выхватить стакан из его жирных рук.

- Что вы все со мной сделали? – прохрипела я, ухватившись за руку, в которой была воткнута игла капельницы. Что-то больно стало.

- Почистили, - спокойно ответил Доронин. – Сейчас ты попьешь воды, помоешься и поедешь к своему ненаглядному Вадиму. Он уже кипишь навел из-за твоего недолгого отсутствия. Придумаешь, что ему сказать насчет твоего исчезновения. Найдешь то, что мне нужно и можешь идти на все четыре стороны, поняла?

- Какой же ты урод, - медленно поднимаясь на ноги, шепчу. – Такая тварь как ты не заслуживает жизни. Как тебя вообще земля еще носит?