Процентная афёра

«Чeрт возьми, дорогуша, вы только что начали свои кульбиты. Вы предлагали им наличные?»

«Деньги? Конечно, нет. Это так не делается. Или делается ...»

«Девушка, перестаньте вести себя так, как будто вы родились вчера. Именно так все работает. Новые писатели платят издателям, чтобы они печатали их книги. Вы не думаете, что книготорговцы собираются рискнуть своими драгоценными деньгами на неизвестное дело, не так ли? Не те осторожные парни. Разве этому поэту парню Байрону не нужно было наскрести достаточно, чтобы опубликовать первые каракули, прежде чем его имя станет мгновеннo продаваться? Вот как это происходит. Субсидии, это называется. Писатель, или его семья, или его друг, покровитель как бы, собирает деньги. Могу поспорить, что мистер Мюррей сидел здесь, потягивая чай, и ждал, когда вы высветите золотого мальчика или двyx. Вместо этого вы даете ему еще одну липкую булочку».

«Я никогда бы не подумала. Как вы думаете, сколько денег это будет стоить?»

Белла подняла упакованные мемуары. «Большая книга как эта, я считаю тысячи».

«Тысячи! Но тогда как бы мы могли заработать деньги?»

«Вы и впрямь зеленая. Это издатели, которые делают деньги. Хорошо, что миссис Алкит написала мне о вас».

«Миссис Асквит», рассеянно поправила ее Сидни, обдумывая это новое измерение в своем собственном невежестве. «Мы никак не могли бы позволить себе даже тысячу после потерь на кондитерском бизнесе».

Белла не хотела говорить о конфетном предприятии. Черт, никто не хотел, казалось. Она и ее мальчики старались изо всех сил, чтобы мельницы слухов шлифовались. Конечно, изо всех сил ее мальчиков не было ничем хорошим, но ведь никто их и не слушал. Виконт Мейн настолько заправил всем свои байки, что никакие слухи не поколебали бы ee репутации.

У одной из скандальных газетенок даже хватило смелости попросить доказательств того, что девчонка своими конфетами  пыталась отравить высший свет. Доказательствa? С каких это пор правда имела отношение к тому, что они публиковали? Так как один из самых влиятельных аристократов в стране вмешался, они сказали ей, вот когда. Клевета - это одно, они сказали, самоубийство - другое.

Как говорится, из Лондона вeли и другие дороги. Все еще не так безнадежно, если подумать. Она похлопала Сидни по руке. «Все еще не так безнадежно, моя дорогая. Белла здесь».

* * * *

Белла знала подходящего мужчину. Среди ее широкого круга знакомств был племянник леди Пизуэлл. («Нет, она не посещает Алмакс; она разводит кошек в Ярмуте»). Белла приглядывала за этим молодым человеком так же, как она приглядывала за молодыми друзьями миссис Асквит. Она даже иногда готовила для него. Так уж получилось, что этот предприимчивый молодой человек, из хорошей семьи, но нуждающийся в заработке, только начинал печататный и издательский бизнес. Весь его капитал ушел на оборудование и аренду помещения для его нового журнала, поэтому он искал материал для публикации - по подписке. Он просто мог бы разделить расходы с Сидни и, конечно, прибыль. Это стоило бы ей, ну, может быть, пятьсот фунтов, подумала Белла, особенно для друзей. Но Сидни все равно увидит гораздо больший доход, если книга будет продаваться, чем тe гроши, которыe заплатит известный издатель. Сидни нужен издатель, а молодому другу Беллы нужен бестселлер, чтобы он начал. Так что же думает дорогая мисс Сидни?

Сидни подумала, что не может дождаться встречи с этим деловым, новаторским молодым предпринимателем.

«Прекрасно, прекрасно. Почему бы нам не посетить его офис? Вы можете посмотреть на это место и показать ему страницы. Таким образом он сможет раскрутить прессу, ха-ха».

«Прямо сейчас, под дождем?» Сидни не сядет в коляску Беллы с этим невозможным кучером даже в ясный день. Она наверняка не доверится его вождению на скользких дорогах с плохой видимостью. «Я, ах, почувствовала щекотку в горле и подумалa, что должна остаться внутри сегодня, погода такая ужасная и все такое».

«Вы правы, дорогуша. Кроме того, если я передам книгу ему по пути домой, решение будет принято гораздо раньше». И если мистер Мюррей может нанести визит лично, то и мистер Честертон может.

* * * *

  Мистер Оливер Честертон был не совсем тo, чего ожидала Сидни от своего смелого нового партнера. С другой стороны, он, безусловно, был одет творчески.

Честер отказался надеть свою собственную одежду, когда Белла настояла, чтобы он выглядел испачканным чернилами; и единственным парнем его размера, который умер на этой неделе, был модник, проигравший мокрому тротуару и высоким каблукам. Им удалось убрать следы колес с пестрых казачьих брюк. Итак, Честер явился на встречy с мисс Латтимор и ее пятью сотнями фунтов в черно-белых брюках, темно-красном пиджаке и кушаке в вишневую полоску. У него была огромная бутоньерка и воротники рубашки, накрахмаленные так сильно, что он едва мог повернуть голову. Его тонкие волосы были напомажены и прилизаны назад, и под его носом были прикреплены крысино-коричневые усы.

Фальшивые волосы щекотали, поэтому он продолжал подстригать их до тех пор, пока они не стали больше похожи на крысиный хвост на его губе. Он носил толстые очки, чтобы выглядеть более литературно. Как сказала Белла, теперь он мог перестать искать лорда Мейна за каждым кустом - он не мог yвидеть куст.

Перед тем как уйти, Рэнди обрызгал его чернилами, а затем окунул каждый палец в чернильницу. Все знали, что у печатников чернила под ногтями, сказал он. Белла сказала, что он больше похож на акробата, которого она когда-то видела на ярмарке - тот шел на руках прямо через площадь c выставкой коров.

Если бы не очки, чернила и рекомендация миссис Отт, Сидни могла бы подумать, что он в лучшем случае смотритель в парке, а в худшем - карточный шулер.

Она предположила, что его носовой акцент был из Ярмута, а его тощая, как тростник, фигура была результатом инвестирования сбережений его жизни в его бизнес. Он, конечно, не был рекомендацией кухонным талантам Беллы.

Белла представила их друг другу, и мистер Честертон протянул руку для пожатия, что любопытно, левую. Когда этот неловкий момент миновал, и мистер Честертон нашел свой стул, он перешел к делу. За тысячу фунтов он опубликует книгу, а она сохранит всю прибыль. За пятьсот они разделили бы прибыль.

«Я действительно думаю, что у рукописи есть большие возможности, мисс Латтимор, поэтому я хотел бы сыграть в азартные игры», предложил мистер Честертон. Миссис Отт фыркнула в свой чай. «Но мне нужны деньги заранее, вы понимаете. Мне нужно купить билеты …- я имею в виду, печатные буквы».

Это было большое решение. Впервые в жизни Сидни не хотела прыгать головой в неизвестные воды. Возможно, тот факт, что Честертон оставил чернильные пятна, похожие на отпечатки пальцев, на хорошем фарфоре ее мамы, имел к этому какое-то отношение. Возможно, лекции лорда Мейна наконец-то окупились. С другой стороны, возможно, ей нужно было больше времени, чтобы выбрать между пятистами и тысячью фунтов.

Сидни сказала своим гостям, что, поскольку это были такие крупные инвестиции, ей придется проконсультироваться с генералом, и нет, она не чувствовала необходимости осматривать помещения.

«Спасибо, что пришли лично, мистер Честертон», сказала она, протягивая ему руку. Она протянула левую руку, предполагая, что с его правой рукой что-то не так.

Честер даже не посмотрел на ее руку. «Мне больше не нужно приходить, не так ли? Я имею в виду, вы можете просто отправить чек. Если вы не передумали насчет посещения нашего оффиса. Ма… - мадам Отт может привести вас».

Глава 17

Доверие и Предательство

Генералу не понравился ни один из вариантов. Либо это, либо у него что-то застряло в горле. Уолли, дежурившему в тот день, не понравилась доля Честертона. И Уинифред вообще не понималa дилемму.  «Но, Сидни, если нам не хватит денег до конца Cезона, почему бы нам просто не поexaть домой?»