Страница 30 из 32
- Серж, я же ничего… - Побелевшие губы Петюни шевелятся как толстые червяки.
Хлоп! Чуть покачнулась рука Сергея, и на широченной груди бугая расплывается красное пятно. Мои зубы вновь застучали. Вот так просто, хлоп, и человек безжизненной массой валится на пол.
Шлеп, шлеп, шлеп. Мое заторможенное сознание отмеряет шаги босых ног, и Сергей застывает над стонущей тушей, а опущенная вниз рука дергается вновь.
Глухой хлопок, и голова Петюни с закатившимися глазами безжизненно откидывается в сторону. Булькающая дыра во лбу смотрит прямо на меня, и кровавая жижа расползается растущей кляксой.
- Сережа! – Поднимаю взгляд и вижу страшное черное дуло нацеленное мне в лоб. Страшное понимание того, что сейчас произойдет, прокатывается парализующей волной.
- Се-е-режа, не надо! – Отвисшая нижняя челюсть трясется, не давая выговорить слова.
Вытянув вперед растопыренную ладонь, пытаюсь закрыться от жуткой черной дыры, от ледяного безжалостного взгляда несущего смерть.
- Прости. – Слова Сергея падают как капли расплавленного свинца. - Я не оставляю свидетелей.
- Сережа! Сережа не надо, я никому не скажу. – Истерически кричу, вжимаясь в спасительный угол.
- Прости. – Черная дыра замирает, уставившись мне в лицо.
Не могу больше вымолвить ни слова, губы дрожат, и по лицу катятся крупные соленые капли. Передо мной сейчас совсем не тот человек, с которым я только что занималась любовью. Сейчас меня прожигают равнодушно-безжалостные глаза хищника, и я уже знаю, сколько бы я ни кричала, сколько бы ни молила о пощаде, ничего не поможет. Он убьет меня так же легко, как и этих двоих, без эмоций и сожалений. Убьет, просто потому, что я угроза – я свидетель.
Зажмуриваюсь изо всех сил не в состоянии больше выносить этот жуткий бездушный взгляд и слышу глухой звук выстрела. В затылок бьют брызги штукатурки, и мое полуобморочное сознание не в состоянии понять, жива я или мертва. Боюсь пошевелиться, боюсь даже открыть глаза, и смысл слов долетающих до меня не доходит до разума.
- Уходи.
- Что? – С трудом поднимаю тяжеленные веки и вижу все ту же ужасную черную дыру, нацеленную мне прямо в лоб.
- Что? – Тупо повторяю еще раз, не в состоянии поверить в услышанное
- Убирайся, пока я не передумал.
В голосе звучит раздраженное недовольство человека, переступившего через не писаное правило, и я ловлю в безжалостных глазах хищника блеснувшую на миг человеческую искру. Крохотный, еле теплящийся огонек в океане безграничного льда кричит мне. Беги! Беги, пока еще можно!
Осторожно, почти бесшумно, словно боясь ненароком потушить этот крохотный огонек, начинаю ползти. Ползу и чувствую между лопаток давящую тяжесть нацеленного ствола. Господи, пусть он не выстрелит, - шепчу и ползу, боясь обернуться. Эти несколько метров до двери кажутся мне бесконечными, я не моргаю, не дышу и почти не живу. Каждая жилка, каждый нерв, каждая клеточка моего тела застыла в ожидании страшного хлопка. Моя жизнь повисла на тоненьком волоске, готовом оборваться в любой момент.
Порог двери под моими ладонями, разбитые колени, не чувствуя боли, впечатываются в пол. Еще миг и я, срываясь, стремительно юркаю за спасительный косяк. Вскакиваю, словно сорвавшаяся пружина и, хватая воздух распахнутым ртом, несусь к входной двери. Слава богу, она открыта. Поскальзываюсь на чем-то скользком, и чудом удержавшись на ногах, хватаюсь за ручку. Взгляд вниз – это же мое платье. Не останавливаясь, подхватываю его одной рукой, другой цепляю вдруг появившиеся перед глазами туфли и выскакиваю в парадную. Хлопок двери за спиной подстегивает как хлыст, и мои ноги, не разбирая ступеней, уже летят по лестнице.
Этаж! Этаж! Этаж! Страх гонит меня вниз, и я не могу избавиться от ощущения, направленного мне в спину ствола. Кажется, стоит лишь остановиться и обернуться, как черная дыра вновь уставится мне в лицо. Бегу, пока ладони не врезаются в закрытую железную дверь. Первое ощущение – ужас! Попалась, западня! Но разум все-таки побеждает, и я уже беззвучно ору на себя, - успокойся, дура! Это всего лишь дверь подъезда, найди кнопку домофона и оденься, наконец.
Мать честная, - смотрю на себя сверху вниз, - я же совсем голая.
Дрожащие руки натягивают платье, а плохо слушающиеся ноги вползают в туфли. Удар по щеке – очнись! Еще один по другой, и указательный палец жмет на кнопку домофона.