Страница 8 из 19
– В чем дело? – спросил он строго.
– Предатель и тварь, – вырвалось у ЯтСан.
– Почему?! Не знаю, в курсе все или нет, но ты там такое накрутила… я, впрочем, очень даже хотел бы это повторить.
– Накрутила?! Да ты скотина, – в сердцах завопила она и бросилась на кресло, закрыла лицо ладонями и начала рыдать.
– Да что происходит? – громко спросил Рутра. – Что происходит, Катрин? – спросил он, заметив ее взгляд.
Она молчала.
– Кто-нибудь мне объяснит? – теперь Рутра посмотрел на Андриана.
Тот встал, взял Рутру под локоть, отвел в сторону и показал видео. Это была сцена просмотра видений сознания ЯтСан им и ИуЛией. Действительно, она была очень «задушевной» для наблюдателя со стороны. А почему была такой – история так же умалчивает.
Рутра был почти в ярости, обернулся, посмотрел свирепо на ИуЛию… и тут же размяк. Она смотрела на него, излучая магическую улыбку, и, как искусная актриса, которая мастерски может сыграть главную роль и в «Унесенных ветром», и в «Глубокой глотке», сделала невинное лицо, облизнув языком нижнюю губу.
– Только как? Я не пойму, – уже спокойно сказал Рутра. – У вас спор? Вы заранее договорились? Откуда вы знали о происходящем там? И как ты могла знать о происходящем после до просмотра?
– Какой ты у нас умный, а разыграли тебя в два счета, – чуть успокоившись, еще в слезах просипела ЯтСан.
– Вы разыграли спектакль, не зная последствий? То есть не зная точно, как все будет. Предположили.
– И это свершилось! – вскрикнула она.
– То есть это твоя идея, мол, смотри, все не так, как ты грезишь? – сдерживая себя, обратился он к ИуЛии.
Она молчала несколько секунд, потом, посмотрев на ЯтСан, сказала:
– Он нас выгонит.
– Ну и пусть.
В ЯтСан чувствовалась реальная обида и злость. Рутра решил прибегнуть к своему излюбленному приему. Посеять сомнение в реальности. А что такое реальность? Если мы сомневаемся, круглая Земля или плоская, есть бог или нет, произошли от обезьяны или от инопланетян, сколько дважды два, живем мы в реальности или в виртуальной матрице, – о чем тогда можно было говорить.
– Во-первых, все это неправда. Это такая же постановка, как и то, что ты пережила.
ЯтСан посмотрела на него с выражением обиженного ребенка. Именно обиженного невыполнением обещания.
– Прости, но это так.
– Хватит. Уже заврался совсем.
– Нет, милая, – он подошел к ней, попытался обнять.
Она отвела его руку.
– Мы немного не в ту ипостась пошли в отношениях. Это все же деловой проект, все же лучше так. Пошли со мной, я попробую объяснить. Все подтвердят. Не обижайся, но все, что мы говорим, – это правда.
ЯтСан все еще зло смотрела на него. Рутра попытался взять ее под локоть, поднять и повести за собой, но она, отпрянув, огрызнулась, впрочем, все же пошла за ним. Вся группа молча шла по коридору, и лишь изредка шутки светила науки разбавляли унылую атмосферу. Когда они вошли в лабораторию, Рутра повел ЯтСан к установке, где лежало ее настоящее тело. Пока она смотрела на себя – Рутра обернулся и погрозил пальчиком ИуЛии, как бы предупреждая и ругая ее. Она, как обычно, хитро улыбалась.
– Смотри, тебе трудно поверить, потому как сам механизм переселения на этом построен, все должно быть реалистично. Но это и есть твое настоящее тело. Ты ведь чувствуешь сейчас себя немного по-другому.
– Немного да, – тихо произнесла она.
Чувствовалось, что она хотела знать – ложью ли были последние события между Рутрой и подругой. Рутра же осознал значение исключительности для нее. Для нее все это было гораздо серьезнее, чем для него. Такова уж природа полов. Мы часто живем в фантазиях, даже в реальности; чем меньше мы совершаем проб и ошибок, тем больше у нас фантазий. Целомудрие и познание бога, познание бога и вечный полет научной мысли. И все же только практика давала плоды, необходимые в реальности нам, как живым субстанциям, иначе как, пусть даже по Декарту, мы, являясь мыслью без тела, знающие, что мы есть, не чувствуя удовольствия, а значит – и эмоций, все же не будем рождать мысль. Потому как по философии, в том числе и упомянутого уважаемого мыслителя, мы есть наше я, даже если не будет у нас тела, но будет возможность мыслить. А выводы Рутры касались того, что без тела, без его ощущений, мы не родим мысль, потому как за представлением и воображением должна быть опора практики в виде тех самых чувств удовольствия и эмоций. Конечно же, и боль, в том числе и духовная, давала нам ураган умозаключений. И тут этот эффект работал, потому как был желаем: эффект нами воображаемой реальности. Каждая женщина хочет быть обманутой. Она верит в худшее, но надеется на лучшее. Зная это, Рутра хотел шепнуть ЯтСан на ухо «это все ложь», но передумал:
– Вот смотри, сейчас идет запись. Ты же уже, как девочка, подружилась с ИрЭн. Так вот, ложись в установку, мы переведем твое сознание назад в искомое тело, потом проснешься и посмотришь видео.
Сказав это, все же шепнул ей на ухо о том, чего реально желал.
– Я с удовольствием смотрел сюжет в бассейне и очень не против повторить, да и все до этого и после тоже.
Она, смотря на Рутру все еще красными от слез глазами, наконец сказала:
– Если ты мне врешь, моя месть будет жестокой.
– Вру, что хочу повторить? Надо быть сумасшедшим, чтобы о таком врать, – с фирменной улыбкой сказал Рутра.
– Я не шучу, я тебя прибью. Обоих прибью.
– Да что ты говоришь? Не ты ли попросила подругу разыграть такую сцену? Предполагала же, что такое может быть.
– Так это правда?
– Конечно же нет. Мы тоже тебя разыграли. Это монтаж.
– Врешь.
– Нет.
– Врешь.
– Давай уже, ложись. Твои фантазии не каждый может выдержать.
– Не бойся своих желаний, бойся моих, – наконец твердо и уверенно произнесла она любимый слоган.
– Нашла кого пугать. Вперед. Я как раз подготовлюсь к проверке, – Рутра, улыбаясь, прижал ее к себе.
Заметив это, все аж зааплодировали, это взбодрило ЯтСан, она улыбнулась в ответ.
– И долго мы тут будем любоваться голубками? – как всегда шутливо, напомнил о цели прихода в лабораторию ученый.
Все фантастические реалии нового мира осознаваться группой стали как обыденность, но взаимоотношения между Рутрой и ЯтСан воспринимались как очень необычные.
ЯтСан легла в установку, персонал лаборатории приступил к процессу. Рутра присел с девчонками на крайний диван, Андриан, сев отдельно, уже разворачивал «воздушные» фигуры шахмат, а ученый колдовал у монитора. Рутра улыбнулся ИуЛии, однако, скрестив руки, сказал:
– Game over, подруга. Дружба дружбой, но тут уже все по-серьезному. Я тебя уважаю, ты мне нравишься как подруга и как сотрудник, но…
– Но у тебя появились чувства, – скромно сказала Катрин.
– Да, признаюсь, у меня появились чувства.
– Мы их еще проверим, – ИуЛия же была в своем стиле.
– Мы – это в смысле…
– Мы – это в смысле мы.
– Ты думаешь, она будет интересоваться этим?
– А что, ты убедил ее?
– Загрузка памяти назад будет без этого сюжета. Она ничего не будет знать об этом. Так что, дорогая моя, как бы не пришлось и тебе стереть память.
Они переглянулись с Катрин.
– Тут опасно.
– Веди себя хорошо – и тут будет прекрасно. До этого была забавная игра и всем было весело, а раз теперь так – просьба оправдать понятие «дружба». Раз мы друзья – значит, друзья. А если это было притворство, то тогда сугубо рабочие отношения.
– Дружба, – сказала Катрин.
– Дружба, – смело и твердо сказала ИуЛия, но все не так звучало, как от Катрин.
Все же она хотела себе особой роли.
Глава 3. Где мы видим сны?
Тем временем «проснулась» ЯтСан.
– Ну что тебе снилось? – спросил Рутра, помогая ей встать.