Страница 7 из 19
– …в какой я роли?
– Я же говорю – все будет отлично.
– Я тебя уже хорошо знаю. Знаю, что все будет отлично. Только я спрашиваю о другом.
Она все требовала ответа, в то время как динамическая сила вдавила ее в кресло.
– Рутра!
– Сейчас.
– Куда мы летим?
– Пока просто покатаю тебя.
– Ну ладно, надеюсь, я достучусь до тебя.
– Пристегнись, мы сделаем пару виражей.
– Я боюсь.
– Не бойся, я с тобой.
Она улыбнулась, но явно не знала, из какого это фильма. Да, времена, времена… На самом деле мы меняем время, а не время нас.
Рутра выехал на трассу вдоль моря и понесся. Нарушал он периодически не только правила дорожного движения. ЯтСан пищала – и от удовольствия, и от пейзажей, и от легкого страха…
Во время просмотра Рутра чуть откинулся в кресле, сел расслабленно. Внимательно вглядываясь в происходящее на экране, он не заметил, как ИуЛия, положив левую руку ему на плечи, правой обняла его, прижавшись. Немного очнувшись, Рутра заметил. Ему понравилось, потому что можно было самому трактовать это действие, как захочется, а потом осуществить по собственному желанию дальнейшие поступки. Более того – он уже предугадывал события на экране и подсознательно знал причины, почему ЯтСан, очнувшись в клоне, так себя ведет. Вот такой он мерзавец, тварь. Как он говорил сам – божья тварь, а все, что сотворено богом, – совершенно и прекрасно.
Город Рутра не смог определить. Возможно, он существовал только в воображении ЯтСан. Улица была красивой, шла вдоль моря или залива, утопала в зелени. Возможно, это была весна или ранняя осень, люди были одеты по сезону, пляж пуст; местность была с возвышенностями…
Рутра, свернув с набережной, понесся по оживленной улице, в машине играла громкая музыка, лишь изредка она заглушалась визгами ЯтСан. Пролетая зигзагами и лабиринтами через попутные машины, перемещаясь стрелой меж рядами, Рутра вынырнул на перекресток, с заносом и пробуксовкой развернулся и понесся обратно, уже по встречной.
– Рутра, прекрати. Рутра, я уже не хочу. О боже. А-а-а, – визжала ЯтСан, и это его заводило еще больше. – Рутра, прошу, прекрати. Я боюсь, – орала она, он же просто улыбался.
После очередного виража с заносом и разворотом ЯтСан запищала:
– Я знала, что ты ненормальный, но не до такой же степени.
– Не до такой степени? Ну тогда смотри, – сказал Рутра, рванул авто с места и, когда машина помчалась как ракета, пустил по направлению движения настоящую сигнальную ракету.
Она вылетела и превратилась в мини-метеорит, который, врезаясь в атмосферу из космоса, дарит нам надежду исполнения загаданного при этом желания. ЯтСан с испугом и возбуждением наблюдала за этой сценой. Рутра достал блестящую штучку, похожую на фантастическое оружие из фильмов, и пустил поток искрящихся лучей в небо, где они, озарив его, превратились в надпись: «ЯтСан, я люблю тебя!» Это было чудесно. Она смотрела, затаив дыхание, глаза еще больше заблестели, и невольно по щеке покатился маленький кристаллик, не менее блестящий, чем тот, что был на пальце. ЯтСан, оглядывая небо, наблюдала за размывающимися буквами, время от времени посматривала на Рутру. Он, положив руку ей на бедро и иногда делая специально резкие выпады машины вправо, как бы по инерции проводил своими шаловливыми пальцами по кнопке «пуск», которая многим была известна как точка К. Рутра был мастером подобной акупрессуры, да и дальнейшей акупунктуры тоже. Мифическая точка G, которую так часто заставляли искать мужчин женщины у себя в царстве блаженства и которую те никак не могли найти, поскольку дамы негласно меняли ее положение, – это как блуждающий огонь страсти, скачущий от мочки ушей, изгибов шеи до лабиринтов пупка и пяток. А вот точка К имела точную локацию. Так вот, дав сигнал в эту точку, которая даже у беспорядочных дам откликалась на память отпечатков пальцев, вскрывших их «сейф», среди которых особо помнился Казанова, хотя и Дон Жуан, и даже маркиз де Сад были приятны воспоминаниям, а порядочным нужен был и порядок кода, что назывался предварительными ласками, – Рутра маякнул ЯтСан сигналом влажной отмычки, что становился шершавым от коньячка, особенно по выдержке ровесницы хозяйки «вазы», где прятался тот лепесток пылающего цветка.
Конечно же, подобные комментарии рождались в голове у Рутры, который смотрел на экран, от страстных мыслей, что рождались в голове у ЯтСан на этом самом экране. Что творилось в голове ИуЛии – Рутра не хотел проверять, ему достаточно было чувствовать это. Она была из дам отнюдь не робких, если не сказать – решительных. Рутра молчал, ему все нравилось.
На экране же персонажи заехали в тихий район к красивому особняку. Рутра достал причудливую, блестящую стразами маску «королевы».
– Мы будем загадкой. Играем в мафию. Надень.
– А ты?
– Я пока проведу тебя.
Он помог ЯтСан надеть маску, вышел, открыл ей дверь и повел вовнутрь. Внутри их встретила большая прихожая, больше похожая на зал приемов, с уходящими на второй ярус боковыми закругленными лестницами; обойдя их, Рутра повел ЯтСан в следующий зал. Здесь был огромный бассейн, обустроенный как купальни шахиншахов. Играла мелодичная музыка, которая громка была настолько, чтобы приглушить звуки бурлящих, искусственных гейзеров и журчание струй фонтанчика, в коем текла бордовая, словно кровь дракона, влага. То было молодое вино. Именно молодое любил Рутра, потому что только оно давало «живую кровь», а выдержанное было в почете только у бондаря и энолога.
– Когда можно посмотреть?
– Подожди. Сперва нектар от бешенства матки.
– Что?!
– Тогда для блаженства, – смеясь, сказал Рутра.
Немного приподняв маску, чтобы освободить рот, а векам не дать открыться, Рутра приложил к ее губам бокал с вином.
– Глотни, держи во рту.
Затем Рутра убрал бокал и лизнул губы ЯтСан. По ней прошла трепетная дрожь. Сказать ЯтСан, если бы даже и хотела, ничего не могла, поскольку во рту было вино. Рутра прильнул к ее алым, заряженным страстью губам и вобрал в себя немого сладковатого напитка. Он ловким движением развязал тесемки на ее плечах и, пока она вскрикивала из-за спадающего платья, целуя, шепнул на ухо «там вода», откинул маску, толкнул ЯтСан в бассейн. Пока она с визгом плюхалась туда, мгновенно скинул с себя все, демонстрируя то, что у Адама прикрывалось фиговым листом.
В былые годы, когда ему пришлось учить бойцов в одной южной стране, как раздеваться быстро за время горения спички, чтобы не заметили свет моджахеды, он поделился с ними небольшим секретом: заранее подготовить незримые части одежды к процессу, например, расстегнуть некоторые пуговицы, расслабить ремень, шнурки на ботинках. И тут Рутра, проделав этот фокус, пока ЯтСан отходила от стресса, уже держал ее, обхватив за бедра, приподняв так, что грудь была уже на уровне его глаз. ЯтСан хотела было ударить его, больше по классике жанра, чем по истинному желанию, но удовольствие, которое она стала ощущать, превзошло все ожидания. Она почувствовала, как искусный дегустатор определяет вкус ее сочных плодов, и, судя по тому, как он в них страстно впился, это была не просто дегустация: он был голоден. Оторваться от столь увлекательного занятия Рутра смог лишь потому, что предвкушал еще более сладкие соблазны. Он, держа ЯтСан одной рукой за грациозный стан, второй – за упругие ягодицы, уложил ее на край бассейна. ЯтСан же успела только простонать томно и сладостно «а-а-а». А дальше… история умалчивает.
Дальше адекватно Рутра не мог оценить происходящее на экране. Прокрутив быстро остаток записи, он, не найдя ничего подозрительного, откинулся расслабленно в кресле и… возможно, его расслабила обстановка, возможно, что-то другое… Возможно, кто-то. Периодически открывая глаза, он наблюдал перед собой два выпуклых объектива, фокусировка которых магически гипнотизировала, а следовавшая за этим «откачка мозга» погружала в бездну нирваны…
Рутра и ИуЛия вышли и направились в зал совещаний. ЯтСан в ярости чуть ли не набросилась на Рутру. Он, остановившись, удивленно посмотрел на нее, а потом оглядел присутствующих, как бы ища ответа. Те слабо ухмыльнулись.