Срыв

На нашего ручного монстра многие косились, но никаких действий пока всё же не предпринимали. Возможно, считали его моим питомцем. Вспоминая пета Рарога, можно прийти к выводу, что Игра в этом плане невероятно разнообразна.

Проходя по живописным улочкам, я не мог не обратить внимания на столбы чёрного дыма, поднимающиеся вдали. Это явно была обычная часть города. Что же там произошло? Следовало поскорее добраться до таверны — уверен, там найдутся знающие люди.

На подходе к нашей цели, мы всё чаще стали замечать отряды военных и полицейских. Вид у них был чрезвычайно измождённый, а в глазах застыла боль, злоба и обречённость. Повсюду виднелись палатки и прочие временные убежища, в которых ютились женщины, дети и старики — обычные жители города, эвакуированные под защиту игроков и неписей. Мужчин среди них практически не было. У меня возникало всё больше вопросов, а вопросы, как это известно, требуют ответов.

Таверна была забита до отказа. В зале яблоку негде было упасть, а гул от человеческих разговоров дезориентировал меня, стоило только шагнуть внутрь. Хмурые вояки с автоматами наперевес сидели вместе с игроками-эльфами и вместе пили пиво, уже не показывая своего удивления. Как это обычно бывает в таких местах, народ тут собрался пёстрый и разнообразный, от всевозможных игровых рас и классов рябило в глазах.

И всё же место нам нашлось. Пришлось, правда, разместиться на высоких неудобных стульях у барной стойки, но это уже дело десятое.

— Эй, трактирщик! — окликнул я знакомого дородного мужика, что всё так же меланхолично протирал кружки, не обращая особого внимания на окружающий шум и гам. — Мяса нам, картошечки и пару кружек холодного пива, да побольше!

— Как будет угодно господам, — кивнул он, окликнув служанку.

Еду нам принесли очень быстро — гостей в таверну набилось немерено, и на кухне наверняка было наготовлено всего в достаточных объёмах. Едва сдерживаясь, чтобы жадно не наброситься на исходящие горячим соком куски мяса, я с удовольствием вдохнул головокружительный аромат. Боги, как же я соскучился по такому обыденному удовольствию!

Мимик взгромоздиться на стул не мог по объективным физиологическим причинам, так что миску, полную ароматного рагу, поставили перед ним на полу. Ну да он и не возражал. Судя по его взгляду, он бы с большим удовольствием закусил молоденькой сочной официанткой.

Следующие полчаса нам с Лизой было не до разговоров — мы ели. Такого наслаждения я не получал уже давно. Удовольствие портили лишь мысли и воспоминания, что настойчиво лезли в голову. Сколько людей погибло из-за нас? Например, когда мы штурмовали монастырь в Сергиевом Посаде. Тогда ведь на моих глазах под случайные боевые умения попадали обычные ничего не понимающие люди. Чем я лучше того же Зака, из-за которого погибла моя семья? Получалось, что ничем. С возвращением жизни, я получил и муки совести, которые отыгрывались на мне за всё то зло, что мы причинили миру. В погоне за личной эгоистичной выгодой я посодействовал началу Апокалипсиса. Тысячи убитых — на моей совести, и от их крови мне не отмыться никогда.

— Трактирщик, мы давно тут не были. Расскажи о новостях, — попросил я, закончив с едой. Теперь, неспешно потягивая пиво, можно было и поговорить.

— Некогда мне просто так воздух сотрясать, — проворчал он, с намёком смотря на меня.

Что ж, понятно. Усмехнувшись, я достал монеты и выложил их на стойку.

— Вот это, — отсчитал я пару золотых. — За еду. А это — за приятный разговор с хорошим человеком. Договорились?

— Договорились, — хохотнул повеселевший хороший человек, смахивая монеты со стойки. В его движениях чувствовался немалый опыт. Настоящий профессионал!

— Что конкретно хотят узнать уважаемые господа? — поинтересовался трактирщик.

— Уважаемые господа желают знать, что это за столбы дыма виднеются над городом, почему на скрытой улице так много женщин и детей и что тут в целом происходило с началом Апокалипсиса?

— О, это долгая история, — покивал мужик. — Когда вся эта чертовщина началась, демоны полезли прямо посреди улиц. Что твориться началось — словами не передать! Монстры рвали людей, почти не встречая отпора. Тогда ведь все только получили свои классы и умения, никто ими толком пользоваться не умел. Уровни у всех были низкие. Конечно, вскоре вмешались вояки и полицейские, да и наши молодцы не подкачали, — трактирщик махнул рукой в зал. — Но народа полегло уйма, особенно в первые дни. В общем сейчас в городе многие районы необитаемые, людей вывезли либо сюда, либо в те части города, которые удалось отстоять. Почти все мужчины тоже участвуют в боях, прокачиваясь. А что насчёт дыма — так это пожары. Демоны резвятся, чтоб их! — трактирщик недовольно стукнул по стойке, а я вновь погрузился в размышления.

Со всеми приключениями я как-то подзабыл о том, что нашествие монстров произошло не только в Москве. Нет, пострадал весь мир. Выходило, что счёт погибших наверняка уже шёл на миллионы, ведь возрождаться могли лишь застрявшие с нами игроки, да те пробудившиеся неписи, что стали служить богам-искинам и заработали необходимое количество очков веры. А большая часть человечества хоть и получила игровые классы, но права на ошибку всё также не имела. Трупы тех, кому не повезло, мы в избытке повидали на улицах столицы. Со временем они тоже исчезали, растворялись в воздухе, подчиняясь игровым условностям, но намного медленнее тел неписей, что могли возродиться.

Все эти жертвы — отчасти моя вина. Стоят ли того жизни родных? Ответа на этот вопрос я не знал. Сейчас я даже жалел, что вновь обрёл эмоции. Так тяжело и муторно на душе у меня никогда не было. Эх, как же хорошо быть бездушным мертвяком.

Но хуже всех чувств был страх. Легко сражаться и идти в бой против самых жутких созданий, не имея возможности испугаться. Но как заставить себя биться теперь?

— Спасибо, друг, — благодарно кивнул я трактирщику. — А что насчёт улиц сейчас? Пробиться можно?

— Оно-то, конечно, можно, — протянул тот. — Но непросто. Одно радует — не только мы с нечистью сражаемся. Слышал, небось, про приход в наш мир нового бога?

— Коммунизма? — уточнил для проформы я. — Мудрено было не услышать. Оповещение всем пришло.

— Это так. Его слуги тоже с демонами сражаются. Может, знаешь, в городе-то несколько памятников Ленину стояло?

Я задумался, припоминая.

— Ну да. Один перед зданием городской Думы, а ещё один в парке "Победы".

— Они ожили, — выдал трактирщик, торжественно ухмыляясь.

Канарейка от неожиданности подавилась пивом, я на минуту завис, осмысливая сказанное, и лишь Чумадан никак не отреагировал на новость, развалившись на полу в виде сундуку.

— Как это — ожили? — полюбопытствовал я.

— А вот так! Оказалось, что это — высокоуровневые големы. Ходят теперь по городу и уничтожают демонов. Хорошо что на наших не нападают.

В моей голове сама собой возникла картинка армий шагающих в унисон памятников Ленина, бесконечным потоком тянущимся куда-то за горизонт. Меня передёрнуло. Если все памятники вождю в стране действительно превратились в боевых големов, то страшно представить, какой военной мощью обладает пророк Коммунизма.

— Да уж… Ладно, теперь всё ясно, — пробормотал я, в очередной раз прикладываясь к кружке. Пенный напиток был хорош — аромат хмеля и пшеничный привкус расслабляли и придавали сил. Хотелось остаться здесь и отдохнуть спокойно хотя бы один день!

Вот только у судьбы были на меня совсем другие планы.

Это произошло внезапно. Раздалась торжественная мелодия системного сообщения, и у меня перед глазами повис текст. Разговоры в таверне мгновенно смолкли — сообщение получили все. Точно такой же мрачно-торжественный звук сопровождал вести о начале Апокалипсиса и приходе в мир Коммунизма. А потому к чтению я приступил с тяжёлым сердцем — ничего хорошего от Игры я не ждал.

Как это обычно и бывало, ожидания мои оправдались на все сто процентов.

Внимание! Низвергнутая богиня Хель стала ещё ближе к своему освобождению. Цепи её уже почти пали, и повелительница смерти выпустила в Мидгард часть своей силы! Отныне мёртвые не могут лежать спокойно — в них пробудились древняя злоба и голод. Мёртвые восстанут и будут пожирать живых.