Срыв

Статус: НПС

Уровень: 30

— Красавец. В следующий раз лучше отправим Хельгу.

Офицеров было пятеро. Несмотря на старость и ветхость, двигались покойнички шустро и скоорденировано. Да и оружие у них сохранилось в прекрасном состоянии. Раздались первые выстрелы.

Умели же раньше делать!

— Вперёд! — рявкнул я и бросился в наступление. Наши враги не собирались нам помогать, а потому остались у поворота. Используя его как укрытие, они принялись поливать нас свинцом. Стреляли они метко, и каждое попадание весьма существенно отражалось на шкале здоровья. И это при том, что я не забыл использовать "Костяной доспех"!

Прикрываясь стальным щитом, я бежал вперёд, а Аврелий поддерживал меня огнём. Мимо пронёсся стремительный росчерк — копьё валькирии вонзилось в грудь одного из трупов, отбросив его к стене, после чего вернулось в руки хозяйки. Именно этого зомби я и атаковал первым.

Взмахнув полуторником, я нанёс удар, стремясь отделить его гнилую черепушку от тела. Но враг сумел меня удивить — мертвецы оказались в состоянии вести и ближний бой. Мой выпад противник удивительно ловко заблокировал винтовкой, после чего лягнул меня ногой и вскочил с пола. Только сейчас я заметил то, чего не разглядел в самом начале битвы: у всех винтовок имелись штыки. И как мне предстояло убедиться на своей шкуре, владели техникой штыкового боя белогвардейцы на пять.

— За Веру, Царя и Отечество! — проскрипел мой противник, чем удивил меня до глубины души. Они ещё и говорят?

Воспользовавшись моим секундным замешательством, царский офицер точным движением вогнал мне лезвие штыка в живот, сумев пробить броню. Он пользовался винтовкой как небольшим копьём, да ещё и стрелять изредка умудрялся.

Шкала моего здоровья медленно, но верно поползла вниз.

Пока я был занят своим противником, мои коллеги не теряли времени даром и пытались расправиться с остальной нежитью. Задача эта оказалась не из простых. В отличие от многих доселе встречавшихся нам мобов, эти действовали слаженно и профессионально, словно единый механизм. Сложности прибавляла и ширина коридора — Аврелию приходилось стрелять одиночными, чтобы не задеть своих. Да и Канарейке приходилось использовать Крики с осторожностью. Битва превратилась в настоящую свалку, результат которой предугадать было сложно.

Мертвецы были полны сюрпризов. Они не только отлично стреляли и орудовали штыками, но и владели магией. Один из них рявкнул какую-то тарабарщину, и над каждым трупом возникло полупрозрачное изображение двуглавого орла. По всей видимости, это был какой-то баф. Они стали двигаться быстрее, удары стали сильнее и точнее.

Вот только и мы были не лыком шиты. Я уже стал очень даже неплохим мечником, да и навык "Боевого предвидения" исправно предупреждал меня о направлениях атаки. Парируя выпады мертвеца щитом, я нанёс ему несколько сильных ударов, пополнив свою шкалу несколькими очками здоровья. Зомби-офицер с сухим стуком развалился на части, а я набросился на следующего.

Так что всё же мы выстояли. Белогвардейцы оказались сложными противниками, но вполне нам по зубам.

Вот только если такие враги попались нам у самого входа, то что нас ждёт дальше? Перспективы меня не радовали.

Глава 18

Мой полуторник в очередной раз с лязгом скрестился с изогнутой кавалерийской саблей. Или это правильнее назвать шашкой? Никогда не был знатоком холодного оружия, но после одного из многих мельком прочитанных постов в сети у меня в голове засело, что сабля без гарды — это шашка. Что ж, так тому и быть. Да и в любом случае, кто меня здесь может поправить? Явно не этот полусгнивший труп со злобно оскалившейся пастью, над которым то и дело мелькало системное сообщение:

Донской казак

Статус: НПС, нежить

Уровень: 41

Казачок был противником неслабым и шашкой своей он владел на высшем уровне. Блестящая полоска метала в его руке так и порхала, в надежде добраться до моего тела. И я не могу сказать, что попытки эти были полностью безуспешными. Практически всегда его клинок встречал мой блок, искры так и летели во все стороны, скрежет и звон стоял жуткий. Но периодически он всё же находил брешь в моей обороне, и тогда я лишался нескольких очков жизни. И хоть за последнее время мои навыки владения мечом существенно возросли, я прекрасно понимал, что в мастерстве мне с казаком не тягаться. Наверное, тут бы мне и пришлось туго, если бы не одно но: я был не один.

И я был Рыцарем Смерти.

Мои способности не ограничивались лишь зрелищным размахиванием заострённым куском металла, отнюдь. Моё тело покрывал шипастый панцирь молочного цвета — костяной доспех. Каждый удачный выпад моего меча приносил мне пару очков здоровья, украденного у соперника. А рядом со мной у входа в небольшое помещения бились два призванных скелета, которые блокировали товарищей по оружию казачка, не давая им прорваться к нему на помощь.

Мимо меня в очередной раз просвистело копьё валькирии, вонзившись в грудь одного из мобов. Периодически оживал пулемёт Аврелия, выплёвывавший короткие очереди. Небольшой дверной проём имел свои недостатки — мои соратники не могли встать со мной плечом к плечу, и им приходилось действовать у меня из-за спины. Причём делать это с осторожностью, чтобы не задеть и меня. Канарейка вон вообще оказалась практически не у дел — её силы имели слишком широкий радиус действия. Крикни она — и я неизбежно попаду под "дружественный огонь". Так что Лиза была вынуждена лишь наблюдать за развернувшейся заварушкой. Правда, работёнка нашлась и ей. Периодически баньши начинала выводить длинные мелодичные рулады, под воздействиям которых наши индикаторы здоровья начинали потихоньку восстанавливаться.

Собственно, сочетание всех этих факторов и привело к тому, что в очередной раз отбив удар мёртвого казака, я рубанул его по шее, что и стало для него последней каплей. Прошёл критический удар, и мигнув на прощание красным цветом, шкала его жизни исчезла, а голова покатилась по каменному полу. Не поддерживаемый более никакими мистическими силами, костяк казака развалился в мгновение ока, рассыпавшись с глухим стуком.

Не став терять времени напрасно, я шагнул внутрь и атаковал следующего моба. Мощным ударом ноги я отбросил его к стене и принялся со всей доступной мне скоростью орудовать клинком. За моей спиной заливисто загрохотал Томпсон гангстера, избрав своей жертвой другого мертвеца.

Спустя несколько минут всё было кончено. Мертвецы, охранявшие это небольшое помещение, обрели окончательный покой, а мы смогли внимательно оглядеться.

Помещение, за которое только что шёл довольно жаркий и ожесточённый бой, представляло собой небольшой каменный мешок с уже привычными бездымными факелами, горящими на стенах. Мы зачищали этот данж уже не один час, пробираясь всё глубже, и подобных комнат повидали уже достаточно. Как это обычно и бывало, никаких других дверей здесь не было. Зато в центре присутствовал люк, ведущий на нижний уровень. Я уже знал, что нас там ждёт: очередной каменный лабиринт и мёртвые белогвардейцы, всеми силами пытающиеся остановить наше продвижение. С каждым уровнем вниз защитники становились сильнее и хитрее. Уровни мертвецов росли, так же как и их количество. И мы не знали, когда же уже появится то, ради чего мы сюда спустились.

— А теперь моё любимое — лут! — с довольной ухмылкой Аврелий склонился над кучами костей и тряпья, что совсем недавно пытались нас прикончить, и принялся с увлечённым видом ворошить их стволом своего пистолета-пулемёта.

Да, лут был тем, что хоть немного примеряло нас с окружающей действительностью. Периодически в останках монстров можно было найти что-нибудь полезное: кости, имеющие ценность для алхимиков, оружие, которое можно было продать оружейникам на Старом Арбате, а также деньги. Вот и на этот раз нашей добычей стали несколько золотых монет и пара клинков. Всё добытое мы заботливо складывали в многомерные сумки. Конечно, много денег мы за эти паршивенькие трофеи не выручим, но хоть что-то уже заработаем. Количество превратится в качество. Нам ведь нужно на что-то чинить обмундирование и покупать всевозможные расходники? Те же гранаты, которые так любит Аврелий, стоят недёшево. Да, наш блогер продолжает записывать стримы с нами в главных ролях, да и его товарищи из организации периодически присылают ему донат, но назвать этот денежный поток полноводной рекой язык не поворачивается.