Похищение из сераля

Первую половину дня преодолевали Арденны. Дорога была отсыпана щебнем, но дожди сделали свое дело, добавив промоин и луж. Хвойный лес на возвышенностях состоял преимущественно из елей и пихт и был мрачен. "То-то немцы здесь уперлись, разгромили англов и пиндосов и даже многих взяли в плен", – вспомнил Городецкий. Но сейчас войны не было и автомобили благополучно вырвались на равнину. А там и Реймс нарисовался: готичный, красивый, уютный. Поехали, конечно, к знаменитому собору, где традиционно короновали французских монархов и который назывался Нотр Дам! И снаружи и внутри идеально торжественная готика. Ну а потом озаботились поисками ресторана, который нашелся в нескольких минутах ходьбы от собора.

В Париж въехали в седьмом часу, с наступлением темноты, но его улицы оказались отменно освещены электричеством. Фары Саша и Макс все равно включили для обозначения себя во избежание наезда многочисленных авто. Доехав до площади Конкорд с граненым каменным обелиском, они свернули в переулок и остановились перед ярко освещенным фасадом знаменитой гостиницы "Риц". Машины их были покрыты грязью, но швейцар и ухом не повел, изображая изысканное радушие. Таким же оказался и портье, быстро отыскавший их бронь и разославший бельманов с багажом по номерам. Через два часа безукоризненно одетые дамы и господа встретились в вестибюле, осмотрели друг друга, одобрительно покивали и прошествовали в обширный ресторан.

Их ужин уже заканчивался и дамы стали прислушиваться к звукам музыки из танцзала. Вдруг шедший мимо молодой черноволосый красавец скосил глаза на теплую компанию, остановился и, уставившись на Адольфа, спросил по-немецки:

— Неужели это ты, Ауэршперг?

Адольф явно побледнел, сжал в руках салфетку и, наконец, ответил:

— Что тебе нужно, Эстерхази?

Молодец язвительно улыбнулся, оглядел мельком девушек, приосанился и снисходительно проронил:

— Разумеется, твои извинения, малек. В Терезиануме тебе на помощь пришел преподаватель. Кто же поможет теперь? Господь бог?

Мимо стола шли не спеша еще двое мужчин. Городецкий, сидевший на проходе, ловко встал под их прикрытием, пошел за ними уступом и, достав из внутреннего кармана фрака кистень (обшитый бархатом свинчак на цепочке), нанес походя баскетбольным крюком стремительный удар по голове наглеца. На шум падения тела, заглушенный ковром, мужчины даже не оглянулись – не стал оглядываться и Максим, проследовавший прямо в туалет. Когда он спустя пять минут вернулся, тела венгерского аристократа рядом с их столом уже не было, а из всей компании осталась только треть: Адольф и Катрин.

— Что случилось? – спросил "убивец". – Куда пропал этот тип? И где Саша и девушки?

— Он вдруг упал, – пояснил недоумевающий Адольф. – Коловрат позвал метрдотеля, тот привел кельнеров и Михала Эстерхази унесли, а Саша, Агата и Иоганна пошли с ними.

— Господь его поразил, – пояснила Катрин и улыбнулась. – Ни мы, ни Вы тут не причем.

Глава двадцать четвертая. Парижские приключения

Гайон, к сведению несведущих читателей, расположен в 50 км от Парижа вниз по Сене. Городишко маленький, древний (почти весь состоит из фахверковых домиков с черепичными крышами), но имеет кольцевую систему улиц, сходящихся к вершине холма, на котором гордо стоит замок Гайон, считавшийся в 16 веке самым красивым во всей Франции. Его улицы полюбили мотоциклисты, устраивая по ним ежегодные октябрьские гонки с финишем у замка. А с этого года к мотоциклистам присоединились автомобилисты (сумасшедшие, по мнению Макса), едва вписывающиеся в узости улиц. Саша решил поучаствовать в обеих гонках (мотоцикл и гоночное авто прибыли, конечно, поездом), проходивших через день.

Предоставив "графину" заниматься организационно-техническими вопросами (на железнодорожном вокзале, преимущественно), его друзья, не бывавшие в Париже, двинулись на осмотр его достопримечательностей, но не пешком, а в лимузине Городецкого. Мотором компании была, конечно, Агата и потому перво-наперво они поехали к Эйфелевой башне. Эта сумасшедшая пыталась заставить всех подняться на нее ножками, но тут Максим проявил твердость. Подбежав к парапету на смотровой галерее, Агата воскликнула, обращаясь к Максу:

— Вот бы отсюда прыгнуть! Ты смог бы?

— На веревке – нет, – разочаровал ее Максим. – Жутковато. Но когда я надежно оттестирую свой парашют, то могу прыгнуть с ним. Жаль, меня тут же зацапает полиция….

— У тебя есть еще и парашют? – обрадовалась Агата. – А что это такое?

— Он похож на параплан, но предназначен для спасения летчиков, аэропланы которых вдруг им отказали.

— Боже, как ты великолепен, Макс! – бросилась ему на шею княжна. – Я так горда, что могу назвать себя твоей подругой!

— Агата! Сестрица! Княжна! – предостерегающе воскликнули Адольф, Иоганна и Катрин. – Вокруг люди!

— Плевать мне на всех! – огрызнулась Агата, но дальнейшие выражения эмоций притушила.

На выходе из лифта она вдруг снова приблизилась к Максу и спросила приглушенно:

— Вчера ведь ты Эстерхази "ukontrapupil"? Я-то ничего не заметила, но Иоганна сказала, что ты….

— Типа того, – ответил Городецкий. – Авось теперь спесивый венгр прекратит задирать людей в общественных местах….

Далее их путь по указке Агаты лежал к Галерее машин, построенной на противоположном конце Марсового поля. Здание это (420х110 м при высоте в 20–25 м) было огромно даже для видавшего виды Городецкого. Полукруглая стеклянная крыша давала достаточно света и в октябрьский день. Собранные здесь многообразные механизмы поражали своими размерами, конфигурацией и предназначением, при этом они были действующими – вернее, действовали периодически, по мановению экскурсовода. Агата, впрочем, экскурсоводов проигнорировала, предпочтя забраться на высотную галерею и обращаясь за разъяснениями к Максиму. Тот начал с выговора взбалмошной княжне ("Вы полагаете, будто я знаю, что это за агрегаты там расставлены?"), но по ходу сориентировался и отвечал, как бог на душу положит. Типа:

— Это, вроде бы, линейка металлообрабатывающих станков: токарного, сверлильного, фрезеровального, строгательного…. Эти с ременными приводами, хоть и с электродвигателями, а эти уже с валовыми. Далее расставлены генераторы электрического тока: вон те, с медными коллекторами и графитовыми щетками – постоянного, а эти, похоже, переменного, трехфазного.

— Но у этих иногда есть на валу какие-то маленькие "бочонки" с такими же медными и графитовыми штучками….

— Это возбудители постоянного тока для пуска генераторов переменного тока.

— Как все сложно! И какой ты умный, Максик….

— Ты договоришься Агата, – слегка взъярился Городецкий. – Сейчас спустимся вниз и пойдем как все, с экскурсоводом!

— Нет, нет, миленький! С тобой мы обойдем все быстро, а там будем тащиться два часа….

— Я тоже так считаю, герр Городецкий, – вмешалась Иоганна. – С Вами быстрее и интереснее….

Осмотр скопища малопонятных машин возбудил в спутниках Максима аппетит, который они удовлетворили круассанами и пирожными в одном из кафе расположенного поблизости Люксембургского сада. После чего та же Агата повлекла их в Пале Рояль, где с недавних пор размещался постоянный выставочный салон автомобилей. Там она ходила от одного блестящего авто к другому, ахала и охала (Иоганна ей вторила, хоть гораздо сдержаннее), восхищалась и злилась, но в конце экспозиции вдруг сказала:

— А ведь ваше авто, Максим, выглядит на этом фоне вполне достойно. Я удовлетворена!

Вечером, когда к их спевшейся пятерке присоединился и Саша, инициативная княжна заявила:

— После ресторана очень хочется попасть в настоящий дансинг! Где нет унылой музыки, пресных аристократов и где танцуют по-настоящему современные танцы, в том числе то самое танго. Саша, Вы предприимчивы, разыщите нам такое место!

Саша расцвел от внимания переменчивой возлюбленной и через час все они оказались на Монмартре, в небольшом полутемном зале на пляс Пигаль (неподалеку от известного Максу кабаре "Мулен Руж"). В зале было прилично накурено, что не смутило не только курящую Агату, но и Иоганну с Катрин. Все как раз танцевали и именно танго, причем кто во что горазд. Большинство висели друг на друге, едва перебирая ногами, и чувствовали не столько музыку, сколько свои тактильно-покровно-глубинные ощущения. Другие передвигались стремительно и с вращениями, что более напоминало разновидность вальса. Третьи шли танговым шагом, иногда выкидывая ноги в стороны или обвивая ими бедра партнера (партнерши).