Клятва обмана (ЛП)

Она зажала рот правой рукой, глаза расширились. Она опустила руку и вдохнула.

— Нужно доставить тебя в Лейксайд. Мы не будем останавливаться. Плевать на лошадей или еду, — она отвязала лошадей и привела их ближе. — Мне нужна твоя помощь, чтобы поднять тебя.

Из последних сил он поднялся с помощью здоровых руки и ноги, Ари помогала, обвив рукой его пояс, удерживала его, подвела к лошади. Он оказался в седле, и она привязала его, затянув уже крепче.

Она села на свою лошадь, и они поехали. От тряски Савенека тошнило. Его еще не тошнило раньше на лошади. Пот стекал по лицу. Было холодно. И от него воняло смертью. Лошади неслись по земле. Ари гнала их быстрее к Лейксайду. Мир Савенека потемнел.

ГЛАВА 24

Савенек проснулся. Он явно спал, потому что Натенек сидел на стуле возле него. Он моргнул. Натенек остался там.

— Где я? — спросил он хрипло. Что случилось с его голосом? Где была Ари?

— В лазарете, — Натенек склонился ближе. — Молчи. Твое тело все еще слабое.

Савенек моргнул. Он мог делать только это. Он ничего не ощущал ниже шеи. Сердце забилось быстрее. Он умирал?

Натенек прижал ладонь ко лбу Савенека.

— Ты пылаешь. Я позову целителя, сообщу, что ты проснулся. Я быстро.

Как долго Савенек был без сознания? Он был в Лейксайде? Или дома, в Городе Императора?

Вошла пожилая женщина.

— Я говорила вам не нависать, — отругала она Натенека. — Отойдите и не мешайте работать, — она доставала Натенеку до груди, но поставила его на место и помыкала им. Савенеку она уже нравилась.

Она подошла к кровати и заглянула в глаза Савенека.

— Ты очнулся. Это хорошо, — она подняла руку Савенека и осмотрела. — Красные линии теряют цвет. Новый порошок впитывает яд, но он все еще в твоем теле, — она отодвинула одеяло и осмотрела ногу Савенека. — Эта рана все еще опасная. Нужны стежки, но я не хочу закрывать ее, пока яд не вышел, — она поджала губы и повернулась к Натенеку. — Я могу попробовать сделать порошок сильнее. Он снова потеряет сознание, но это единственный шанс спасти его ногу.

— Делайте это, — сказал Натенек.

За дверью послышался шум. Савенек слышал слова.

— Принц Фии не важен, — сказал один мужчина.

— Тогда почему он тут?

— Говорят, армия Рассека выстроилась у границы Мелении. Фиа думает, что Рассек собирается вторгнуться.

— Это бред.

— Думаю, принц тут ради союза с принцессой Аллиссой.

Целительница фыркнула.

— Взрослые солдаты, а сплетничают, как школьницы, — она покачала головой и ушла. Она закрывала дверь, сказав солдатам, чтобы отошли, а не болтали в ее коридоре. Мужчины извинились, и стало тихо.

— Что… происходит? — спросил Савенек. Давно он тут? Казалось, он плыл под водой. Он закрыл глаза, надеясь, что ощущение пройдет. — Где Ари? — он открыл глаза и посмотрел на Натенека, надеясь услышать, что она в порядке. Что она успела предупредить императрицу. А Братство? Что они знали?

— Ты в Лейксайде, — сказал Натенек. — Уже две недели. Я прибыл пару дней назад. Ты то приходил в себя, то терял сознание. Целитель кормила тебя, когда ты просыпался. Наносила разные тоники, пытаясь избавиться от яда. Она смогла остановить его распространение, но не смогла убрать из тела. Она попробовала вчера нечто другое. Похоже, это работает лучше всего, что она делала до этого, — он потер лицо.

Целительница вернулась с маленькой миской. Она улыбнулась Савенеку и нанесла лекарство на его бедро. Его веки отяжелели, и он уснул.

* * *

Следующие дни Савенек то просыпался, то засыпал. Но, когда он был в сознании, он помнил, где он, и что происходило. Каждый день целительница проверяла его. И говорила, что он идет на поправку. И с каждым днем ему было все лучше, голова была все яснее, и тело становилось все сильнее.

Прошла еще неделя, и Савенек смог сидеть и есть самостоятельно. Его пугало, что он не двигал ногой. Целительница сказала, что паралич временный, и он полностью восстановится — требовалось только время.

Натенек не отходил от него.

Когда целительница сказала, что яд вышел из его ноги, она сшила кожу. Савенека беспокоило, что он не чувствовал, как игла пронзала кожу. Он старался не думать об этом.

Еще неделя, и он смог двигать рукой как раньше, кожа зажила. В это время он смог пошевелить пальцами ног. И обрадовался.

Одним утром целительница принесла Савенеку завтрак раньше обычного. Он лежал на боку спиной к двери.

— Он еще спит? — прошептала она.

— Да, — ответил Натенек. — Оставьте поднос мне. Я прослежу, чтобы он поел.

Савенек хотел сказать им, что проснулся, но зевнул, не успев ничего произнести.

— Что еще? — спросил Натенек тихо и с тревогой.

Савенек решил сделать вид, что он еще спит. Они чего-то ему не говорили? Целитель соврала, сказав, что он восстановится полностью?

— Кое-кто хочет навестить, — ответила она.

— Кто?

— Важный человек.

Натенек замешкался, а потом ответил:

— Конечно.

Савенек услышал, как поднос отодвинули на боковой столик.

— Что-нибудь еще? — спросил Натенек.

— Я видела метку.

Натенек не ответил.

У Савенека еще не было метки Братства, так что она говорила о метке Натенека. Целительница боялась его? Уважала? Или хотела прогнать?

— Девушка, которая привела его в замок, была впущена ее отцом. Потому я занимаюсь им лично, и больше никто не попадал в эту комнату.

— Понимаю, — сказал Натенек.

— Можете доверять мне, я никому не скажу. Если я могу помочь, прошу, дайте знать.

— Благодарю.

— Я сообщу ему, что он может принять посетителя, — она вышла.

Натенек принялся расхаживать.

Савенек перевернулся и сел.

— Доброе утро.

Отец едва взглянул на него.

Савенек схватил поднос и опустил себе на колени, принялся за кашу.

— Все хорошо? — спросил он с едой во рту. Он думал, что к нему придет член Братства. Может, Братству требовалось больше информации о яде и том, что он видел в Апетаге.

Его отец сел на стул.

— Как ты сегодня себя чувствуешь?

— Лучше, — он продолжил есть, желая, чтобы отец раскрыл, что его беспокоило. Когда он промолчал, Савенек сказал. — Как Ари? — он спрашивал каждый день с тех пор, как смог озвучивать вопрос. Отец не говорил о ней. Может, не знал. Но Савенек хотел увидеть ее своими глазами и убедиться, что она в порядке.

Натенек потер лицо, молча, как делал каждый раз, когда Савенек задавал вопрос.

Он доел, убрал поднос на столик сбоку.

— Хочешь сыграть в карты?

Натенек не успел ответить, дверь со скрипом открылась, и вошел мужчина. Савенек не узнал его, но он выглядел знакомо. Он был выше Натенека, с широкими плечами, мускулистыми руками, короткими светлыми волосами и голубыми глазами. Мужчина оглядел комнату, сосредоточился на Савенеке. Он поджал губы и закрыл за собой дверь.

— Давно не виделись, — сказал мужчина Натенеку.

— Рад тебя видеть, Неко, — ответил Натенек.

Неко? Ближайший советник императора? Один из круга императрица, участвовавший в свержении прошлого правителя? Он был легендой. Что он тут делал? И Натенек его знал?

— Ты, должно быть, Савенек, — сказал Неко. — Рад знакомству.

Савенек протянул руку. Он не мог поверить, что бы в одной комнате с этим человеком.

Неко замешкался, а потом пожал руку Савенека.

— Я много о тебе слышал.

Савенек не знал, кто рассказал Неко о нем, и он не спрашивал. Что-то в мужчине вызывало потрясенное молчание.

— Откуда ты узнал, что я тут? — спросил Натенек довольно дружелюбно.

— Моя дочь, Майра, спросила о татуировке и упомянула твое имя. Я смог все понять.

— Кто-нибудь еще знает, что мы тут? — спросил Натенек.

— Нет, — Неко скрестил руки. — Я пришел оценить ситуацию и решить, что делать дальше.

— Я слышал, Рассек вторгся в Мелению.

— Да. И принц Одар из Френа прибудет на этой неделе, желая брака с принцессой. Император Дармик отправляет отряды на север. Похоже, нас все-таки ждет война.