Страница 4 из 77
— Ты думаешь, пришло время, эм, для следующего шага? — спросил я.
Ее глаза внимательно прищурены, она убирает обожженные солнцем волосы со лба.
— О, еще как думаю, — произнесла она голосом, претендующим на сексуальность и таковым являющимся.
Мы рады замутить первый трах на нашем пути. Это уже за пределами превосходства — с этого момента будет только лучше. Меня всегда интриговало то, что когда тебе кто-то нравится, он выглядит намного лучше без одежды, чем ты представлял. На следующий день она рано уходит на работу, а мне нужно попасть на самолет до Барселоны. Кто знает, когда мы с Викторией переспим вновь. Я путешествую счастливым и без задних мыслей — наверное, мне даже будет к чему вернуться. Такого не было очень давно.
И вот он я, лечу на восток, страшный восток. Бизнес-класс жизненно необходим для этого. Я мог бы отдыхать, но стюардесса предложила мне французского вина из их коллекции; и вот опять — я снова в говно на высоте. Кокаин — это все, о чем я думаю сейчас. Но и «Амбион» сойдет.
Да, она стала неприятно популярна. Ага, деньги разрушили все. Так и есть, она была колонизирована космополитическими уебками, очень кредитоспособными и почти безличными; их невеселый смех из баров и кафе эхом отражается в узких улицах. Но, несмотря на все предостережения, факт остается фактом: если тебе не нравится Барселона, то ты уебок, полностью потерянный для человечества.
Я знаю, что все еще владею чувством ритма, потому что люблю это. Даже когда пытаюсь держать свои глаза открытыми, а затем все равно закрываю, меня втягивает обратно в ад потного ночного клуба, либо того, из которого ушел, либо того, в который иду. У меня в мозге постоянно бьет ритм четыре на четыре, несмотря на то, что водитель такси настукивает латинскую музыку. Запинаясь, выхожу из такси, почти падая от усталости. Достаю чемодан из багажника, с трудом иду к отелю. Регистрация проходит быстро, но кажется, будто целую вечность. Глубоко выдохнув, выпускаю воздух из своих легких, тем самым дав клерку понять, что ему стоит поторопиться. Я боюсь, что один из диджеев или промоутеров зайдет сейчас и захочет поговорить. Пластиковая карта, дающая мне доступ в комнату, выдана вместе с какими-то бумажками о вайфае и завтраке. Захожу в лифт, мигающий зеленый свет на замке подтверждает, что карта работает, спасибо, блять. Я внутри. Я на своей кровати.
Не знаю, как долго я был в отключке. Телефон в комнате будит меня громкими отрыжками. Мой разум путешествует с каждой из них; паузы достаточно длинные, чтобы дать мне надежду на то, что это был последний звонок. Но... это Конрад. Приехал мой самый требовательный клиент. Я поднимаю свои кости.
Я жажду сейчас быть в Лос-Анджелесе или Амстердаме, не важно, смотреть «Шоу Талантов», наверное, в обнимку с Вики, но я — дрожащая масса джетлага и кокса в барселонском отеле, чувствующая, как IQ верно ускользает с каждым ударом сердца. Я в баре с Карлом, Конрадом и Мигелем, промоутером «Нитса» — клуба, где мы играем. К счастью, он один из хороших ребят. Пришла Эмили, отказалась присоединиться к нам, стоя рядом с баром и демонстративно играя на телефоне. Так она принуждает меня встать и подойти к ней.
— Ты принял этих дрочил в свой клуб помощи маленьким мальчикам, а меня нет, почему?
Меня мало что нервирует в работе. Конечно, находить проститутку диджею — в порядке вещей для моего морального компаса в эти дни. Но когда диджей — молодая девушка, которой нужна компания другой молодой девушки, это выходит за границы моих возможностей и зоны комфорта.
— Слушай, Эмили...
— Зови меня DJ Night Vision!
Как реагировать, когда молодая девушка с черными волнистыми волосами, очаровательной родинкой на ее щеке и большими, как бассейн, глазами смотрит на тебя так, будто у нее прибор ночного видения? Однажды она говорила, что ее мама была цыганкой. Это удивило меня при встрече с ее отцом, Майки, который выглядел как чистокровный защитник Английской Лиги. Я понимаю, почему они расстались. Ее псевдоним стал для крайне важен, когда она услышала, что я зову Карла N-Sign и Конрада Technonerd.
— Слушай, DJ Night Vision, ты — красивая девушка. Любой парень, — я поправляю себя, — имею в виду, девушка, или человек в здравом уме, хотели бы переспать с тобой. Но мысль о том, что ты трахаешь шлюх на шпильках, пока я лежу в другой комнате с хорошей книгой, вгоняет, блять, в депрессию. И потом в депрессии будешь ты, потому что придется врать Старре.
Девушка Эмили Старра — высокая, красивая, с черными, как у вороны, волосами студентка-медик. Если хорошо подумать, это не тот вид девушки, которой хотелось бы изменять, но красота не защищает от такой участи. Бывшая Карла, Хелена, — потрясающая, но это не остановило этого странно выглядящего пиздо-альбиноса от траха со всем, что ему улыбается. Эмили, сметая волосы с лица, поворачивается на пятках и смотрит на ребят. Карл оживлен, машет руками, ругается с Мигелем: его голос громок и полон мощи. Я, блять, надеюсь, что пизда не пытается похерить наш гиг. Конрад смотрит на все это с бесстрастным видом, запихивая халявные орешки в рот. Эмили поворачивается ко мне, тихо, но сурово говорит:
— Ты волнуешься обо мне, Марк?.
— Конечно да, детка, ты мне почти как дочка, — беспечно говорю я.
— Да, та которая зарабатывает для тебя, а не та, для которой нужно оплатить колледж, так ведь?
Эмили Бейкер, Night Vision, к слову, делает не так уж много денег. За некоторыми исключениями, девушки-диджеи не слишком популярны. Когда у меня был клуб, я забронировал Лизу Лауд, Конние Лаш, Марину Ван Рой, Дэйзи, Принцессу Джулию и Нэнси Нойз, но за каждой из них были хиты, которые стоили того, чтобы их забукировать. У девушек-диджеев частенько нет вкуса, и они играют старую-добрую хаус-музыку. И у них есть жизнь. Даже тех, у кого ее нет, все равно сложно сломать — индустрия крайне сексистская. Если они некрасивые, их никто не станет принимать всерьез — полный игнор от промоутеров. Если же они красивые, их также никто не будет принимать всерьез — и их проклянут промоутеры.
Я не буду упоминать конкретный трек или студию — это расстроит Эмили; она замечательная, но неуверенная, а я никому не должен давать уроки жизни. У меня больше хлопот с диджеями, чем с моим ребенком — разница в том, что я сильнее стараюсь ради первых. Когда я говорю людям, чем занимаюсь, тупые пезды думают, что это гламур. Да пиздец! Мое имя — Марк Рентон и я — шотландец, который живет между Голландией и Америкой. Бóльшую часть своей жизни я провел в отелях, аэропортах и на телефонах с е-мейлами. У меня около $24 000 на аккаунте в «Ситибанке» в США, €157,000 в «АБН АМРО» в Нидерландах и £328 в «Клаудсдейле» — шотландском банке. Если я не в отеле, моя голова лежит на подушке в квартире с видом на амстердамский канал или в получасе пешком от океана в Санта-Монике. Намного лучше, чем пополнять полки в супермаркете, выгуливать собаку богатого уебка, или вылизывать жопы уебанов. Только в последние три года я начал зарабатывать серьезные деньги — с момента, когда Конрад выстрелил.
Мы закругляемся и едем на такси до клуба. Конрад редко нюхает кокаин или закидывается экстази, но зато он тоннами курит траву и жрет, как конь. Также у него нарколепсия; он засыпает в приемной рядом с зеленой комнатой, довольно оживленным местом, наполненным диджеям, менеджерами и журналистами. Я иду в бар с Мигелем, чтобы обсудить дела, а когда возвращаюсь через сорок минут проведать своего супер-диджея, что-то не так.
Он лежит на боку, руки скрещены, но... что-то у него на лбу.
Это... это ебаный дилдо!
Я аккуратно тяну дилдо, но, похоже, он накрепко прилип. Конрад дергается, низко рычит, но глаза по-прежнему закрыты. Отклеивайся.
Блять! Какого хуя?..
Карл! Он в диджейской будке. Возвращаюсь в зеленую комнату, где Мигель разговаривает с Эмили, которая должна уже выходить на сцену.
— Кто, блять... Там, его голова... — я показываю, Мигель идет разглядывать, а Эмили безучастно пожимает плечами. — Карл... Пизда...