Страница 1 из 77
Брюки Мертвеца
Ирвин Уэлш
Пролог
Лето 2015
Летающие Мальчики
Беспокойный ручеек пота струится вниз по шее. Нервы на пределе; блядские зубы стучат друг о друга. Как жалкая cука, сидящая в эконом-классе, забился между жирным уебком и нервным алкашом. Не смог получить билет в бизнес-класс в срочном порядке, поэтому теперь моя грудь и легкие зажаты — пока я закидываюсь еще одной таблеткой «Амбиона», избегая взгляда алкарика рядом со мной. Мои брюки слишком узкие. Я никогда не могу найти те, которые подойдут мне. Никогда. Тридцать второй, что сейчас на мне, жмет; тогда как тридцать четвертый — неуклюже свисает и выглядит говном. Мало кто выпускает мой оптимальный тридцать третий.
Чтобы отвлечь себя, я беру журнал «DJ Mag» и дрожащими руками переворачиваю страницы. Слишком много ебаного бухла и кокса на гиге в Дублине прошлой ночью. Опять. Потом перелет в Хитроу, спор с Эмили — единственной девушкой в трио диджеев, которым я управляю. Хочу вернуть ее в студию для совершенствования демо, которое я так люблю, а она — нет. Я надавил, она оттолкнула, устроив сцену, как любит иногда. В таком состоянии я и оставил ее в аэропорту, сев на стыковочный рейс до Лос-Анджелеса.
Я заебан, моя спина болит, я на грани нервного срыва, рядом мелко трясется алкаш, распространяя вонь по всему самолету. Я продолжаю смотреть в журнал; задыхаясь, молюсь, чтобы таблетки подействовали быстрее.
Потом парень внезапно притихает, и я понимаю, что кто-то смотрит на меня. Опуская журнал, поднимаю глаза.
Моя первая мысль — это нет.
Моя вторая — это блять.
Он стоит в проходе, рука небрежно свисает с верхушки кресла, прямо над головой затерроризированного алкаша. Эти глаза. Они испепеляют мои внутренности. Заставляя слова, которые я хочу произнести, испаряться в пустыне моего горла.
Франко. Фрэнсис Джеймс Бегби. Какого хуя?
Мои мысли несутся в лихорадочном потоке: время пришло. Время сдаваться. Не бежать — потому что некуда бежать. Но что он может сделать здесь? Убить? Разбить самолет в самоубийственной миссии, и забрать всех с ним? Это точно будет конец, но как именно он отомстит?
Он смотрит на меня с ровной улыбкой и говорит:
— Привет, мой старый друг, давно не виделись.
Это перебор, этот ебаный психопат слишком благоразумный, чтобы прийти неподготовленным! Я подскакиваю, карабкаюсь через жирную шлюху, заставляя его визжать, когда мой каблук бьет его в ногу; падаю в проход, ударяюсь коленом, но быстро поднимаюсь.
— Сэр! — визжит подбегающая стюардесса, в то время как жирный хуй сзади меня что-то яростно воет. Я отталкиваю стюардессу, прорываюсь в туалет, захлопываюсь и закрываю дверь на замок. Наваливаюсь всем телом на шаткий барьер между мной и Франко Бегби. Мое сердце стучит, как ебаный барабан, пока я глажу пульсирующую коленную чашечку.
Настойчивый стук с другой стороны:
— Сэр, у вас там все хорошо? — спрашивает стюардесса тоном медсестры, которая говорит с жертвой аварии.
Потом я опять слышу этот подорванный, благоразумный тон, безвкусную трансатлантическую версию того, кого я знал столь хорошо.
— Марк, это я... — он сомневается, — ... это Фрэнк. У тебя там все хорошо, приятель?
Фрэнк Бегби больше не абстрактная вещь. Вырвавшиеся из уголков моей памяти душераздирающие воспоминания невидимо окутали воздух вокруг. Он — обычный человек в самых обыкновенных обстоятельствах. Он — за этой дверью толщиной с печенье. Тем не менее, я думаю о его внешнем виде. Даже за эти несколько мгновений я уловил нечто крайне необычное в Франко. Нечто большее, чем то, что он сильно постарел. Очень хорошо, скажу я вам, но опять же — в последний раз, когда я видел этого уебка, он лежал в крови на дороге возле Лит Валк. Сбитый машиной во время своей безумной погони за мной. Никому от этого не стало лучше. Теперь же он загнал меня в эту коробку в шести милях над землей.
— Сэр! — стюардесса вскрикивает снова, — вам плохо?
Я чувствую успокаивающий эффект «Амбиона», который чутка попускает мою панику.
Тут он ничего не сможет сделать. Если начнет брыкаться, они заткнут пиздюка и задержат его как террориста.
Дрожащей рукой я открываю дверь. Он стоит лицом ко мне.
— Фрэнк...
— Этот мужчина с вами? — стюардесса спрашивает Франко.
— Да, — непоколебимо сказал он, — я прослежу за ним. — Поворачивается ко мне с видимым волнением. — Ты окей, приятель?
— Ага, просто маленькая паническая атака... думал, мне будет плохо, — говорю ему и коротко киваю стюардессе. — Я немного нервный пассажир. Эх, приятно тебя увидеть, — рискуя, я возвращаюсь к Фрэнсису Джеймсу Бегби.
Стюардесса осторожно уходит от нас, а я думаю: «Не оставляй меня». Хорошо выглядящий, загоревший и худощавый, в белой майке со смешным пятном от вина, Франко невероятно спокоен. Он стоит и улыбается мне. Не в его сумасшедшем стиле, скалясь с подавленной угрозой, а «я не злюсь».
И, к моему полному, блять, удивлению, я понял, что давненько ждал этого дня, и часть меня, блять, крайне рада его наступлению. Тяжелая ноша спала с моих скрипучих плеч; меня подташнивает от ужасного, головокружительного освобождения. Наверное, это «Амбион».
— Я думаю, наверное, должен тебе денег, Фрэнк... — это все, что я могу сказать, пока парень лезет между нами в туалет. Здесь больше, блять, нечего сказать.
Франко продолжает улыбаться мне, подняв бровь.
Не совершай ошибок, ты должен пиздюку денег, ты кинул жестокого психопата, который большую часть своей жизнь провел в тюрьме. О котором слышал уйму слухов и знал, что он многие годы искал тебя. Несколько лет назад даже жестко пострадал, почти поймав тебя. Должен ему денег — это, блять, не покроет даже малой части. И все, что я могу — это просто стоять тут с ним, в ограниченном пространстве у туалетов. В парящей в небе железной трубке с ревущими двигателями вокруг.
— Слушай... знаю, что должен отплатить тебе, — говорю, стуча зубами. И говоря это, я не только сообразил, что я должен, но и то, что это, может быть, возможно и без, блять, моего убийства.
Фрэнк Бегби продолжает расслабленно улыбаться и размеренно дышать. Даже его глаза выглядят безмятежными — ни разу не маниакальными или угрожающими. Его лицо стало более морщинистым — и это удивило меня; на нем виднелись складки от смеха. Бегби редко проявляет радость, за исключением неудач других, обычно случающихся из-за его действий. Его руки все так же сильны; тугие кабели мускулов четко выделялись из странно испачканной майки.
— Проценты могут быть очень высокими, — он вновь поднимает бровь.
Они были пиздец астрономическими! Это было больше, чем просто валютный долг. Даже больше, чем его самоповреждение по неосторожности, когда он попал под машину, маниакально меня преследуя. Тут дело было связано со странной дружбой, которая уходит корнями далеко в прошлое. Это было что-то, что я никогда не смогу понять, но верю, что это сыграло роль в создании теперешнего меня.
До того, как я кинул его на деньги.
Мы провели опасную сделку по продаже наркотиков. Я был тогда молодым нариком, мне нужно было съебать из Лита и зыбучего песка, который меня засасывал. Эти деньги были билетом оттуда.
Сейчас я даже не знаю, как начать рассказ о том, что, блять, этот уебок делает на самолете до Лос-Анджелеса, пока я пытаюсь оправдаться. Я понял, что он хотя бы заслуживает услышать о причинах моего поступка. Почему я кинул его, Больного, Второго Призера и Спада. Хотя не, со Спадом было иначе. Я отплатил Спаду, а позже и Больному, кинув затем этого мудака на еще большую сумму денег уже в другом гибельном обмане.
— Я был готов отплатить тебе тоже, — заявляю, пытаясь удержать мою челюсть от дрожи, — но знал, что ты охотишься за мной, поэтому думал, что лучше тебя избегать. Потом случился тот инцидент... — вздрогнув, я вспоминаю, как его тело подбросила в воздух «Хонда Сивик». Пока ехала скорая помощь, я держал его и видел, как он теряет сознание. В тот момент я действительно думал, что он умер.