Страница 13 из 58
Объект № 2 воспринял случившееся спокойно, неожиданно быстро адаптировался.
Первая цель — «конфликт» — в цепочке взаимоотношений «конфликт-примирение» достигнута. Звено «примирение» ожидается в ближайшие дни».
Максим с занесенной над страницей ручкой несколько долгих минут задумчиво смотрел на написанные им строчки. Следовало еще пометить, что доверительных отношений с Объектом № 1 ему установить за сегодня так и не удалось. Но Макс медлил. Такое с ним случилось впервые. Он до сих пор не мог понять, почему так произошло. Почему Объект № 1 с ним тоже вошла в конфликт? И как из этого конфликта выходить?..
Макс вдруг решил ничего не писать об этом в дневнике, хотя это и противоречило правилам, вместо этого он быстро записал: «Оценка взаимоотношении между Объектами по-прежнему 2 из 10» — и захлопнул блокнот.
За сегодняшний день он уже дважды проявил халатность в работе и нарушил Инструкцию…
Глава 4
МЕСОПОТАМИЯ, Вавилон
День второй
В эту ночь Настя долго не могла уснуть, бесконечно ворочаясь на чужой неудобной кровати и утопая в собственных нелегких мыслях. Вначале она дала волю скопившимся за день слезам, тихо завывая в подушку, чтобы ее не могла услышать вездесущая Лаурина. Когда же лимит слез и рыданий наконец исчерпался, жалось к себе сменилась злостью и раздражением по отношению к Наумову. Настя раз за разом прокручивала в мыслях их разговор за ужином и вспоминала те равнодушие и беспечность, которые сквозили во всем поведении и словах Наумова. Это был совсем другой человек. Человек, которого она действительно не знала. Она искала в нем поддержку и опору, а вместо этого он своими поступками еще больше выбил почву у нее из-под ног. Настя, безусловно, не переставала его любить после этого, но чувство глубоко разочарования в нем, как в мужчине, словно заноза саднило ее сердце. Она вновь ощущала себя преданной им, как и много лет назад.
Невольно ее мысли переключились на третьего участника происходящих событий — Максима. Она вспомнила, что в порыве умудрилась наговорить грубостей и ему, и ей вдруг стало стыдно. Уж кто, но Максим ни в чем не виноват. Да, он тоже не рвется в бой или на поиски истины, но он хотя бы что-то пытается сделать, разузнать. А еще старается быть к ней внимательным, поддерживает, как может. И это притом, что до вчерашнего вечера они даже не знали друг друга.
Забывшись сном почти на исходе ночи, проснулась Настя неожиданно бодрой и полной решимости. Нет, она не простила Наумова и в ближайшем будущем делать этого не собиралась. А вот попросить самой прощения за грубость у Максима девушка считала просто необходимым.
Утром, когда Настя поняла, что все еще находится в том странном месте, в первые мгновения ею вновь завладело уныние. Тем не менее, преодолев это гнетущее чувство, она позвал Лаурину и попросила дать ей любое платье, удобное и не требующее особых хлопот в одевании.
— И никаких сложных причесок, — добавила она.
Рабыня, отчаянно пытаясь спрятать на лице выражение недоумения, вызванное столь странной просьбой госпожи, отыскала в глубоких недрах полотняного сундука какое-то платье и принялась наряжать в него Настю. Прическа и макияж тоже не заняли у нее много времени, а от завтрака Настя пока отказалась.
— Мне нужно срочно к Нава… Навухо… — Настя запнулась, пытаясь быстро выговорить сложное непривычное имя вавилонского царя. — В общем, мне надо к господину, — нашлась потом она и решительно двинулась к двери. Лаурина без слов засеменила за ней.
К собственному удивлению, Насте удалось самостоятельно отыскать дорогу к царским покоям, и вскоре она уже шла по коридору в сторону все той же террасы на крыше, где, как ей сообщили стражники, в данный момент завтракал царь.
— Доброе утро, — на одном дыхании произнесла она, как только увидела Максима.
Тот явно не ожидал ее здесь увидеть, поскольку так и застыл на месте с поднятой вверх рукой, в которой держал кусок лепешки. Его брови удивленно взметнулись вверх, а на губах заиграла растерянная улыбка.
— Доброе утро, — осторожно проговорил он.
— Я хотела извиниться за вчерашнее, — сразу же перешла к делу Настя. — Я не хотела грубить тебе.
— Уф, — шумно выдохнул Максим и вдруг рассмеялся, громко и весело. — А я думал, уже что-то случилось… Ну, конечно, я на тебя не сержусь… Я прекрасно понимаю твое состояние… Позавтракаешь со мной? — он показал на свободное место за столом. — В знак примирения, так сказать… Хотя я не считаю, что мы ссорились…
— Спасибо, — Настя чуть улыбнулась и села рядом с Максимом. Она вдруг почувствовала, что действительно голодна.
— Ну как ты? — заботливо спросил Максим, наливая ей в бокал какой-то напиток. — Как спалось?
— Ты знаешь, на удивление неплохо, — пожала плечами Настя и положила на лепешку кусок сыра, похожий на брынзу. — Хотя я думала, что вообще не смогу заснуть… — о своих слезах и нелегких размышлениях она, конечно же, умолчала.
— А я вот почти не спал, — вздохнул Максим. — Все думал, что делать дальше… Мы вчера долго с Юрой все обсуждали, но так и не пришли ни к чему серьезному… Такое ощущение, что мы ходим по замкнутому кругу… Тысячу вопросов — и ноль ответов…
— Если честно, я надеялась, что проснусь утром дома, и все случившееся окажется просто сном, — с грустной усмешкой призналась Настя.
— Я тоже надеялся на это, но… К сожалению, все осталось на своих местах, — задумчиво поддержал ее Максим.
— Красиво, — протянула через некоторое время Настя, глядя на раскинувшуюся перед ней панораму города. — Столько зелени… Река… И сады цветут.
— Да, а еще никакого смога, пыли, выхлопных газов, — с усмешкой добавил Максим.
— И почти никакой цивилизации, — в тон ему закончила Настя. — Но все равно красиво, хоть и необычно…
— Ты лучше посмотри, что у тебя за спиной, — загадочно проговорил Максим.
Настя оглянулась и едва не вскрикнула от восторга: чуть поодаль от дворца возвышался огромный зеленый холм, чем-то напоминающий пирамиду. Приглядевшись повнимательней, Настя поняла, что это не просто природная возвышенность, а некое грандиозное строение-сад. Теперь она различала выступающие террасы и балконы, расположенные в несколько ярусов, которые, в свою очередь держались на высоченных колоннах. И все это архитектурное великолепие утопало в пышной зелени цветущих растений и деревьев.
— Что это? — не отрывая глаз от чудесного сооружения, поинтересовалась девушка.
— Одно из семи чудес света, — чуть улыбнулся Максим. — Висячие сады Семирамиды… Хотя к этому имени они не имеют никакого отношения.
— Почему? — снова поинтересовалась Настя, теперь уже глядя на собеседника.
— Этот райский сад царь Навуходоносор построил для своей любимой жены Амитис, мидийской царевны, чтобы та не тосковала в пыльном жарком Вавилоне вдали от своей зеленой и цветущей родины. Поэтому правильней их называть Вавилонскими садами. Над созданием этого, так сказать, монумента любви трудились лучшие строители и даже математики Вавилона. А спустя несколько столетий Вавилон стал резиденцией Александра Македонского, и перед своей смертью он приехал сюда, чтобы провести свои последние дни именно в тени этих садов. После его смерти город начал пустеть, за садом следить было некому, без подачи воды растения постепенно высыхали, а после одного из землетрясений этот самый дворец, — Максим обвел руками террасу, — а с ним и сады были полностью разрушены… До нас же дошли только воспоминания о Вавилоне и его садах.
— Если ты так воодушевленно читаешь лекции своим студентам, то я им искренне завидую, — улыбнулась Настя. — Таких преподавателей еще поискать надо…
— Не перехвали меня, а то начну зазнаваться, — усмехнулся на это Максим. — Это всего лишь моя работа… А вон, кстати, еще одно легендарное сооружение — знаменитая Вавилонская башня, — он махнул в сторону высокого строения необычной конструкции, выглядевшего так, словно оно было сделано из нескольких башен, поставленных друг на друга, а стены его располагались под небольшим, но все же заметным наклоном. — Этеменанки — вот ее настоящее название. Видишь ярусы? Их всего семь, и каждый является храмом определенного божества…