Страница 16 из 22
Когда они доходят до двери, один из мужчин отпускает руку кузнеца, чтобы взяться за дверную ручку.
Райли изворачивается и выхватывает у кого-то из дружинников оружие. Мне не известны его мотивы. Может быть, Райли думает, что сможет таким образом обрести свободу, или защитить себя, или просто выиграть время. Однако выяснить у меня возможности не будет. Один из дружинников протыкает грудь кузнеца мечом.
С губ Райли срывается сдавленный всхлип, и он падает на пол.
Вся таверна дружно ахает.
Джоди вырывается из моей хватки.
– Чудовище! – кричит она и бросается на дружинника, который заколол Райли. Она толкает мужчину в грудь. – Как ты мог?
Дружинник хватает Джоди за руку и встряхивает ее. Одноглазый мужчина поднимает меч.
Не задумываясь, я заслоняю Джоди собой. Острие меча упирается мне в грудь, и я чувствую холод стали сквозь ткань рубашки.
– Довольно, – говорю я, и единственный глаз мужчины сужается, глядя на меня.
Джоди дрожит за моей спиной.
Я вспоминаю о последних словах, которые сказал ей. «Его допросят и отпустят».
Можно было догадаться, что такой вариант развития событий не предусмотрен. Я знал, что Райли не отпустят.
В таверне все переглядываются и нервно отходят подальше. По деревянному полу скребут отодвигающиеся из-за столов стулья. Со всех сторон слышится дрожащее дыхание.
Где-то рядом с выходом раздается неуверенный мужской голос:
– Мне всегда казалось, что он подковывал лошадей как-то необычайно хорошо.
– В его печи огонь всегда был жарче, чем у других, – соглашается другой мужчина.
– Вы видели клячу, которую он притащил из Хатчинс Форджа? – говорит какая-то женщина. – Райли сказал, что у него есть что-то особенное, что поможет кобыле ходить прямо. Так вот, получается, в чем дело.
В мою грудь по-прежнему упирается меч.
– Она напала на представителя закона, – говорит мне одноглазый мужчина.
– Она расстроена. Она не собиралась никому вредить, – я лезу в карман и достаю горсть медяков, которую протягиваю мужчине. – Купите своим людям выпивки за мой счет.
Он холодно смотрит на меня. Напряжение накаляется до предела. Посетители таверны застыли, готовясь стать свидетелями смерти еще одного человека.
Я звеню монетками, которые держу в руке.
– Уорвик расстроится, если я не вернусь к открытию турнира.
Дружинник хмыкает и убирает меч.
– Скажи ей, чтобы в следующий раз не лезла не в свое дело.
– Да, сэр, – я поворачиваюсь и вкладываю деньги Джоди в руку. Ее глаза наполнены слезами, а пальцы дрожат так сильно, что монеты позвякивают в них. – Налей им выпивки, – тихо говорю я.
– Он был хорошим человеком, – шепчет девушка в ответ. – Он был хорошим, ведь так, Хок?
Я смыкаю пальцы Джоди на монетах, чтобы они перестали звенеть.
– Тебе нужно сделать так, чтобы все в таверне настроилось на привычный лад, Джоди. Не нужно давать им повод устроить что-то еще.
Возможно, девушка слышит в моем голосе отчаянную нужду в ее действиях, поэтому не позволяет слезам политься из глаз и расправляет юбки. Джоди коротко кивает.
Я перевожу взгляд на Тайко, который все это время смотрел на происходящее округлившимися глазами.
– После всего этого Уорвику следует ждать столпотворения. Нам нужно возвращаться.
Клонящееся к закату солнце пронизывает город насквозь своими лучами, когда мы выходим из таверны. Тайко держит рот на замке и не отходит от меня, пока мы пробираемся через собирающуюся возле таверны толпу.
Слухи расползаются быстро.
Когда мы оказываемся в пустынных переулках, Тайко решает рискнуть и задать вопрос:
– Как думаешь, он и правда был колдуном?
Я многозначительно смотрю на него в ответ.
Тайко сглатывает.
– Они убили его, Хок.
И скорее всего, их за это еще и наградят.
– Я предупреждал, что ничем хорошим все это не закончится.
– Но… откуда им знать, что он виновен?
– Это неважно. Дело не в наличии или отсутствии вины. Это все делается для того, чтобы люди поверили в то, что колдунов можно легко поймать и убить. Короне нужно доказать, что ей ничего не угрожает.
Я чувствую горький привкус во рту. Из-за меня умер человек, и от этого я не могу сбежать. Мне негде спрятаться.
Голос Тайко выдергивает меня из задумчивости.
– И у людей было так много подозрений именно поэтому?
– Проще поверить в то, что кто-то виновен, чем думать о том, как невинный человек может есть устриц, а уже через минуту истекать кровью на полу.
От шока Тайко больше ничего не может сказать. Мы идем быстро. Я провожу рукой по задней части шеи, чтобы вытереть пот. Мы уже довольно далеко от таверны, и слухи сюда еще не дошли. Девочка гонит овец по узкой дорожке, и мы с Тайко отступаем на чье-то крыльцо, чтобы дать им пройти.
Мальчишка смотрит на меня, но я не могу взглянуть ему в глаза.
– Ты бы так же поступил?
Я наблюдаю за идущими мимо нас стрижеными овцами.
– Как поступил?
– Ты бы тоже его убил? – Тайко сглатывает. – Когда ты был стражником?
Я вспоминаю времена до проклятия, когда служил королю Бродерику, а потом думаю о вечности, проведенной на службе у принца Рэна, когда мы оказались в ловушке Замка Железной розы. Мне бы хотелось полагать, что принц никогда бы не отдал приказ, который привел бы к таким ужасным последствиям.
Конечно же, я был бы не прав, если бы так думал. Рэн поступит так, как считает нужным, если это единственный способ защитить народ, он будет готов взять на себя риск возможной ошибки.
Я перевожу взгляд на Тайко.
– Я бы следовал приказам, Тайко. Что бы мне ни приказали, я бы это сделал.
Мальчишка смотрит на меня, задрав голову. По его взгляду невозможно прочитать, что он думает.
Последняя овца проходит мимо, и я ступаю на дорогу, не оборачиваясь, чтобы убедиться, что Тайко следует за мной.
Глава 7
Лия Мара
Мы разбиваем лагерь задолго до темноты.
Характер Ноллы Верин – эта та стихия, с которой нужно считаться. Она срывается на стражников, требуя развести огонь пожарче, и даже препирается с матерью, считая, что та выдала слишком много информации до того, как убедилась в том, что союз гарантирован. Несмотря на сказанные ранее слова, она ни разу не получила отказа, и поэтому я уверена, что слова принца задели ее за живое.
Сестра сидит рядом со мной, глядит на костер и протыкает иголкой свое шитье.
– Ты видела, как он цеплялся за принцессу-калеку? Как будто ее люди предоставили хоть какое- то доказательство того, что их альянс имеет силу, – о на фыркает. – О ни допустили убийство короля! Ну и глупец же этот принц.
– Ты это уже говорила.
– Он еще обо всем пожалеет, Лия Мара.
– И это ты тоже говорила.
Сестра обращает на меня свой горящий гневом взгляд.
– А ты думаешь иначе?
– Я думаю, принц беспокоится о своем народе.
– А я беспокоюсь о своем.
Возможно, так и есть, но принц Рэн не вторгался в Силь Шеллоу. Он не убивал преднамеренно наших людей. Я отвожу взгляд от сестры и снова смотрю на пламя.
Молчание между нами становится напряженным, наполняясь неуверенностью.
– Как ты думаешь, я потерпела неудачу? – шепчет она.
Я с удивлением смотрю на нее.
– Нет. Я считаю, что вы с ним ищете разные пути развития для ваших государств.
– Мы могли бы объединиться!
Я сглатываю. Они с матушкой обратились к принцу Рэну не так, будто бы действительно хотели единения.
– Так матушка нападет? – тихо спрашиваю я. – Теперь, когда он отказался от предложения?
Нолла Верин расслабляется. Ей нравится обсуждать стратегию.
– Она подождет, пока народ окончательно разрозниться из-за всей этой ерунды, касающейся пропавшего наследника. Семена раздора уже посеяны. Мы захватим его города и, наконец, получим доступ к открытому морю.
– А что по поводу командора Грея? – спрашиваю я.