Страница 10 из 22
Скрейвер ревет и подскакивает на ноги, размахивая крыльями и брызгая кровью. Он ударяется о прутья клетки, пытаясь достать Кантора когтями и истошно визжа, отчего лошади в конюшнях начинают беспокойно переминаться с ноги на ногу и фыркать.
Кантор отпрыгивает назад, путается в собственных ногах и тяжело падает в пыль. Поперек его предплечья расплываются три кровавых полоски. Мужчина чертыхается, поспешно встает с земли и поднимает свой меч так, будто собирается всадить лезвие в живот скрейвера.
Тайко выскакивает перед Кантором, прислоняясь спиной к прутьям клетки.
– Не надо!
Я готов к тому, что скрейвер раздерет когтями и Тайко, но существо лишь пятится назад и рычит.
Кантор выглядит так, будто готов переступить через труп мальчишки, если потребуется.
– Довольно, – я встаю у него на пути.
Кантор поднимает свой меч еще на несколько сантиметров выше.
– С дороги, или вам обоим не поздоровится.
Тренировочный клинок все еще у меня в руке, и мои пальцы крепче сжимаются на рукоятке.
Не знаю, что видит Кантор в выражении моего лица, но его глаза округляются от удивления. Он издает хриплый смешок.
– Хочешь биться со мной, парень? Из-за этой твари? – Кантор указывает мечом на скрейвера. – Ну, попробуй. Посмотрим, как долго ты сможешь продержаться.
Я готов поддаться искушению.
– Что тут происходит? – кричит Уорвик, и его голос громом разносится по небольшому пространству. Рев скрейвера, должно быть, привлек внимание мужчины. Скорее всего, поднятый шум был слышен половине города.
Периферическим зрением я замечаю, как Уорвик появляется из-за угла, но продолжаю смотреть на стоящего передо мной человека. Кантор тоже не сводит с меня взгляда.
– Кантор! Хок! – Уорвик явно находится в замешательстве. – Что… что вы делаете?
– Кантор собирался убить вашего скрейвера, – встревает Тайко. – Хок ему помешал.
– Ай, я же просто пошутил, – растягивая слова, отвечает Кантор. Он немного опускает меч и поднимает вверх руку. – Эта тварь меня неплохо так покромсала.
– Ты первым начал, – замечаю я.
За моей спиной скрейвер снова рычит.
– Полно дурачиться, – говорит Уорвик. – Главный маршал прислал нам королевский указ, который нужно будет зачитать перед турниром. Улицы полнятся слухами, так что у нас сегодня все битком будет забито.
Этих слов достаточно, чтобы отвлечь меня от Кантора.
– Королевский указ?
– Принц предлагает пять тысяч серебряных любому, кто предоставит ему человека, в котором течет чародейская кровь.
Я застываю. Чародейская кровь. Рэн не может заявить напрямую о том, что ищет наследника, потому что таким образом он даст подтверждение слухам.
Тем не менее, он ищет. Ищет меня.
– Пять тысяч серебряных! – Кантор, наконец, опускает клинок и отворачивается от меня. – Уорвик, да за пять тысяч серебряных я бы и тебя сдал!
– Нужно представить доказательство наличия магии, – говорит Уорвик, и его глаза загораются. – Тайко. Хок. Вы бываете в городе. Вам не доводилось замечать присутствие магии в Риллиске, а?
Как будто мы с Тайко настолько глупы, что назовем ему чье-то имя и позволим Уорвику забрать вознаграждение.
Что ж, по крайней мере, я в какой-то степени пока нахожусь в безопасности. Я никогда не мог сам пользоваться магией. Может быть, Лилит ошиблась. Может быть, я никакой и не наследник.
«Ты ведь хочешь знать правду? – спрашивала она меня. – Про кровь, что течет у тебя в жилах? Как так вышло, что ты оказался единственным выжившим стражником?»
Мне хочется, чтобы колдунья заблуждалась.
Однако она была права. Я знаю, что она не ошиблась. Моя матушка во всем призналась, прежде чем я пустился в бега.
– Никто не видел магию, – говорит Тайко. – Все колдуны были убиты еще до моего рождения.
– Не все, судя по всему, – замечает Уорвик. – Хок, ты не заболел?
– Нет, я в порядке, – я заставляю свои конечности двигаться и вешаю клинок обратно на стену.
– Кантор, это ты порезал моего скрейвера? – Уорвик недовольно цокает языком. – Хок, подлатай его, будь добр.
– Хорошо.
Понятия не имею, как я буду это делать, но мои мысли сейчас заняты абсолютно другим.
Пять тысяч серебряных для большинства людей – это целое состояние. Жители Эмберфолла озлобятся друг на друга, лишь бы получить такие деньги. Рэн, должно быть, в отчаянии.
– Готовьтесь к столпотворению, ребята, – говорит Уорвик. – Тайко, будь готов наливать выпивку. Я не хочу, чтобы за элем выстраивались очереди. Уверен, мы на одних лишь ставках славно заработаем.
– В этом можешь на меня положиться, – смеется Кантор и дружелюбно хлопает мужчину по плечу. Уорвик улыбается и направляется обратно на главный двор.
Я вздыхаю и смотрю на Тайко.
– Принеси-ка веревки. Я схожу за иглой.
Арена закрылась далеко за полночь. Когда мы с Тайко, наконец, забрались по приставной лестнице на наш чердак, мальчишка даже не потрудился зажечь лампу, а просто рухнул на постель. Я был готов к тому, что Тайко уснет так же быстро, но вместо этого он говорит:
– Даже представить себе не могу пяти тысяч серебряных сразу.
Мне даже представлять не нужно, но я отвечаю:
– Весь вечер только об этом и слышу со всех сторон.
– Как думаешь, сколько они весят?
– Так много, что ты превратишься в горбуна под их тяжестью.
Это неправда, и Тайко смеется, а после наступает тишина.
Я рассматриваю ветхие деревянные стропила у себя над кроватью. На чердаке пахнет сеном и лошадьми. Сюда поднимается спертый воздух из конюшен, но меня это не беспокоит. Здесь тепло, сухо и безопасно. Тайко мне опасаться не стоит.
– Я мог бы выкупить у Уорвика свою свободу, – тихо говорит мальчик.
Я поворачиваю голову в сторону Тайко и вижу лишь его призрачный силуэт в полуночной тьме.
– Свободу?
– Я дал ему клятву, – Тайко запинается, затем продолжает. – Еще два года осталось.
– Как так вышло?
– Невезение. Долги.
Я не видел, чтобы Тайко хоть раз поставил на кон даже один-единственный медяк.
– Долги не твои.
– Отцовские, – Тайко делает глубокий вдох. – У меня есть две младшие сестры, и я знаю, для чего Уорвик их использовал бы. Моему брату едва исполнилось шесть. Моей семье было больше нечего предложить, так что…
Я снова смотрю на стропила.
– Как-то я тоже присягнул на верность ради своей семьи. Однако моя клятва была дана добровольно.
– Моя тоже, – говорит Тайко.
Не думаю, что наши с ним жизненные ситуации похожи. Хотя, может быть, так и есть.
– Два года – это не так уж много, – продолжает Тайко. – Как много времени у тебя ушло, чтобы получить свободу?
Этот разговор вытаскивает на поверхность воспоминания, которым лучше было бы оставаться на дне.
– Вечность.
Тайко тихо смеется.
– Прекрасно понимаю, что ты имеешь в виду. Нет. Он даже понятия не имеет.
Когда Тайко снова начинает говорить, он запинается.
– Хок, я не… Я никому не говорил об этом, – в слова мальчика вплетается нотка беспокойства. – Если люди будут знать, что я дал Уорвику клятву, они. Точнее, он может. – голос Тайко обрывается.
Я думаю о том, как Тайко обычно исчезает, когда ночные посиделки затягиваются, а трезвых мужчин в округе практически не остается. Мое мнение об Уорвике несколько улучшается, поскольку он не загоняет Тайко до полусмерти и позволяет ему прятаться.
– Я буду хранить твой секрет.
Тайко ничего не отвечает, и через мгновение я поворачиваюсь к нему. Тьма вокруг стоит практически непроницаемая, но в глазах мальчика отражается непонятно откуда взявшийся отблеск света.
Я задаюсь вопросом, жалеет ли Тайко о том, что поделился со мной своей тайной.
– Тебе не нужно меня бояться, Тайко.
– Я знаю.
Он отвечает мне вот так просто, без раздумий. Такому уровню доверия я могу только позавидовать.
– Кому ты присягнул на верность?