Страница 14 из 133
Маленькой доли сухпайка на ужин было, конечно, недостаточно, но теперь не было ни возражений, ни краж — завывания Келли наверняка слышали и здесь. Ели молча, только изредка подбрасывая сырые доски в огонь и посматривая в сторону холма с могилой. Доски, собранные в домах, горели плохо, брызгая, шипя и расползаясь, но выбирать не приходилось. Макри сидела, замкнувшись в своём собственном мирке и напрочь забыв про еду — её голову посещали всё новые и новые мысли, которые она не успевала обрабатывать, в то время как Вайесс уплетала за обе щеки, не упуская ни секунды, боясь потерять время на незначительные мелочи. Все думали об одном и том же — еды ещё хватит на пару дней, но нужно было срочно добыть воду, а откуда, если не брать из рек и ручьёв, никто не знал.
— Я уже ненавижу это место! — выпалил Навин, когда с ужином покончили, но каждый остался на месте, не имея никакого желания идти спать в этом богом забытом, смертельно опасном месте. Как рассказывала Макри, Навин дома изучал Пустошь, поэтому у него уже были какие-то знания в этой области, например, насчёт опасных растений и ягод, но и он не мог сравниться в этом с Корасом, который всё ещё был в коме, и, по прогнозам, должен был очнуться не раньше, чем завтра утром. Навин был кучерявым брюнетом, но особенностью, которую отметила Вайесс, были его бегающие, немного суженые глаза, смотревшие подозрительно и надменно на всё, что видят. Несмотря на это, плохим человеком он не был.
— Дерьмо! — вскрикнул Мэл, с силой бросив свою пустую упаковку под ноги, она со звоном ударилась о корягу и отлетела. — Из нас каждый ненавидит его, каждый! Может быть ты нам скажешь, где искать долбаную воду?! Не такую, от которой выворачиваешься наизнанку и дохнешь через пару часов, а такую вот. — он потряс одной из пустых фляг прямо перед носом Навина, отыгрываясь на нём от злости и неспособности отыграться на самой Пустоши.
— Скажу, почему нет. — пробормотал он, уставившись на флягу почти в упор, призывая убрать смертельное оружие Мэла обратно в рюкзак и заставляя всех в один момент с недоумением посмотреть на себя. Навин криво улыбнулся. — Завтра примерно в одиннадцать утра пойдёт дождь.
— Какого хрена ты несёшь? — не унимался Мэл, — Дождя не было уже месяц как здрасьте, с чего он пойдёт сейчас?
— Это растение, — он показал на стебель с треугольно-порванными листами, сложенными в небольшую чашу, — митолия лечебная — так сворачивает листья за сутки до дождя, чтобы успеть собрать всю влагу в полый стебель. Есть и другие признаки, но этот — самый точный. — с гордостью завершил он, прямо наслаждаясь взбешённым видом товарища.
— И ты говоришь нам об этом только сейчас?! — Мэл взял несопротивляющегося травника за грудки, но, внезапно остыв, передумал и отпустил, грузно бухнувшись обратно на своё место. — Ладно, плевать. Главное, мы эту инфу хотя бы получили.
— А ещё мне интересно, что это висит вон там — Навин, не обращая никакого внимания на новые гневные тирады Мэла, обескураженного тем, что его перебили, указал пальцем на нечто, висевшее на одной из стен дома. Фонарик не понадобился, Навин знал это что-то наизусть — Оно выглядит как улей, но улей полон пчёл, а этот полностью полый и твёрдый, как будто из глины. Причём оно точно природного происхождения — есть характерные… — Вайесс прыснула, представив, как смешно и органично он будет выглядеть в очках и где-нибудь в исследовательском университете, рассказывая лекцию. Его уже никто не слушал — Вайесс быстро отходила от недавних событий, а остальные никак не могли забыть, поэтому не получалось отвлечься.
***
Хелбер как раз выкидывал остатки своего ужина, когда все, наконец дождавшись Келли, теперь шедшего гораздо увереннее, чем раньше, решили развернуть термоконусы, пойти спать и набраться сил на завтрашний день. Несмотря на неприязнь, которую они испытывали в деревне, дом всё ещё был самым безопасным местом в округе. Мэл немного истратил баллончик репеллента, осевшего на доски вокруг, потому что по его словам, «с этими насекомыми невозможно спать!». Хелбер первый вызвался стоять на часах — он вообще привык всё делать первым и считал, что инициативность всегда окупается, ну и ещё не придётся просыпаться посреди ночи и засыпать дважды, мучая и без того уставшее тело. Было холодно, ещё и винтовка неприятно морозила спину. Он перебросил её через другое плечо в попытке устроиться поудобнее. Сидеть на холодной земле тоже было неприятно, и хоть он подстелил спальник под себя, это не помогло. «А им сейчас тепло» — подумал он, но тут же осёкся: завидовать неправильно, а от этих мыслей ещё и глаза закрывались. Где-то далеко, в паре километров отсюда, громко шумело чернеющее пятно леса, и изредка налетающий ветер приносил еле чувствовавшийся запах хвои и подзола. Застрекотали цикады, принося антураж поздней ночи, расплывающийся в лунном свете беззвёздного равнодушного неба, где тёмными частями неопределённых фигур быстро плыли облака, то рассеивая, то собирая в одну точку свет. Хелбер любил ночь и часто вместе с Корасом наблюдал за звёздами, но сегодня ему не дали такой возможности.
Тени становились всё шире и страшнее, но он не обращал на них внимания, теперь пристально рассматривая улей, который нашёл Навин. Глаза потихоньку начинали заплывать от усталости, она была томным приятным забытьём, в которое хотелось провалиться с головой, но такой роскоши принципиальный Хел себе не позволял. В улей заползали ночные тени, сначала маленькие, потом побольше, они шуршали и двигались, то прячась от лунного света, то выползая наружу. Одна из теней была похожа на огромного мохнатого шершня, забирающегося внутрь улья, ему даже показалось, что она шевелит мохнатой толстой лоснящейся шеей и вытаскивает ядовитое жало, готовое к атаке. Хелберт был не из боязливых, но даже он на всякий случай включил фонарик и, тяжело дыша от испуга, проверил необычное изобретение Пустоши. Но оно было таким же пустым, и он успокоился, вернувшись на место дозора и перестав следить за необычным. Через пару минут из палатки вышел Келли, который должен был теперь стоять на стрёме до самого рассвета. Хел отправил его обратно, не обращая внимания на его упрёки и поучения: ему хотелось побыть наедине с собой и с темнотой ещё немного и подумать о всяких вещах. Хелберт опустил забрало шлема пониже, спасаясь от насекомых, и устроился поудобнее у стены, закинув руки за голову…