Страница 13 из 69
А ещё мы с матерью завели котёнка. Вместо немецкой овчарки. Его зовут Чайник, он рыжий и это она.
А Лёха ездил в Благовещенск - поступать в мединститут и провалился; потом стал поступать в педагогический и тоже провалился; потом стал поступать в технический и тоже провалился, потом приехал и рассказал об этом мне. Мы с ним в тот же день поспорили, что сегодня понедельник, а он говорил, что сегодня вторник. Спор был на бутылку водки. Тут начался "Детектив по понедельникам" по телеку, и я выиграл. Лёха ушёл, обещая завтра припереть с бутылкой и до сих пор не приперает, хотя прошла уже почти неделя, то есть девять дней.
А ещё у нас повадился кто-то из ящика почту извлекать для каких-то своих целей. Я же, желая предотвратить сие безобразие, раскопал на антресолях мышеловку, починил её и, пользуясь тем, что на первом этаже кто-то вывинтил лампочку и ни хрена не видно, сунул её в почтовый ящик таким макаром, что если запихнуть туда руку, будет "ай". Иду в тот же вечер за почтой - и что вижу при свете спички?
Кто-то спёр мышеловку. Вот ироды пошли!
А более никаких приключений со мной за эти девять дней не случилось, но, поскольку я письмо писать уже начал, а написал маловато, надобно написать про чё-нибудь ещё. Как я понял, тебе в данное время нужна только инф. про города США, старорусские слова и мобили? Насчёт мобилей я уже говорил, старорусские слова у меня есть, но я не знаю где, потому напишу тебе про города немного (см. приложение).
А дальше писать не хочу в целях конспирации.
Ты же почему мне магию из бабушкиной книги опять не шлёшь? А ну, шли, а не то порчу нашлю.
С уважением,
Гольян С.А.
Запечатываю письмо по твоему излюбленному способу.
Письмо восемнадцатое
Тында - Новоалтайск
22 августа 1993 г.
Глубочайший тебе поклон, сударь мой Паганель. Надеюсь, тебя ещё не забрали в армию. Если это так, то давай порадуемся вместе.
У нас тут в городе последнее время совершенно не хрен делать, поэтому я от скуки решил тебе ещё одно письмецо накатать. Вот. Тутыча последние дни всё дождь идет, так что на речку не сходишь; давеча, правда, у колеса обозрения тусовались в честь памяти Цоя. Мощно было, целая толпа собралась.
Паганель, я на тебя так надеялся, что ты там у себя в вуз поступишь, станешь умным и высокообразованным, а ты безжалостно разбил мои радужные надежды. Весь в Лёху!
Кстати, о Лёхе. Он тут щас, блин, бегает, работу ищет. Его папаша в девять утра подымает и отправляет её искать, а он приперается ко мне, будит меня и тащит с собой, потому как ему, видите ли, скучно одному идти её искать. Из-за этого изверга Лёхи я совсем запутался во времени. Ночью не сплю, видики по телеку зырю, ложусь спать под утро, тут Лёха заваливает, будит, и я с ним до обеда по городу шатаюсь, на ходу засыпаю, прихожу домой и засыпаю опять. Просыпаюсь - чёрт знает, сколько времени, то ли вечер, то ли уже утро, хрен поймёшь. И всё из-за этого окаянного Лёхи. Надеюсь, он так же страдает.
А я сейчас работаю периодически и по весьма нерегулярному графику, так что в месяц у меня выходит всего штук десять рабочих дней, чем я лично вполне доволен, потому как остаётся много свободного времени, которое можно с пользой употребить.
Только вот у меня сейчас творческий застой. Я, понимаешь ли, в своей книжке дошёл до такого места, где нужно было строго научным путём объяснить принцип действия одной хреновины. И я стал изучать астрофизику. А оказалось, что я в ней ни хрена не кумекаю и сначала надо изучить физику. А когда я стал учить физику, выяснилось, что нужно ещё просветить себя в математике, и там ещё оказались примешаны к делу кристаллические решётки, так что я заодно стал учить химию. И от всего этого у меня шарики за ролики заехали, и тогда я стал пытаться объяснить принцип действия этой хреновины, как мог, и оказалось, что там имеет место квадратура круга, опирающаяся на гидростатический парадокс, видоизмененный теорией Хаббла. Плюс ко всему, нужно было продумать устройство трёхкатушечной электромагнитной векторной индукции. В общем, когда у меня от всего этого вспухла голова, я взял и с горя выпил бутылку водки, купленную по случаю памяти Цоя (от Лёхи ведь хрен дождёшься). Ещё и пива набухался, а заодно маминого коньяку полбутылки опрокинул. Утром проснулся - и ни хрена не помню. Оказалось, я ночью (когда пьянствовал) всё то место, где про эти хреновины научные написано, из тетради выдрал и сжёг на кухне в эмалированной кастрюле. В обед меня её мать мыть заставила. Такие вот расчудесные дела.
Зато я наконец-то отдал Резуну с Трынцевым столь долго висевший на мне должок, да ещё и с процентами (с учетом инфляции). А Резун, в свою очередь, любезно вернул мне все 15 ручек, открученных ранее от моей двери (он, оказывается, всё это время свято хранил их у себя дома), чем меня весьма порадовал.
Ещё вкладываю тебе очередную информацию про города США. И кстати, ежели тебе нужны цены на всякие товары в США, или зарплаты, или цены на проезд на такси, или вообще чего-нибудь в этом духе, я тоже могу выслать, а более мне писать ни хрена неохота. Да и утро уже, пойду письмо в почтовый ящик бросать.
Да, чуть не забыл. Ежели тебе какие мои мобили не нужны, ты их не высылай мне обратно, а выбрасывай, потому что мне они обратно тоже не нужны.
Vaya con Dios.
22 августа 1993 года, 18 часов - то бишь, 6 часов утра - 17 минут (на момент запихивания в конверт).
Письмо девятнадцатое