Страница 53 из 60
— Ты, скот, хоть понимаешь, что натворил?
— Эм…не особо, — честно признался, глядя на подругу уже с некоторой опаской.
За спиной Насти я заметил Коляна. Друг тоже явно пребывал не в самом лучшем расположении духа и смотрел на меня с лёгким укором. Да что я, блин, опять сделал?
Заметив смятение на моём лице, Меридов осторожно потеснил девушку, у которой, казалось, вот-вот дым из ноздрей повалит и она просто испепелит меня, как дракон, после чего сказал:
— Тут такое дело…Наташа, здравствуй, ты не могла бы нас оставить наедине? — обратился он к моей уже бывшей девушке, — Дело несколько деликатное.
— Вы можете говорить при ней, — отметил я, — Мне скрывать от Нат нечего.
— Это касается Ани, — сказал Коля.
— Всё в порядке, ребята, — с улыбкой отозвалась Ли, — Мы только что расстались, поэтому я не закачу скандал из-за другой девушки.
— Хм…вот как, — если Меридов и был удивлён, то сумел это скрыть, и держался, как всегда, безукоризненно.
А вот Настя явно оставила маску вежливости где-то за дверью. Потому что, фыркнув, она брякнула:
— А про то, что ты спал с Аней на моём Дне рождения, ты Наташе рассказал?
«Вот это поворот!» — пронеслось у меня в голове голосом известного мультперсонажа, после чего я перевёл растерянный взгляд с Насти на Колю. Тот покачал головой, безошибочно разгадав мой немой вопрос:
— Я ничего не говорил. Настя позвонила мне, пылая праведным гневом и начала требовать твою голову.
— Тогда откуда ты об этом узнала? — спросил я уже у девушки.
— Аня рассказала! — огорошила меня Грозная, — Она каким-то образом умудрилась вспомнить это утром, когда ты поспешно смылся. И сегодня рассчитывала, что вы поговорите об этом. Но что сделал ты? Правильно — прикинулся, будто ничего не произошло. Ты что, последние мозги вытрахал? — продолжала насыпать всегда вежливая подруга.
Я же, сидя рядом с ничего не понимающей Наташей, пытался переварить полученную информацию. Уходя тем утром, я мечтал о том, чтобы Нюта не забыла ту ночь. Что там говорили мудрецы? Бойтесь своих желаний, они имеют свойство сбываться? Так вот, похоже, это был мой случай.
То есть…то выражение лица, которое я увидел утром, то разочарование — оно мне не показалось? Но это же получается, что я…чёрт!
— Твою мать… — простонал я, хватаясь за голову.
— Не хочется приплетать тётю Оксану, но не ту мать ты вспоминаешь, — хмыкнула Настя, наблюдая за мной без малейшего сочувствия.
— Погоди, — подала голос Наташа, — Юлиан, ты, после ночи с Аней сделал вид, что ничего не было? — когда я кивнул, та только спросила, — Зачем?
— Я был уверен, что она ничего не вспомнит, — негромко признался, — Она была пьяная и расстроенная из-за Давида. Мне казалось, что она просто хотела забыться, ни о чём не думать, а я…просто подвернулся под руку. Поэтому, я сделал вид, что этого не было. Чтобы не портить нашу дружбу.
— Дружище, мы же вроде с тобой договорились, что ты всё равно ей признаешься, — напомнил мне Колян о нашем разговоре, — Что так будет лучше для вас обоих.
— Я не смог, — шепнул едва слышно, — Посмотрел на неё — и не сумел.
— Молодец! А теперь она думает, что ты её предал, — припечатала Грозная, — Воспользовался ситуацией и слился. Как поступал раньше со всеми своими подружками. Без обид, Наташ, к тебе это не относится.
— Да, я догадывалась, что до меня Юлиан не был девственником, — пробормотала Ли, глядя на меня, — Милый, ты понимаешь, что сглупил?
Я кивнул, не в силах подобрать слова. «Сглупил» — это было слишком мягко сказано. Я облажался. По полной. Максимально. Так как я, ещё в этом мире никто не лажал. Она была моей — на какой-то короткий миг. И могла таковой остаться. Но я сам всё перечеркнул, сказав одну-единственную фразу. И теперь лишился не просто любимой — а потерял лучшего друга. Она меня не простит. Не после такого.
— Что теперь делать? — спросил я скорее у самого себя, чем у окружающих.
— Всё, что мог — ты уже сделал, — ответила мне Настя мрачно и её слова полностью отражали мои мысли.
Короче, приплыли…
Глава двадцать пятая
Глава двадцать пятая
Анна
Прошло две недели. Мы закрыли сессию, отметили Новый год и, наконец, наступили каникулы. Прошёл всего семестр, а мне казалось, что я постарела на пару лет минимум.
Родители планировали очередную поездку — кажется, в этот раз мы собирались в Грецию. Но я не принимала участия в обсуждении, сказав, что соглашусь на всё, что мне предложат. Честно говоря, мне в принципе никуда не хотелось ехать. Но умом понимала, что дома меня одну никто не оставит. Да и, наверное, это было полезно — сменить обстановку, отдохнуть, банально перевести дыхание.
С Юликом мы не разговаривали. Он пытался — звонил, писал и даже приходил. Но я упорно игнорировала его. После того случая в аудитории во мне будто что-то надломилось — я чувствовала себя так, будто меня предали. Причём сделал это тот, от кого это было невозможно ожидать. Настя призналась, что разговаривала с Кораблёвым и он вроде как раскаялся или что-то вроде того, но мне было плевать. Видеть его я больше не желала.
Грозная также рассказала, что Юлиан расстался с Наташей. Это же подтвердили и другие ребята из нашей компании. Но это ничего не изменило. И гнев на милость я не сменила.
Без лучшего друга было тяжело. Я постоянно ловила себя на мысли, что мне хотелось с ним поговорить — руки то и дело тянулись к телефону, чтобы написать ему сообщение или позвонить. Но я вовремя вспоминала о нашей ссоре и не совершала ошибку. Переживала, временами плакала, но держалась.
Родители заметили, что мы с Юликом, скажем так, повздорили. Понимали они также, что накосячил именно парень, а не я — заметили, как активно он начал наведываться к нам и как упорно я его игнорировала. Они пытались со мной поговорить на эту тему, но тут я уже откровенно взбунтовалась — слишком много пришлось бы рассказать того, о чём упоминать не хотелось. Так что я впервые в жизни показала свою бунтарскую сторону и ушла в глухую оборону. С какого боку папа с мамой бы не подходили — отовсюду их ждало фиаско.
С Саб и Настей я эту тему тоже не обсуждала. В общем, поступала, как типичная я — всё вынашивала в себе. Так всегда и бывает — о своём счастье хочется кричать на всей мир, но свои горе и обиду мы предпочитаем лелеять в одиночестве.
Тем не менее, эта история помогла мне в одном — из-за Давида я больше вообще не переживала. Просто вычеркнула этот эпизод из своей жизни, как будто этого и не было. Наверное, мне стоило сказать Юлику «спасибо» за это, вот только мы же не разговаривали. Какая досада.
Тем не менее, встретиться нам всё-таки предстояло. У «Бешеных панд» был очередной концерт, и как бы я не относилась теперь к Кораблёву, на Колю и остальных ребят это не распространялось. Так что шоу я пропускать не собиралась, о чём заявила подругам. Мне хотелось просто провести один спокойный вечер и отдохнуть с девочками. А после концерта я собиралась, как и всегда, аккуратно смыться. Чтобы избежать лишних разговоров и нервотрёпки.
Пока я приводила себя в порядок, ко мне в комнату заглянула мама.
— А куда это ты? — поинтересовалась она чуть удивлённо.
Оно и понятно — я в последнее время из дома выходила только для того, чтобы попасть на учёбу. Кивнув и не открывая взгляда от зеркала, я ответила:
— На концерт. Мальчишки сегодня играют, я обещала быть.
— Хм… вот как. То есть на Юлиана ты больше не сердишься?
Как всегда на звуке его имени моё сердце сделало кульбит. Рука дрогнула и стрелка получилась не очень ровной и слишком толстой. Чертыхнувшись, взяла ватную палочку и принялась исправлять это безобразие. Параллельно скосив взгляд в сторону мамы, отозвалась, как мне показалось, максимально равнодушно:
— Да я и не сердилась.
— Ага, конечно, — не повелась на это мама, — Вот только дурочку из меня делать не надо. Я не вчера родилась. И нужно быть слепым глухонемым инвалидом, чтобы не понять, что между вами будто чёрная кошка пробежала. Он чем-то обидел тебя?