Первые искры

Торжественный обед в столовой. Что появлялось на столах?.. Не помню ни как это выглядело, ни каково оно было на вкус. Помню только, что Натсэ опять сидела у меня на коленке, и мы по очереди пользовались одной вилкой. Помню, что она смеялась и, кажется, даже разговаривала с кем-то. С Ямосом? С Авеллой?

Более-менее в себя я пришел только на улице. Смеркалось. Длинной процессией мы шли куда-то по смутно знакомой дороге.

— Куда мы? — спросил я.

Ямос, который шел слева, посмотрел на меня с удивлением.

— В святилище. Печати будут ставить.

Точно. Вот этой самой дорогой меня тогда тащили рыцари. А вон и казематы… Сколько приятных воспоминаний.

— Господин Мортегар, — прозвенел справа голосок Авеллы, — как ваша нога? Мне действительно очень жаль…

— Нога? — растерялся я. — А… Я вообще про неё забыл. Спасибо!

Нога действительно больше не болела, я спокойно шагал, наступая на полную стопу. Я был жив и здоров. Я, как бы то ни было, победил. И сейчас у меня появится печать! Печать Земли. Я смогу самостоятельно проделывать ходы. Смогу дать отпор Зовану, пусть и смешной пока отпор. Смогу вступить в Орден Рыцарей… Ой, я много чего смогу. В этом месте печать Земли — это свобода.

— А где Натсэ? — завертел я головой.

— Она осталась в вашей комнате, — успокоила меня Авелла. — Рабов не пускают в святилище, само собой. Она вас дождется, не переживайте. Хорошая она у вас, берегите её.

— Уж постараюсь, — шепнул я.

В святилище было сумрачно. Свет давали два факела, установленные по обе стороны от статуи с «клумбой». Перед «клумбой» стоял высокий столик, даже скорее трибуна, за которой нас ждал ректор Дамонт. На трибуне рядком лежали черные камни с выведенными на них рунами.

Дождавшись, пока все новоиспеченные студенты выстроятся полукругом, повторяя форму святилища, Дамонт заговорил:

— Я еще раз поздравляю каждого из вас со вступлением в академию магов Земли. В лучшую из академий. Сейчас вам кажется, что самое трудное позади, и пусть пока так и будет. Однако впереди еще немало трудностей. Обучение не покажется вам легкой прогулкой. С вас будет много спрошено, но в итоге вы многое и получите. Наши выпускники — это сильнейшие маги, достойнейшие из достойных. Гордость своих родов. Вы станете важнейшей частью нашего мира. Ваша воля будет направлять этот мир. И вместе мы построим прекрасное будущее.

— А кроме того, — продолжал он, — я поздравляю вас с тем, что сейчас вы официально вступите в клан Земли. Когда вы получите печать, вы получите поддержку огромной мощи, которую являет собой клан. Каждый маг Земли — ваш друг и союзник. Если вы споткнётесь — вас поддержат. Заблудитесь — вам помогут найти верный путь. Вы никогда не останетесь в одиночестве. Мы — клан, мы — единство, и мы своих — не бросаем.

Он замолчал, и студенты разразились аплодисментами. Когда аплодисменты стихли, ректор сделал приглашающий жест рукой.

— Начнем церемонию. Я буду называть имена. Услышав своё — подойдите сюда и выберите руну. Не задумывайтесь над выбором, позвольте стихии решать, каким именно способом она будет проводить сквозь вас силу. Вам потребуется сжать камень в кулаке и вытерпеть немного боли. Как только получите печать — можете идти. Этой ночью двери ваших комнат открываются и закрываются вашими ключами. Преподаватели и комендант вас не побеспокоят. Отпразднуйте этот великий день как следует, но… Надеюсь на ваше благоразумие. Вы уже взрослые. Вы доказали это, пройдя испытания и получив право называть себя членами клана и студентами военной академии. Прошу, начнем. Авелла из рода Кенса.

Авелла первой подошла к кафедре, не глядя взяла один камешек и сжала его в кулачке. Вздрогнула. Я не видел её лица, но видел, как напряглись её руки, одна вцепилась в кафедру. Секунд пять длилась эта неподвижная и безмолвная сцена, и вот Авелла вернула камень обратно.

Она повернулась и показала тыльную сторону ладони. На ней в черном кружке красовалась свежеиспеченная руна.

Многие издали одобрительные возгласы, послышались хлопки. Мы с Ямосом тоже похлопали сияющей, счастливой Авелле. Она вприпрыжку понеслась к выходу из святилища, бросив нам: «Подожду снаружи!»

— Она потрясная, — прошептал мне Ямос. — Никогда бы не подумал, что с такой девчонкой можно так запросто поболтать.

— Да уж, — согласился я.

Церемония казалась торжественной и величественной первые минут десять. Потом многие стали позевывать. Студентов было немало, на каждого уходило время. На кого-то больше, на кого-то меньше. Ямос корчился у кафедры не меньше минуты, но руна наконец пропечаталась. Я подумал, что, должно быть, это из-за слабых сил Ямоса. Не зря же он с магическим испытанием так и не справился.

Когда он положил камень, ректор Дамонт нашел взглядом меня и усмехнулся. Я обмер. Неужели он разгадал наш маневр?! Но почему тогда… А, нет, лучше не задаваться такими вопросами.

— Больно, — пожаловался Ямос, проходя мимо меня и почесывая печать. — Но ничего, это ж один раз только.

Кому один, кому — два… Что ж, я, по крайней мере, знаю, чего ожидать.

Ожидать пришлось еще несколько минут. Моё имя почему-то оказалось в самом конце списка. В самом. Конце. Я остался один на один с Дамонтом в пустом святилище.

— Интересный вы человек, господин Мортегар, — сказал Дамонт, когда я подошел к кафедре. — Я услышал про вас задолго до того, как увидел. Сначала — от Мелаирима, потом — от Герлима и Наллана. О вас упоминала госпожа Акади. Вы появились неизвестно откуда, и у вас уже есть надежные друзья и заклятые враги. За вами тянется шлейф из загадок. Однако я приучил себя смотреть людям в сердца. И я вижу ваше сердце.

— И что там? — тихо спросил я.

— Там всё ещё много постыдной слабости, недостойной мага. Но вместе с ней есть и что-то такое, что стремится вырваться вперед. Вы так хотели поступить в академию. Скажите, господин Мортегар, вы счастливы теперь?

Я тоже попытался заглянуть себе в сердце и найти честный ответ. Поиски меня увлекли.

— Молчание — верный ответ, — сказал Дамонт. — Счастье достигается долгим и упорным трудом. Но вы сейчас, будто птенец, выпадающий из гнезда, расправляете крылья и сходите с ума от восторга и страха. Это — правильные чувства. Но они пройдут. А потом вы опять останетесь наедине с собой. И я посмотрю, куда вы направитесь дальше. Рад приветствовать в академии. И — добро пожаловать в клан.

Он указал ладонью на камни, и я опустил взгляд. Что-то внутри потянуло меня к одной руне. Узнал руну Беркана, которая красовалась на руке Талли. Я взял её, подбросил камень на ладони, повертел его в пальцах и положил назад. Нет.

— Вы не устали меня удивлять, господин Мортегар? — вежливо спросил Дамонт. — Это не рынок.

— Прошу прощения…

Я перевел взгляд на другой камень. Сработал интерфейс.

Руна Отал. Разделение, распутье, необходимость принять выбор. Расставание с прошлым.

Грустно улыбнувшись, я сжал камень в кулаке.

И это вы называете болью? Я чуть не рассмеялся. По сравнению с тем, как мне запомнилось принятие печати Огня, эти ощущения казались щекоткой. Мерзкой такой щекоткой, которая прокралась сквозь ладонь, посвербела в костях и проявилась на тыльной стороне черным узором.

Получение дополнительного статуса: маг Земли. Ранг: 0. Специализация: ученик военной академии. Текущая сила Земли: 10. Пиковая сила Земли — 15.

Я положил камень на место и, поклонившись ректору, вышел из святилища.

— Ну как? Покажи? Какую выбрал? — налетели на меня Авелла и Ямос.

Больше рядом никого не было, если не считать парочки рыцарей, несущих почетный караул у входа. Остальные ушли отмечать поступление, начало новой жизни.

Я показал руну, Авелла и Ямос в долгу не остались. Интерфейс быстро расшифровал мне их значения. У Ямоса — руна Ингуз, предвестник лучшего времени, новая ступень развития. У Авеллы — Уруз. Мужество, сила, начало. Дорога к успеху через большие потери. Да, я представлял себе, каким тернистым будет её путь к успеху. Но так же хорошо представлял и её улыбку, за которой будет скрыта вся боль. Да чего её представлять — вот она, прямо передо мной, так и светится.