Осквернённый мир. Инквизитор

– Вы не понимаете! Ваша религия не может ответить на все вопросы! Мир огромен, а вы не даёте изучить его. Мир интересен и разнообразен, он заключён не только в вас и вашей слепой вере! Прочти хоть одну из этих книг, и ты поймёшь! Не сжигай знания! Здесь истина! – заорал еретик, в тщетной попытке достучаться до инквизитора. Анна только покачала головой и улыбнулась. Наивно, как же это было наивно! Изучать запретные науки, убивая ради собственных целей невинных горожан, а потом пытаться стыдить инквизитора. Какой же глупец! – Мы просто хотели понять! Разобраться во всём. Вы ослеплены своей верой! Откройте глаза, надо не молитвы читать, а изучать! Книги надо читать, на мир надо смотреть! Вы же всё сжигаете! Весь мир готовы сжечь, лишь бы не пришлось задумываться! Смотрите! Откройте, наконец, глаза!

– Когда-то такие, как вы, учёные, еретики, открыли Врата. – В ледяном голосе Ната Тайлана слышалось едва сдерживаемое бешенство.

Анна напряглась, инстинктивно выставляя ментальный щит. Все инквизиторы, потомки демонов, всю свою жизнь ходили по грани, и сейчас Нат Тайлан стоял у самой последней черты, за которой – тьма. Анна постаралась отвлечься от холода, разлившегося по комнате, от того, как меняются, искажаются очертания предметов. Язычки пламени свечей горели так ярко, что стало больно глазам. Старший инквизитор Нат Тайлан был в ярости.

О том, как открылись Врата, практически ничего не было известно. Город, в котором это произошло, был уничтожен взрывом и размолот в пыль вырвавшимися тварями. Все существующие книги о том времени были либо написаны намного позже, либо содержали фрагментарные и неточные сведения, достоверность которых была под сомнением. Так что, слова, сорвавшиеся с губ инквизитора, вполне могли оказаться ложью, но он почему-то был в них абсолютно уверен. Как и в своей всепожирающей ненависти. С огромным трудом Нату Тайлану удалось взять её под контроль. Даже спустя время он так и не смог понять, откуда взялась та уверенность и та ненависть.

Анна же стояла и тихо молилась, вжавшись в дверь. Сейчас её совсем не интересовали исторические факты. Кто бы ни открыл Врата, для неё это не имело ровным счётом никакого значения. Девушка отчётливо понимала, что, если мастер Тайлан не совладает с собой, она умрёт первой. Или же станет младшим демоном, рабски преданным своему господину. Об этом Анне даже думать не хотелось.

– О да, мир стал намного интересней! – ядовито прошипел Нат Тайлан, активируя стигмату очистительного огня.

Еретик страшно закричал, потом завизжал. Анна содрогнулась, но продолжила читать молитвы. Обычно, очистительный огонь сжигал сначала кожу, потом мышцы, и лишь после этого добирался до внутренних органов и костей. Чаще всего, еретик к тому времени уже умирал от болевого шока. Такая смерть для человека была жестокой и страшной. Это была кара за отступничество, за измену человечеству.

Старший инквизитор Нат Тайлан же заставил гореть одновременно и кожу, и внутренние органы. Анне даже знать не хотелось, каково это – чувствовать, как тлеет твоя печень, как плавится сердце. На такое были способны очень немногие инквизиторы, лишь самые сильные и умелые. И опытные.

Нат Тайлан выпрямился, безразлично глядя на обгорелый труп у своих ног. Потом он подошёл к креслу и взял лежавшую на нём книгу. Пролистав пару страниц, он положил её в глубокий карман своей шинели. Анна наскоро проверила своего старшего инквизитора ментальным щупальцем. Она касалась едва ощутимо, только для того, чтобы удостовериться в его чистоте. Нат Тайлан не переступил черту, но подошёл к ней очень близко. Ближе, чем когда-либо за всё то время, что она работала с ним.

– Анна, свяжись с оператором, – тихо и напряжённо сказал Нат Тайлан.

Анна кивнула, сосредоточившись на ментальном поиске контакта. Сейчас старший инквизитор Тайлан мог просто спалить мозг несчастному оператору – так сильно бушевала его ментальная сила. Кроме того, оператор мог почувствовать то, как близко Тайлан был к падению, и доложить законникам. Для неё это означало допрос, очищение и, возможно, частичное изменение памяти. Для Ната, скорее всего, тщательное очищение или даже ликвидацию. Так что, инквизитору Фаэр пришлось перебороть свою нелюбовь к ментальным контактам и разыскать мысли ближайшего оператора.

– Я сообщила, скоро сюда приедут специалисты, они всё уберут, – как ни в чём не бывало сказала Анна, завершив контакт. – И засуньте книгу поглубже, корешок торчит.

Инквизитор Фаэр старалась держаться спокойно и невозмутимо, но она всё ещё чувствовала, как напряжены её мышцы, как подрагивают пальцы. Анне уже доводилось видеть подобные вспышки гнева и у мастера Тайлана, и у других инквизиторов. Так проявлялась их демоническая кровь. Но сегодня она по-настоящему испугалась. Это был один из тех редких случаев, когда девушка была рада, что носит в себе кровь дивного народа, а не демонов. От фэйри ей досталось лишь неуёмное любопытство без всяких приступов гнева.

До спуска в подземку Анна и Нат дошли молча. Начавшийся вечером снег почти прекратился, однако ночного неба не было видно за тяжёлыми серыми тучами. На улицах было тихо, лишь где-то вдалеке звонил колокол, призывая горожан на мессу. В дни зимнепраздников службы в храмах проходили и по ночам.

– Не забудь составить отчёт, – напомнил Нат Тайлан, когда они спустились в подземку. Сейчас он выглядел непривычно спокойным, даже расслабленным.

– К утру всё сделаю, – ответила Анна. В её отчёте не будет ничего лишнего, ничего предосудительного. Она понимала, что рискует, скрывая то, что произошло, но иначе просто не могла.

Нат Тайлан кивнул, удовлетворённый ответом своей подчинённой. Он вышел на станции рядом с общежитиями Инквизиции. Анна жила дальше от центра города, в небольшой съёмной комнатке. Среди донельзя правильных и фанатичных клириков она чувствовала себя неуютно. По дороге девушка зашла в лавку за продуктами. Пайки были сытными, но очень уж однообразными.

Чем ближе Анна подходила к дому, тем больше она чувствовала усталость. Два не самых простых случая за один день вымотают кого угодно. Но вместе с тем девушка чувствовала покой и удовлетворение. Этот день прошёл, а она всё ещё была жива – это дорогого стоило. Каждый вечер Анна возносила благодарность Ему за то, что выжила.

– Анна, девочка, ты сегодня поздно. – Хозяйка, у которой девушка снимала комнату, стояла у дверей и ждала её. Это была немолодая женщина, когда-то бывшая первой красавицей, и сейчас ещё не растерявшая былой красоты.

– Работа. – Пожала плечами Анна. Этим словом можно было объяснить почти всё что угодно. Потом девушка запустила руку в пакет, достала оттуда пачку сухого молока. – Возьмите, это вам.

– Спасибо, – тихо сказала женщина, улыбнувшись. Анна порой приносила ей продукты просто так. Дохода инквизитора ей хватало с избытком на все её нужды, а её хозяйка, уже не работавшая, получала обычный паёк иждивенца, а плату за проживание брала небольшую. Кроме того, на лице пожилой женщины каждый раз появлялось грустное, но светлое выражение, от которого Анне почему-то становилось тепло. – Может, чаю зайдёшь выпить?

– Только переоденусь, – согласилась Анна.

Пить чай на небольшой уютной кухне давно уже стало их традицией. Они часто сидели вдвоём и болтали о всяких пустяках, намеренно не затрагивая серьёзные темы. Таких близких отношений у хозяйки больше ни с кем из жильцов не было. Анна поначалу тоже сторонилась пожилой женщины, но потом сдалась под напором её доброты и заботы. Почему-то только с ней хозяйка так упорно пыталась наладить контакт. У неё было ещё несколько жильцов – неразговорчивых и нелюдимых, но не еретиков – Анна проверила. Она даже как-то изгнала мелкого беса по просьбе одного из них – худого, вечно простуженного художника. Без лицензии и разрешения Анна не имела права проводить экзорцизм, но столько раз видела, как это делает мастер Тайлан, что была уверена в своих силах. Да и бес оказался слабеньким, сбежал сам, едва девушка выудила из него его истинное имя.