Кольца Лины

И неужели эта немота — навсегда?! От одной такой мысли — мороз по коже.

— Ты осторожна будь, — Нилла тоже погладила меня по руке. — Веди себя тихо. Тут люди вовсе не плохие, по законам живут. И дядя заступится ведь, если что, да?

Я усмехнулась невесело. Заступится, как же…

— Скоро заявится молодой имень — вот от него тебя никто не защитит. Просто постарайся ему на глаза не показываться. Такой… — конь! — сказала она с чувством, так что мне сразу стало ясно, какие синонимы этому определению нашлись бы в русском. — Наезжает сюда не чаще двух раз в год, а детишек от него уже родилось то ли трое, то ли четверо, и в замке, и в деревне. Ему двадцать два, красивый. Лучше не попадайся. Скоро ленну Дану к жениху отправлять, вот он и приедет, провожать ее в Андер. Долго не пробудет.

Я кивнула — поняла, дескать.

— Лир Ван, молодой имень, и ленна Дана — дети именя от первой жены. И есть двое от второй, тоже сын и дочка, семи лет и десяти. Ну так их и не слышно пока, а вот старшие! — Нилла многозначительно рассмеялась. — Ленна Дана что хочет, то и творит, имень уже и рукой махнул. Возблагодарит Провидение, когда ее наконец замуж отдаст. А Крыска наша, небось, каждый день хвалу возносить станет, когда ленна Дана уедет. Хотя, ленна сама по себе ничего, всяко лучше братца. Любовь у нее закрутилась в прошлом году с молодым именем одним, он просил руки, и подходящий вроде бы брак, так нет же — отказали. Лучшего жениха подобрали. Он старше, но очень знатный, с положением, посол Винеты при дворе Итсванского императора. Богатый, само собой. Вот так и не захочется быть ленной, что толку в положении и богатстве, когда тобой вертят, как хотят. Меня вот спросили, хочу ли замуж за моего Имана. А она должна делать, как скажут, и не пикни. Хотя, привыкнет, станет важной дамой, ей и понравится, верно говорю?

Я опять только усмехнулась. Может, понравится, а может, и нет. Выходить замуж за старикашку для любой девушки само по себе неприятно, а если еще и любимый есть — и вовсе. Лично мне хотелось ленне Дане только посочувствовать.

Мы помолчали.

— Свадьба — это хорошо, — Нилла мечтательно улыбнулась. — Хлопотно, но хорошо. Весело будет. Наездников сюда на рухах слетится, десятков пять, а то и больше. Интересно, согласится ленна с женихом в седло сесть, или настоит, чтоб на своем рухе до самого Андера? С нее станется. У нас в рушатнике всего девять птиц было, три из них — ленны Даны. Бедовая она девка. Теперь птиц на ферму отравили, там и ухаживать проще, и вылетывать, и чтобы ленна не сбежала… опять же.

Птиц?! Я даже отшатнулась. Рухи, на которых тут летают — это все-таки птицы?!

Птица Рух. Как я сразу не догадалось, это из какой-то сказки. Или из сказок, потому что мне определенно когда-то не один раз попадалась птица Рух в разных сказках. Огромная птица. Но у нас это сказки, а тут — реальность? И откуда это пришло в наши сказки? Отсюда?..

А еще тут есть драконы.

Небо уже потемнело, осталась лишь одна тонкая яркая полоса. Домой?..

Нилла проследила за моим взглядом.

— Да, и верно, пошли. Поздно уже…

Удивительное дело — меня не укусил ни один комар. Ниллино средство бы — да к нам, цены бы ему не было! Небось натуральное, безо всякой химии…

Мы вернулись в замок. Нилла проводила меня до указанного экономкой Крысой места — коридора с длинной лавкой, сама бы я наверняка заблудилась. И мы распрощались. С двух сторон уже раздавался зычный храп. Я нащупала свой узел, не раздеваясь, вытянулась на лавке, покрытой только толстой рогожей, и успела лишь подумать: как можно спать на таком жестком…

Оказывается, еще как можно.

Следующий день, конечно, настал. И чуда не случилось — я по-прежнему была в замке Кер. В другом мире. И надеяться на то, что мне снится долгий и чрезвычайно дурацкий сон, пожалуй, все же не нужно. Потому что это — явь. И переходы между мирами возможны. И я в другом мире. В котором, кстати, я последняя чернавка, рабыня, немая и безумная, которая к тому же не умеет доить коров. Давай, Лина Остапенко, барахтайся, выгребай как нибудь…

Этим утром экономка отвела меня на кухню — помогать кухаркам. Конечно, как и следовало ожидать, огромный чан и куча грязной посуды дожидались персонально меня. И еще сложенные в углу закопченные котлы.

— После обеда пойдешь в сыроварню, Нилла на тебя не жаловалась, — процедила Крыса перед тем, как уйти.

Ах, не жаловалась. И на том спасибо.

Я честно попыталась вспомнить, как зовут экономку. Мельник ведь ее определенно не Крысой называл. Не удалось. Крыса она и есть Крыса. А я — немая, мне ее никак не называть, так что переживем пока. Но такая гора немытой посуды, почти с меня ростом, кого угодно вгонит в депрессию. Почему же ее не перемыли вечером, меня ждали?..

В кухне хлопотали четыре женщины — а почему так мало? Одна мешала что-то в большой кастрюле, другая месила тесто, третья чистила овощи, четвертая перетирала тряпочкой столовые приборы. Та, что овощами занималась — самая молоденькая, почти девчонка, остальные — рослые, пышнотелые, наверное, такими и должны быть поварихи. На меня поглядывали, тихонько переговаривались. Наблюдали, наверное, что делать стану, нет чтобы заговорить и подсказать! Наверняка же знают, что я немая, спросить не могу. Ну, ладно, как скажете…

Попробовала пальцами воду в чане — чуть теплая. И что я отмою без мыла в практически холодной воде?

Я быстро огляделась. Не может быть, чтобы не было мыла.

Ага, вот тазик с песком. И еще один, там на донышке что-то черное. Я потрогала — похоже, зола. Средства на любителя, конечно, но годятся, моя бабушка, любительница самодельных экологически чистых средств, тоже на даче только золой посуду мыла, и щелок сама варила. Спасибо, бабуля. Только благодаря тебе я сейчас не скисла.

Щелок! Он-то тут есть? Уж его-то точно раньше изобрели, чем при царе Горохе!

Ага, а что это вон в том ведерке? Я сдвинула деревянную крышку и обнаружила под ней мутноватую жидкость. Не без опаски потрогала пальцами — ага, похоже, он, дорогой мой. Щелок. Тут же зачерпнула ковшиком и вылила в чан. Кто его знает, какая нужна концентрация, но тот, что делала бабушка, надо было разводить примерно в десяти частях воды. Щелок просто готовить — надо залить полведра золы водой до краев ведра и настоять три дня, потом слить. Или кипятить пару часов — так быстрее. Отмывает и отстирывает не хуже средств из магазина. Так что щелок — дешевая и доступная штука, вряд ли здесь его экономят. Я отважно добавила еще пару ковшиков, потом набралась наглости и отлила в другое ведерко кипятка из котла, что булькал на большой плите, и разбавила воду в чане. Если нельзя — так и скажите, а я немая, как же мне спросить? Так что, дорогие, приспосабливайтесь как-нибудь, я тут не по своей воле.

Так, уже лучше, и водичка потеплее, и со щелоком вроде не переборщила. Живем! Я повязала вместо фартука полотенце, которое валялось рядом на столе, и бодро принялась за мытье. Радовалась. Справилась, смогла! Бабулечка, милая, великое спасибо тебе! Иначе как бы я узнала, что этот чертов щелок вообще существует на свете? Да я уже обычное хозяйственное мыло забыла, когда в руках держала, только какие-нибудь жидкости и гели. А на последний Новый Год вообще подарила нам с мамой посудомоечную машинку. Мама ворчала поначалу, что мне, дескать, денег девать некуда, но уже через неделю ей очень понравилось!

Перемыв посуду в щелоке, я сполоснула ее холодной водой. Теперь — котлы песком чистить? На них и смотреть страшно. Нет, понятно, что чистить надо, но почему это должна делать я?

Поварихи тем временем стали к столу разделывать тесто, как я поняла, на маленькие булочки. Ага, вот это интересно. Дело в том, что я не слишком люблю варить борщ, а вот из теста разные "вкусняшки" готовить — это мое. Те же булочки могу слепить десятком способов.

Я тщательно вытерла руки, подошла к столу, прихватив нож, подвинула к себе кусок теста.