Страница 2 из 52
— Забей, — отмахнулась я, утыкаясь в конспект.
Но вместо учебы в голове, почему-то продолжали всплывать воспоминания двухгодичной давности, когда моя любимая мама неожиданно привела в дом красавца мужчину, представив своим будущим мужем. После того, как наш родной отец много лет назад оставил нас одних в непростой ситуации, я всегда желала маме только счастья. Она действительно пережила очень многое, пытаясь поставить на ноги свою не очень-то талантливую и умную доченьку, которая, к тому же, переживала на тот момент совсем не простой подростковый период. Готский прикид и проколотый нос были самым меньшим злом, среди всего, что я творила в сопливом юношестве. И теперь, после стольких лет страданий я искренне обрадовалась, что и мама, наконец, влюбилась, и может быть счастливой. С первого разговора дядя Андрей мне очень понравился. Веселый компанейский мужчина чуть за пятьдесят, с прекрасным чувством юмора и искренней симпатией в сторону моей сияющей родительницы. Мы с ним даже подружились, и я от чистого сердца благословила их на скорую свадьбу. И именно на их росписи я впервые встретила ЕЁ. Кошмар всей своей жизни.
Невысокая, хрупкая блондинка с миловидным личиком и большими голубыми глазами вплыла в зал регистрации, словно принцесса, мгновенно приковав к себе взгляды. Короткое небесно-голубое платье с пышной юбкой и убранные в простую, но изящную прическу светлые кудрявые волосы делали ее похожей на настоящего сказочного персонажа. Я бы, возможно, даже поддалась бы всеобщему очарованию, если бы Андрей не подвел скромно улыбающуюся незнакомку ко мне и торжественно не произнес:
— Кирочка, знакомься, это Рита — моя дочь и твоя новая сестра.
Честно говоря, даже не помню, как именно отреагировала на эту новость. Единственное, что отчетливо врезалось мне в память о том дне, это пристально изучающий и до ужаса неприятный взгляд ярко-синих глаз в паре метров от меня. Мы пожимали друг другу руки, а у меня было отчетливо ощущение, что я обнимаюсь с гремучей змеей, которая почему-то притворилась милым ужиком. Она много смеялась, постоянно называла меня новой сестренкой и была просто до неприличия милой, сражая на повал всех вокруг себя. А я никак не могла избавиться от ощущения фальшивости этой белозубой улыбки пухлых розовых губок.
После моей истерики на следующий день подруги предположили, что у меня на фоне нервного стресса развилась паранойя. Я тоже начинала так думать, поэтому решила немного переждать время и приглядеться к девушке получше, прежде чем делать поспешные выводы. Но, Боже, кто бы знал, как я была права…
Рита Березина стала настоящей звездой в нашем доме. Все наши родственники, выслушав историю бедняжки-сиротки, росшей без матери, намертво влюбились в нее, постоянно повторяя, как внимательно я должна быть к новой сестре. Ее отец сдувал с нее пылинки и пел дифирамбы о ее «таланто-красоте» всем вокруг, включая меня и мое маму. Дошло до того, что они оба начали приводить ее мне в пример, указывая на мою недостаточно хорошую учебу и нелюбовь к женственному стилю в одежде. Ее доброта стала настоящей легендой в дворе нашей новой общей квартиры, куда мы переехали сразу после регистрации отношений родителей. Риточка была просто цветочком. Подкармливала бродячих кошечек и собачек, помогала в приютах, занималась волонтерством и училась на самую благородную профессию — врача. А еще она улыбалась. Улыбалась, улыбалась и улыбалась. И эта ее чертова улыбка выбешивала меня так сильно, что я уже с трудом сдерживала совершенно не свойственные мне желания кинуться в драку.
Мой нрав никогда не был спокойным и, как бы я не пыталась сдерживаться, скоро дома начались скандалы. Да, ссоры чаще всего начинала я, но Рита просто доводила меня до кровавого слюноотделения, когда на мои колкие фразы начинала печально улыбаться и тяжело вздыхать, вместо того, чтобы что-то ответить. Конечно же, я стала ссориться с мамой и с Андреем, но это все было цветочки, по сравнению с тем, что произошло прошлым летом…
— Денисова, очнись.
Меня резко толкнули локтем в бок, и я удивленно встрепенулась, возвращаясь из воспоминаний в реальность и недовольно пронзая Веронику взглядом. Та как-то странно крутила глазами в зеленых линзах и, видимо, пыталась что-то показать своей подвижной мимикой.
— У тебя нервный тик? — вкрадчиво поинтересовалась я у Игнатьевой.
Та перестала изображать странные ужимки и ударила ладонью с длинными пальцами по своему лбу, выражая таким образом протест моей недогадливости. А догадливость моя, впрочем, довольно скоро проявила себя, когда прямо над плечом раздался скрипучий старушечий голос Нины Александровны:
— Даже если у вашей подруги нервный тик, то это хотя бы лечится. Чего бы я не сказала о лени и непроходимой глупости некоторых отдельных студентов нашего ВУЗа. Денисова, скажите мне пожалуйста, вам понятна тема, которую я только что объясняла?
Я испуганно сглотнула и обвела взглядом аудиторию, понимая, что я многое пропустила. Лиля попыталась было подсунуть мне под руку тетрадь с только что записанным ровным подчерком конспектом, но та в ту же секунду оказалась пригвождена к столу тяжелой сморщенной рукой с ярко-розовым лаком и двумя рубиновыми перстнями на среднем пальце.
— Денисова, зачет не за горами, вы же понимаете это? — приподняв черные татуированные брови, поинтересовалась преподавательница.
Я испуганно сглотнула и кивнула, съеживаясь под ее проникающим под кожу взглядом.
— И то, что мы с вами, возможно, там даже не увидимся, это вы тоже понимаете?
Губы Нины Александровны разъехались в победной ухмылке. А я просто тяжело вздохнула и постаралась закопать глубоко в себе рвущийся наружу скандал. Бесполезно, только сильнее распалю Грымзу и ее жажду молодой студенческой крови, которую она с завидным постоянством потребляла каждый день за свой шестидесятилетний стаж работы. Студенты нашего универа уже даже не надеялись, что преподавательницу когда-нибудь отправят на пенсию и дадут вздохнуть хотя бы новому поколению. Каждый сентябрь мы с надеждой выискивали на сайте обновленный преподавательский состав и каждый раз жестоко обламывались, находя в общем списке ненавистную фамилию.
— Смотрите, Денисова, еще немного и превратитесь в Князева, — презрительно кивнула она на парту последнего ряда, что была через проход от нас. Там сидел наш одногруппнк, Денис Князев, высокий парень в темной куртке, который не обращал на суету вокруг никакого внимания, что-то рисуя на полях истрепанной тетради. — Только вод Денисову после отчисления хотя бы армия светит, а вы вот по накатанной пойдете, с такими-то способностями.
— Нина Александровна! — попыталась было возмутиться Лилька, но я вовремя схватила ее за локоть. Не хватало еще, чтобы подруге влетало от этой стервы.
— Я поняла, Нина Александровна, — кивнула я, натянуто улыбнувшись. — Прошу прощения, больше такого не повториться.
Грымзы что-то пробурчала и, охая, поплелась по ступенькам вниз, продолжая бурчать под свой крючковатый нос лекцию.
— Стерва, — зашипела Ника, показывая в спину женщине неприличный знак. Лиля бросила на нее осуждающий взгляд, но подруга даже бровью не повела.
А я невольно перевела задумчивый взгляд на Князева, что, казалось, уснул, пока рисовал свои рисунки. Парень перешел к нам в группу на втором курсе, но до сих пор как-то не влился в коллектив, предпочитая общению гордое одиночество. В группе ходили разные слухи, кто-то его опасался, а кто-то пытался подшучивать. Денису, впрочем, на окружающих было глубоко фиолетово, поэтому от парня быстро отстали.
— Опять залипла, — снова ткнула меня в бок Вероника. — Подруга, прекращай глазеть по сторонам и уткнись уже в тетрадь. А то Грымза сейчас вернется и твоя репутация окончательно будет потеряна.
Я закатила глаза и послушно вернулась к конспекту, а Лиля, спустя пару минут, тихо поинтересовалась:
— Что ты будешь делать с сообщением Риты?
Я раздраженно цыкнула и зло прошипела себе под нос:
— Пошлю ее на все четыре стороны, пусть свет посмотрит, принцесска, блин…