Страница 226 из 235
— Сколько наших полегло! — услышала она и представила, как сплюнул оборотень.
— Я могу попробовать закинуть гранату в окно, — предложил другой, — если вы мне обеспечите подходы.
— Действуй! Будь осторожен!
— Главное, динамит закинь, а там... Эх, мало мы оружия взяли... Нам бы посолиднее и помощнее чего-нибудь, помощь вызвали?
— Да кто же знал!
— Пробовали, связь не работает, все каналы перекрыты…
Оборотни были где-то недалеко от избы, но высунуться Манька не рискнула. Пули летели нескончаемой чередой, не переставая ни на секунду. Враг патроны не экономил. Избы, услышав, что через открытые окна собираются бросать гранаты, тут же их зарешетили.
Манька пригнулась, переползая с одного места на другое.
Дьявол гордо стоял в окне, прошиваемый пулями, слегка наморщив лоб. Избы огонь потушили, но полуобгоревшие трупы оборотней начали вонять палеными волосами и жареной плотью.
— Они все наши позиции знают, — с сожалением произнесла Манька. — Мне бы обозрение с другой точки зрения. Может мне попробовать из-под избы?
— Сама себе говоришь, или избе предложишь? — поинтересовался Дьявол. Он щупал пульс у старика Борзеевича, который то впадал в беспамятство, то ненадолго приходил в себя, пытаясь встать и пройти куда-то, каждый раз натыкаясь на стену. — Здорово его, — обеспокоено проговорил он. — Боюсь, если не оклемается до вечера, будем ребеночка нянчить!
— А живую воду сколько выпил! — возмутилась Манька. — Лишние глаза нам бы не помешали.
— Он не человек, ему что эта вода, что та, он от нее только пухнет и мокнет, если сам не в памяти, — просветил ее расстроенный Дьявол, не отпуская руку старика Борзеевича. — А от огня горит не хуже того костра, что под избу заложили. Изнутри горит. Ты это… с крыши попробуй их достать, — посоветовал он. — Еще на подходе.
Дьявол махнул рукой, и у изб над крышей поднялись гребни.
В сложной конструкции Манька разобралась не сразу. Теперь у нее над крышей появилась смотровая вышка, которая разворачивалась под разным наклоном, и крутилась вокруг оси, и она могла легко скатиться вниз на чердак, или вынырнуть, когда оборотни ее не ждали.
Изба была полна сюрпризов, но Манька не удивилась — курице гребень иметь положено. Правда, с таким гребнем, это, пожалуй, уже не курица, а петух...
Один из оборотней поднял голову над насыпью и полег первым, поскольку вопрос, кто кого переборет, она решила оставить открытым. Оборотни нападения с крыши не ожидали, и пока сориентировались в обстановке, еще три десятка оборотней корчились на земле. С крыши видимость была преотличная, отсюда стрелы разили врага чуть дальше опушки, но оборотни были повсюду — их цветистые палатки просвечивали сквозь деревья. Кто-то прятался за стволами, кто-то в наскоро вырытых окопах, кто-то искал защиту у самой избы, выбирая места, где у нее не было видимости.
Но взрывы все же прозвучали. Два — почти рядом, и три достигли цели, тот, кто кидал гранаты, оказался достаточно метким, чтобы угодить в решетку окна, которая не выдержала. И в образовавшуюся дыру сразу прилетела другая граната.
На этот раз избы не шелохнулись, лишь покачнулись — все-таки это были не избы, а черт знает что…
Манька едва удержалась, чтобы не скатится по покатой крыше вниз.
Когда оборотни отступили в лес, она спустилась на чердак. Три пули ее все же достали — одна в бедро, едва не задев кость, вторая прошила легкое, третья застряла в животе. Она устала и выдохлась, живая вода лечила, но уже не так действенно. Кровь, перестала течь сразу же, как выпила живой воды, но каждое движение причиняло боль. Нога волочилась, начиная потихоньку заживать, а живот жгло — застрявшая в кишках пуля причиняла нестерпимую боль.
Борзеевич все еще лежал в беспамятстве и стонал во сне.
Манька положила руку на его лоб — лоб у старика был горячим. После этого, хромая, подошла к Дьяволу, который смотрел в оконце, опираясь на лук Борзеевича.
— Боже, Дьявол, костерок бы запалить, гори они синим пламенем! Мне не выстоять, — честно призналась она, подсчитывая множественность врага. — Их там тысячи! Против зверей еще куда ни шло, но против этих... а я все, умру скоро… — мученически улыбнулась она и поморщилась от боли.
Дьявол сунул в живот руку и вынул пулю, положил ей в ладонь. Боль сразу начала утихать.
— Обрастать начинаешь раритетами! — усмехнулся он. — Правильно, а нехай горят! Зверей, которые здесь остались, они давно слопали, еще ночью. Рядом река, дальше озеро, с обеих сторон зима, огонь далеко не разлетится. Ну, если что, пригоню тучку, делов-то! От леса что осталось? Заодно мусор сгорит и пеньки, — последние слова Дьявол произнес зловеще. Он уже привязывал на стрелу немного пакли, чтобы зажечь древко, обмакнув его сначала в светлую жидкость, потом в маслянистую черную.
«Технический керосин» — прочитала Манька на бутыли. На второй надписи не было, но она и так знала, что это нефть, которая у них оставалась.
— Если у них есть еще динамит и гранаты, думаю, они нам будут уже не страшны! — Дьявол отложил лук Борзеевича и с любовью взял ее лук в ладони. — Показать ученику не мешает, как из такого лука да такими стрелами дичь в углы загоняют!