Живые и Мертвые

- А почему в лес?

- А куда еще?! – мастер накинул плащ. – Без брони он бы в город не сунулся, одного раза хватило, следовательно… Собирайся, как бы поздно не было.

Шапки деревьев не особо помогали укрыться от потоков воды, льющейся с неба. В любой другой ситуации Фрэд бы уже давно причитал и проклинал судьбу-злодейку, но сейчас он понимал всю серьезность ситуации, поэтому стойко переносил непогоду, наплевав на хлюпающую под ногами грязь, на ветки, которые норовили выколоть глаза, и на паутину, липнувшую к лицу.

Мастер еле поспевал за писарем, неся в руках масляную лампу, освещая путь.

- Тут тропинок мильен… Вот ведь упрямый осел! Говорили же ему, чтобы один никуда не ходил. Где его теперь искать? Тут без бутыли не разберешься.

- А с бутылью и вовсе заплутаешь, - шмыгнул носом Фрэд и заорал, что есть мочи. – Ваше Величество! Ау! Где вы?!

Его крик затерялся в чаще.

- Мы уже пол леса истоптали, - посетовал мастер. – А что если мы его не найдем? Вдруг он сейчас лежит где-нибудь без сознания под корягой и истекает кровью? Мы ведь запросто можем пройти мимо и не заметить.

- Смотри лучше! – сурово сказал летописец.

Даниель подметил разительную перемену Фрэда. Тот на глазах возмужал.

- А представь, мы вернемся в дом кузнеца, а Прохор нас там ждет живой и здоровехонький.

Писарь остановился, повернулся к мастеру и сквозь зубы произнес.

- Тогда я тебе такую взбучку устрою… Ваше Величество, ау! – Он стер паутину с лица и продолжил продвигаться через поваленные деревья, что своими стволами перегородили дорогу.

Дождь усилился. Тропа превратилась в сплошной поток, несущий в себе прошлогоднюю листву, хвою и грязь. Ночная прохлада забиралась под промокшую одежду, принуждая ночных путников ежиться от холода. Где-то громыхал гром, сполохи молний плясали по затянутому тучами небу, заставляя лесные тени плясать пого. Капли барабанили по листьям, нагнетая тревогу.

Мастер с писарем вышли на небольшую поляну. В этот самый миг вспышка на небе вырвала из темноты две неподвижных фигуры, неподвижно лежащих на земле. Друзья рванул вперед, и через мгновение их взору предстала ужасная картина: в луже крови, смешенной с грязью, лежало тело кузнеца, а рядом с ним, подставив бледное лицо струям дождя, лежал и сам Правитель Серединных Земель с огромным суком, торчащем из королевской плоти.

Даниэль рухнул на колени, подняв тучу брызг, разорвал рубаху Прохора и приник ухом к груди, пытаясь услышать биение сердца. Фрэд, увидев все это, зарыдал в голос, глотая слезы.

- Заткнись! – рявкнул на него мастер. – Я не слышу ни рожна! Живой, кажется. Сердце еле слышно. Не знаю как долго, но он еще протянет. Надо его к доктору, вот только где оного взять посреди леса? Да и неуверен я, что в Фрилфасте есть нормальный, кругом одни коновалы. Что же делать-то?!

Писарь резко прекратил свои стенания и утер лицо.

- Отставить панику. Есть у меня одна идея, но не знаю, сработает она или нет. Рискнуть можно, все равно иного выхода нет. Короче так, - он присел на корточки и осмотрел рану Прохора со знанием дела. – Я бегу в город, а ты доставь нашего короля в дом этого душегуба, - Фред кивнул в сторону мертвеца.

- Как?! – развел руками мастер.

- Не мне тебя учить, - крикнул убегая писарь и скрылся в ночи.

Даниэль тяжело вздохнул, поднялся с колен и осмотрелся.

- Эх, Прохор, Прохор… А говорил, туда и обратно, одной ногой здесь, другой там. Ядреный корень! Куда ты сейчас ступил этой своей ногой?.. Ты, давай, держись. Фрэд обязательно что-то придумает, я ему верю, как ни странно. Но ты уж потерпи, не помирай, друже. Ладно?

Изобретатель скинул плащ, расстелил на земле и кое-как перетащил на него Прохора. После этого стянул свой ремень, позаимствовал второй у мертвеца и, смастерив упряжь, волоком потащил драгоценный груз через лес, бубня под нос ругательства и проклиная душегуба…

***

Прохор открыл глаза. Глубоко вдохнув, он не почувствовал боли. Легкие не обожгло, в груди не защемило. Правитель Серединных Земель сел. Пелена начала медленно спадать с глаз, и бывший шут осмотрелся: лес пропал, а вокруг возвышались сверкающие серебром каменные стены, смыкающиеся над головой в купол, в середине которого зияло большой отверстие, напоминающее круглое окно, с той лишь разницей, что не имело цветных витражей. Там, в вышине, царила тьма.

- Где это я? – эхо громом заплясало в каменной ловушке, заставив Прохора закрыть уши ладонями и перейти на шепот. – Ничего не понимаю.

Он ощупал грудь. Там, куда еще мгновение назад кузнец вогнал деревянный кол, ничего не было: ни самого орудия, ни раны, ни крови. Ничего. Поднявшись на ноги, Прохор по наитию, или подчиняясь какому-то неведомому чувству, зашагал прочь и уже через мгновение прошел сквозь арку, которую сначала не заметил, покидая каменный склеп.

Ничего не понимающий сюзерен ступил под сень вековых вязов, что чуть слышно шелестели пурпурной листвой. Прохор поднял взгляд в темное небо и замер. Там, высоко, плыл кроваво-красный диск. Такой луны ему еще не приходилось видеть, да и очутиться в таком мертвом лесу довелось впервые: ни хруста веток, ни крика сова или какой другой твари, ничего. Он провел ладонью по волосам и попытался всмотреться в темноту. На мгновение вдалеке мелькнул слабый огонек. Еще раз убедившись, что на груди нет ни единой царапины и покачав головой, Прохор пошел на свет.

Деревья расступались, словно живые, пропуская ночного путника. Кровавая луна практически не давала света, тем не менее, Прохор отчетливо видел узкую тропинку. Но больше всего его удивило какое-то странное, еле заметное сияние, исходящее от… него самого. Он даже на секунду остановился, вытянул перед собой руку и открыл от удивления рот.

- Что, пугало меня задери, происходит?!

Его размышления прервал чей-то, громом разнесшийся по лесу, громкий вздох. В нем было столько боли и страдания, что бывшему шуту стало не по себе. Но единственное, что его обрадовало - он здесь не один. Прохор двинулся вперед и, спустя несколько минут, поразился тем, что увидел. Деревья освободили гостя из своего плена, и его взору предстала картина, достойная кисти: длинный берег, усыпанный галькой, утопал в темных водах реки настолько широкой, что противоположный берег едва виднелся вдали, а посреди реки качающаяся лодка, в которой стоял человек. Прохор обернулся. За лесом возвышались серые скалы, что своими вершинами царапали беззвездное небо. Всплеск воды привлек внимание Прохора. Он повернул голову и увидел, как к берегу причаливает лодка, в которой запросто могло поместиться человек шесть, но в ней находился только один: высокий мужчина, в сером плаще, с черными, как смоль, волосами, ниспадающими на плечи. Его лицо обрамляла густая борода, чуть тронутая сединой.

- Мое почтение, тихо произнес Прохор.

Человек не обратил на него никакого внимания, а только тяжело вздохнул, опустил на дно лодки массивное весло и сошел на берег. Полы его плаща коснулись воды, а галька под подошвами сапог натужно захрустела. Он прошел мимо Прохора и, сев на огромный валун, положил руки на колени и закрыл глаза.

- Мое почтение. Прошу меня простить, но… - Прохор кашлянул в кулак. - Не подскажите, где я нахожусь?

Незнакомец, не открывая глаз, произнес, чуть помедлив:

- Здесь.

- Исчерпывающий ответ, многое объясняет, - бывший шут ухмыльнулся и почесал бровь. - А можно добавить подробностей? Кстати, меня Прохором звать, если вам это интересно. А с кем я имею честь общаться?

Вновь вздох, полный отчаяния и душевной боли, но уже не столь громкий, как раньше, достиг ушей Правителя Серединных Земель. Сюзерен вновь ощутил внутренний холод.

- Рад нашей встречи, - Он протянул лодочнику руку, надеясь на рукопожатие, но тот только устало глянул исподлобья. - Я вижу, вы не особо настроены разговаривать. В другой ситуации я бы уважил ваше желание, но обстоятельства сильнее меня и моих принципов. Дело в том, что я не знаю, как оказался здесь, не знаю, что это за место и понятия не имею, как отсюда выбраться. Вы мне не поможете?