Страница 4 из 10
– О! Я уверена в этом! – воскликнула блондинка.
– Вот видишь! И, может быть, я когда-нибудь встречусь с тобой, чтобы услышать историю твоего нового счастья. Мы найдём тебе отца…
– Господин Президент, – воодушевлённо перебила Джона-Абдуллу блондинка, – я уже счастлива… Я уже нашла отца!
– Да-а? – удивился президент – И кто же он?
– На фотографии, переданной мне милой мамочкой, стояла разборчивая подпись: «Любимой от Джона-Абдуллы эль Саида Оглы».
– Это от меня, что ли? – опешил президент. – Быть того не может!
– Чистая правда, господин Президент! Я – ваша родная дочь!
– Не знаю, что и сказать, – стушевался Джон-Абдулла, – а сколько лет-то тебе?
– Двадцать три…
– Двадцать три-и? – с сомнением протянул президент. – Это значит – я стал твоим отцом в четырнадцать лет?! Но…
– Тревога проникновения! Тревога проникновения! – заревели динамики, включившись одновременно с красным стробоскопом – сигналом особой ситуации.
Джон-Абдулла в сполохах света увидел на другой стороне стола контур женской фигуры, что завибрировала, теряя очертания, и, коротко вспыхнув, распалась на молекулы. Сработал встроенный нейтрализатор, действующий при обнаружении и идентификации чужеродных космических гипертел.
Когда включился свет, в противоположном кресле никого не было. А в комнате ощутимо пахло озоном.
«Вот же, дерьмо межгалактическое! – выругался Джон-Абдулла, раздосадованный запоздалой догадкой. – Опять подсунули сгенерированное на биокристаллах изображение человека с интегрированным модулятором речи… Послание от каких-нибудь собратьев по разуму».
На столе включился скрытый в столешнице аварийный монитор, и офицер космической безопасности спешно доложил:
– Господин Президент! Сэр, нам удалось выявить незаконного пришельца из дальнего космоса…
– Понятно, понятно… – перебил Джон-Абдулла докладывающего офицера. – А в чьём образе явился пришелец? Я слышал, что они тщательно изучают историю Земли и не допускают случайностей…
– В образе некой Мэрилин Монро! – ответил офицер, скосив глаза на электронного суфлёра, видимо, не очень понимая, о ком идёт речь. – В базе данных значится как актриса кинематографа середины двадцатого века. Может, вы решите не продолжать аудиенцию?
– Нет, продолжим, – ответил Джон-Абдулла, не желая, чтобы из Чёрного дома до оппозиции дошли слухи о нарушении президентом демократических прав и свобод граждан. – Пять минут перерыв – и продолжим!
Хотя разве это возможно, чтобы восстановить силы за пять минут?
Кошмар с Техасом, начавшийся с утра, безуспешные поиски решения, невнятная рекомендация совета валить всё на «руку Кремля» вымотали президента до предела. А глупый розыгрыш пришельцев с внебрачной дочерью окончательно выбил его из равновесия.
«Да что я держусь за это кресло? – завозилась в голове мыслишка, отдающая отчаянием. – Президент Америки! Президент… Да пропади всё пропадом! Может, уйти спокойно в отставку по состоянию здоровья, чтобы без позора? Пожалуй… Вот если не найду решения до вечера – подаю в отставку и начинаю размеренную жизнь! Как там, кстати, имя это милой актрисочки? Мэрилин Монро? Нужно заказать из архива парочку её фильмов! А то заботы, заботы…»
Ситуация на планете Земля в первой четверти XXII века и в самом деле сложилась непростая. Человечество, ранее стремившееся осваивать космические просторы, не нашло в других галактиках ничего важного для собственного развития. Ничего, кроме цивилизаций, подобных земной. Со схожими проблемами, основанными на борьбе за ресурсы. И поэтому все попытки проникновения в глубины Вселенной человечество прекратило. Даже наоборот – земляне старались отгородиться от навязчивых пришельцев, предпочитая заниматься исключительно внутренними проблемами.
На всеобщем довольно тусклом фоне неплохо себя чувствовали те государства, что имели ресурсы, или те, что были похитрей. Доминировали Россия и Китай, не ввязывавшиеся ни в какие соревнования систем, а нацеленные на внутреннюю экономику. Искушённая древняя Европа с богатым дипломатическим опытом и малотехнологичная Африка, получившая довольно ощутимое развитие за счёт климата, позволяющего засеивать и собирать урожай четыре раза в год, искали расположения у стран-лидеров и находили – к взаимной пользе.
А вот Америка, оказавшись в изоляции, теряла влияние, теряла былую мощь и в конце концов начала терять штаты. И уже почти полвека должность президента США не являлась самой почётной и желанной из всех возможных политических мечтаний.
И, конечно, Джон-Абдулла понимал, что однопартийцы ни в какую отставку его не отпустят, но, помечтав об уходе, на некоторое время даже успокоился.
– Сара, – приказал он по громкой связи, коснувшись пальцем сенсора на столе, – пригласите следующего посетителя…
Секретарша, словно ожидая президентского указания, тут же откликнулась объявлением в динамиках и одновременно погасила свет в Чёрном кабинете.
– Посетитель номер три.
– Здр-равствуйте! – раздался от двери мужской энергичный голос с доминирующей лёгкой картавинкой. – Здр-равствуйте, коллега!
– Коллега? – удивился Джон-Абдулла обращению невидимого в темноте собеседника. – Почему коллега? Вы президент?
– Можно сказать и так… – высокопарно начал посетитель и неожиданно выругался: – Чёр-рт возьми! Пр-роклятье…
Судя по глухому стуку, он, слишком энергично разбежавшись в темноте, ударился об угол стола.
– Вы в порядке? – спросил Джон-Абдулла, втайне рассчитывая, что на этом встреча и закончится.
– В полном пор-рядке! – с некоторыми болевыми нотками в голосе ответил посетитель. – Что вы, батенька, это сущая ер-рунда, во вр-ремя выступлений на бр-роневике бывало и похуже… Итак, позвольте пр-редставиться: вождь мир-рово-го пр-ролетар-рьята Владимир-р Ильич Ленин! Собственной пер-рсоной…
Про Ленина Джон-Абдулла читал в обязательном для президентов ознакомительном курсе с историческими личностями. Причём, видимо, из-за особенностей толерантности американской системы Ленин упоминался как в разделе «Герои мировой истории», так и в разделе «Тираны мировой истории».
В появлении в президентском кабинете первой половины двадцать второго века личности из века двадцатого ничего удивительного не было. Запрещённые в Америке, но совершенно свободно функционирующие во всеобщем пользовании в России и Китае, открытые уже лет двадцать «Коридоры времени» доставляли в любую историческую точку и обратно. Причём в прошлое благодаря развитию науки путешествия стали не редкими. А вот с будущим что-то совсем не получалось. И частенько исторические личности из прошлого, опять же запрещённые к официальному въезду в Америку, добирались через океан в Мексику и, нелегально перейдя границу, попадали в Штаты…
– Рад знакомству, Владимир Ильич, – вежливо заговорил президент. – Чем обязан?
– Пр-рибыл помочь вам, батенька вы мой!
– Стоит ли так затруднять себя? – с некоторым недоверием спросил президент: – В вашем возрасте… Вы ведь прожили такую насыщенную жизнь…
– Ар-рхискучно стало, дор-рогой товар-рищ, – ответил Ленин, – когда я лежал в мавзолее, мне было интер-ресно наблюдать за потомками, что пр-риходили на встр-речу со мной как с великим человеком и учителем. А как только меня пр-редали земле, я тут же заскучал. Смер-ртельно! И еще один ар-рхи-важный момент! Пр-редставляете – мне вас жалко! Жалко как себя самого! Мы ведь с вами, по сути, заложники одиночества своего высокого государ-рственного положения…
– Ох, – не удержался от вздоха Джон-Абдулла, – правда ваша…
– Пр-равда? – на секунду оторопел Ленин. – Ах да – известная газета большевиков… Итак, на чём я остановился? А, вот! Я знаю, батенька, как вашему гор-рю помочь…
– Знаете?
– Всё пр-роще, как говор-рят у нас в Р-россии, чем пар-ре-ная р-репа! Нужно устр-роить р-революционное восстание в какой-нибудь кр-рупной пр-роцветающей стр-ране, желательно в Р-россии, и ваши отделившиеся штаты буквально на следующий день побегут пр-росится обр-ратно к вам в компанию, опасаясь р-распр-ростр-ранения коммунистических идей, гр-раничащих с фанатизмом. В конце концов стар-рый добр-рый стр-рах, внушаемый «р-рукой Кремля», никто ещё не отменял…