Страница 3 из 6
Ещё одно очень важное качество, необходимое для христианского служения, – это постоянство. По своему священническому опыту могу сказать шире – постоянство и надежность человека. Нередко бывает так, что я как настоятель храма встречаюсь с теми или иными людьми, мы говорим о каком-то конкретном деле, я вижу, что люди эти обрадованы, воодушевлены. Но вот доходит дело до вопроса: что готов делать каждый из вас, какую часть работы готов на себя взять? И выясняется, что каждый сердцем поддерживает то, о чем мы говорили, но конкретное участие принимать в этом не готов. Во многом так происходит оттого, что человеку кажется: ему это не по силам. Но дело в том, что не по силам ни от кого ничего не требуется. Ведь каждому предлагается определить меру своего участия; это может быть участие на 100 %, на 50 %, на 10 %, но тем не менее это какой-то вклад в общее дело и из этого что-то может сложиться. Только очень важно, определив в самом начале, что вы можете делать, потом этого делать не переставать, потому что если вы бросили свою небольшую долю, ещё кто-то бросил, то нескольким оставшимся людям, которые и так делают максимум возможного для себя, нужно будет нести уже совершенно превосходящую их силы ношу. И как правило, они с ней уже никуда уйти не могут: они сначала стоят под ней, потом сгибаются, а потом она их ломает. Поэтому, приступая к какому-то послушанию, какого-то рода служению, нужно помнить, что от нас в нём потребуется постоянство. Необходимо рассчитывать свои силы, и начинать лучше с малого, а потом постепенно переходить к большему.
В завершение хотелось бы сказать, что у каждого человека есть какие-то способности, возможности, жизненный опыт, которыми он может послужить Богу в Церкви. Вы и сами, наверное, видите, приходя в храм, как много помощи и участия самого разного рода в храме требуется. Кто- то читает на клиросе, кто-то помогает пономарить, кто-то остается после службы, чтобы помочь убраться в храме перед большим праздником, кто-то помогает в отделочных работах, кто-то выкладывает новости на интернет-сайт, кто-то навещает немощных уже по возрасту прихожанок на дому, в больнице… Для всего этого время и место в храме всегда будет оставаться, в нём не бывает «лишних» людей. Единственное, что необходимо и что всех объединяет – желание участвовать в этой общей жизни и воспринимать храм как «своё», родное, как второй дом. И для таких людей храм действительно «своим» становится.
О «нецерковном» в жизни христианина
До своего прихода в Церковь человек, как правило, живёт, ориентируясь в большей степени на то, что доставляет ему удовольствие – выгодно для него, приятно ему. Спектр его увлечений может быть очень широким – от каких-то вполне невинных занятий до совершенно порочного времяпрепровождения. Когда же человек приходит в Церковь, то совершенно естественно, что в ходе воцерковления происходит переоценка всей прежней жизни, и человек начинает отсекать от себя то, чего в его новой, христианской жизни, быть уже не должно. Во времена первых христиан люди, готовившиеся к Крещению, сжигали колдовские книги, с которыми они прожили значительную часть своей жизни; подобное порой происходит и сейчас – человек отказывается от ночных клубов, от употребления алкоголя в неумеренном количестве, от какого-то явно греховного способа заработка. Всё это, безусловно, и оправдано, и необходимо.
Но бывает так, что человек, переступив порог храма, начинает отказываться и от того, что, по большому счёту, не является чем-то страшным, греховным, но оказывается в его сознании совершенно несопоставимым с его новой жизнью в Церкви. Это, к примеру, отказ от «светской» литературы, кинематографа, от занятий спортом, каких-то хобби. Безусловно, и в этом человек волен, но к чему это нередко приводит на практике? К тому, что в жизни такого прихожанина образуется огромный вакуум, потому что из его жизни ушли все те интересы, которыми он жил прежде, а взобраться буквально одним рывком на вершину, где всё его существование наполнит жизнь с Богом, он не готов. Зачастую в результате всего этого разрушаются и его социальные связи, поскольку отвергается всё то, что прежде было темой разговоров, областью совместной деятельности с людьми, составлявшими круг его общения. То есть
человек, придя в храм, сперва как-то очень быстро и сознательно разрушает всю ту жизненную базу, которая у него была, а потом оглядывается вокруг себя и не может понять, как ему дальше жить.
В чем здесь ошибка и о чем нужно помнить, чтобы её не совершать? Как говорят святые отцы, по отношению к нашему спасению всё, что нас окружает, делится на три категории: полезное, вредное и нейтральное. Совершенно очевидно, что вредное из своей жизни нужно удалять, полезное в ней должно присутствовать, – а вот нейтральное должно быть тем, к чему мы в той или иной степени обращаемся – в той степени, в которой оно нашу жизнь обогащает. Никто не говорит, что нужно взять и очистить свою жизнь от нейтрального. Безусловно, мы видим примеры жизни древних подвижников и знаем, что многие из них подвизались буквально среди голых скал, в пустыне. Но мы должны понимать, что туда приходили люди, подготовленные к тому, чтобы по этому пути восходить, а человек неподготовленный, не рассчитавший своих сил, там попросту погибнет. Можно провести такую аналогию: не все люди ходят в горы, а среди тех, кто ходит, кто-то занимается горным туризмом, а кто-то – альпинизмом, это совершенно разная степень напряжения и разные риски. Если это перенести на жизнь христианскую, можно сказать, что человек должен сначала привыкнуть к жизни на равнине, потом перейти к горному туризму, а потом уже, возможно, думать об альпинизме. Иначе можно просто в какой-то момент сорваться: когда человек сразу запрещает себе всё то, что в его состоянии, может быть, запрещать бы и не стоило, он как бы сжимает некую пружину, и эта пружина потом в какой-то момент со страшной силой распрямляется, и человек впадает в такие грехи, которых не совершал даже до прихода в храм. Такова бывает сила противодействия излишне жестким запретам, а вернее, соединение двух сил – собственно человеческой и бесовской, вражеской. Причем враг может даже подталкивать человека к чрезмерной ревности, понимая, что в конечном итоге его добрая христианская жизнь в этом недобром пламени сгорит.
Помню, как однажды, в самом начале 90-х, мне – тогда ещё новоначальному христианину – довелось побывать на выборах членов приходского совета одного московского храма. Кандидаты в новый состав кратко рассказывали о себе, и один мужчина, перечисляя вехи своего воцерковления, говорил: «В таком-то году я пришел в храм, в таком-то – выбросил телевизор, в таком-то – избавился от библиотеки…». Оставалось только ещё книжный шкаф топором порубить… Для того времени и для того состояния церковной жизни это было довольно типично и даже как-то трогательно – такое кардинальное «отречение от телевизора» является характерной чертой неофитства, а неофитами тогда было абсолютное большинство наполнивших храмы людей. Но то, что с нами происходит в неофитстве, мы должны обязательно, став уже в полной мере церковными людьми, христианами, подвергнуть пересмотру. Не все неофитские привычки в нашей жизни останутся, не все они будут нам полезны. Это можно сравнить с костром: когда его разжигают, то используют различные жидкости для розжига, чтобы ни влага, ни ветер не затушили разгорающийся огонек, но когда костёр уже горит, никто не плещет туда горючее, потому что тогда дрова могут прогореть очень быстро и в результате огонь погаснет.
Так что не надо торопиться ни выкидывать телевизор, ни жечь библиотеку, ни раздавать знакомым свой «светский» гардероб или спортивный инвентарь – всё это уже не будет занимать прежнего места в нашей жизни, но ещё вполне может нам пригодиться.
О книгах, литературе в жизни христианина хотелось бы сказать особо. Бытует мнение, что человеку воцерковленному стоит ограничить круг своего чтения литературой аскетической. Но