Затворница

– Кстати, спасибо за машину. Она потрясающая. Но вообще, это слишком дорогой подарок на день рождения!

Игорь сунул чемодан в багажник, с улыбкой умудрённого жизнью старца повернул дочку за плечи к себе лицом, чмокнул в нос и ответил:

– Пожалуйста.

Лера подняла на него глаза. Игорь увидел, что они подозрительно блестят, и признался в ответ:

– А меня никто и никогда не любил, как ты.

Лера захлопнула крышку багажника и уже своим обычным звонким голосом заметила:

– Ну, это дело поправимое. Ты только свистни, и я тебе столько кандидаток в невесты подберу – замучаешься знакомиться.

– Спасибо, дщерь. Но не стоит. Кандидатки все будут твоими ровесницами, а я предпочитаю свою возрастную категорию.

– Ой, папуль, я не могу! – засмеялась Лера. – Одиннадцать лет – это вообще не разница. Я бы первая в очередь встала, если бы ты меня с детства не растил. Ты ж уникум у меня! Выглядишь потрясающе. Молодой, красивый, умный, добрый, успешный мужчина. – Лера плюхнулась на водительское сиденье и принялась загибать красивые пальчики. – Подружки мои, кстати, далеко не дурочки и безголовые пустышки, они сразу тебя оценят. Жаль только, что Маришка замуж выходит. Вот она бы тебе точно подошла.

Игорь, который тему сватовства никогда не любил и старался всячески её избегать, попытался увести разговор в сторону и живо поинтересовался:

– Это какая Маришка? Та светленькая, с которой ты с детского сада дружишь?..

Тут он увидел, что они подъезжают к супермаркету, и решил воспользоваться случаем и убить сразу двух зайцев: и разговоры завершить, и о хлебе насущном позаботиться.

– Лерунь, останови у магазина, мне нужно продуктов купить, а то дома даже сухпайка нет.

Лера ловко перестроилась, быстро припарковала машину, и через минуту они уже вместе входили в раздвинувшиеся перед ними стеклянные двери. Игорь наивно понадеялся на то, что разговор о сватовстве закончен, но его дочь всегда было сложно сбить с курса. В этом смысле ничего с её детства не изменилось, она осталась такой же настойчивой. В этом Игорь убедился, когда Лера, едва они вошли внутрь здания, дернула его за рукав, привлекая внимание, и продолжила:

– Да, это она самая! Ну, светленькая! И как ты только помнишь? Ты бы видел, какая она выросла красавица! В эту субботу замуж выходит за Тифа.

Игорю ситуация живо напоминала ту, когда он забирал маленькую Леру из школы, а она, повиснув на его руке, пересказывала ему весь свой насыщенный день и вот так же держала за рукав и требовательно смотрела на него большими карими глазами. Только глаза эти тогда смотрели снизу вверх. А теперь находились почти вровень. Игорь умилился воспоминанию и спросил, показывая на афишу, которая украшала витрину музыкального магазинчика, расположенного в галерее, ведущей к супермаркету:

– Я так понимаю, за этого?

Лера посмотрела в указанном направлении и кивнула:

– За него. Неплохой парень, вроде как. Но ты лучше. Эх, поздно ты вернулся, папуля! Вот чуть-чуть бы пораньше. На пару месяцев всего…

Игорь весело усмехнулся. Она всегда на него так действовала, его маленькая дочка. Какое бы кошмарное настроение ни было у него, стоило Лере затараторить рядом, повиснуть на нём и вот так уставиться своими глазищами, и он сразу начинал улыбаться. Такой она была человек, его Лерка. Рядом с ней ему всегда было светло. Вот и сейчас тоже. Ничего не изменилось за прошедшие годы. Поэтому Игорь счастливо смеялся, картинно хмурился и ненатурально ворчал:

– Дщерь, не называй меня при людях папулей. Во всяком случае, так громко. А то окружающие начинают думать про нас не пойми что…

Лера закатила глаза:

– Можно подумать, тебя беспокоит общественное мнение!

– Меня беспокоит твоя репутация. Решат, что ты моя содержанка или ещё что похуже…

Дочь окинула его придирчивым взглядом и кивнула:

– Да уж, ты неприлично молод и хорош для отца такой взрослой дочери.

– Для отца самой красивой девушки на свете, – напомнил ей Игорь.

Лера кокетливо потупилась, но тут же вспомнила:

– Ты самой красивой не видел. Эх, как же поздно ты вернулся!

– Дщерь, не начинай! – прикрикнул Игорь. Но толку от этого не было никакого ни тогда, когда Лера была маленькой, ни сейчас. Вместо того, чтобы испугаться и отстать, непочтительная дочь надула губки и громко, на публику, протянула:

– Всё, папочка, всё! Ну будь душкой, не сердись! Твоя доченька больше не будет расстраивать тебя!

Какие-то матроны оглянулись на них и неодобрительно зашептались. Игорь не выдержал и снова негромко рассмеялся. Как же хорошо, что он приехал! По такому случаю можно вытерпеть даже приступ Лериного неукротимого желания срочно женить его. В конце концов, она может выдумывать что угодно. Но он-то взрослый человек и, конечно, сумеет разгадать все её уловки и миновать расставленные ловушки. Ах Лерка-Лерка, неужели ты забыла, что никогда не могла обыграть своего отца ни в шахматы, ни в шашки, ни в какие другие игры? Даже и не пробуй, дщерь. Ничегошеньки у тебя не получится…

Глава 19

Наши дни

Лёвчик за стеклом наконец дал знак заканчивать, отъехал на стуле от пульта и поманил пальцем Тимофея. Звукорежиссёр сразу встал и выскочил за дверь: замучился без курева, а дымить рядом с Тифом Лёвчик никому не разрешал, боялся за голос. Тифу такая опека даже льстила, и он не возражал, тем более, что сам не курил. Поэтому он проводил насмешливым взглядом настрадавшегося звуковика, снял наушники и вышел к продюсеру:

– Ну? Как?

– Нормуль. – Лев выглядел непривычно мрачным.

– Что случилось? – безразлично поинтересовался Тиф. Он устал и хотел спать. А страдания приятеля его не слишком волновали.

– Да… – неопределённо отмахнулся Лев. – Что-то я начал сомневаться, что мы с тобой выстрелим хоть когда-нибудь. Рекламу пихаем всюду, куда только можно. Результат есть, но не такой быстрый, как хотелось бы. И как только люди раскручиваются с такой скоростью?

Тиф затосковал:

– Бабки…

– Само собой, – согласился Лёвчик. – Но с этим у нас пока плоховато. Я надеялся на твою женитьбу. А теперь уж и не знаю. Я всё думаю… А ну как ты прав, и Маринка и в самом деле упрётся? Тогда нам ничего не обломится. Не с докторских же копеек… И получится, что ты зря женишься…

– Вот-вот… Я с ней осторожно поговорил. Она и вправду с приветом слегка. Только и твердит, что её родители сами всего добились и она должна. Натурально блаженная. Не удивлюсь, если поедет в деревню какую докторствовать… Я б уже и отменил бы всё. Но её папашка меня на бабки поставит. Они уже столько в эту свадьбу вгрохали… Прям и не знаю, что делать…

Пока Тиф говорил, Лёвчик сидел и мерно кивал. Тифу даже обидно стало. Словно и не слушает совсем, а думает о своём. Тут Лёвчик очнулся и протянул:

– Ещё, говорят, чёрный пиар хорошо действует. Может, и нам… того…

– Чего того?! – обозлено огрызнулся Тиф. – Мне старушку какую грохнуть? Или в наркодилеры податься? А ты потом на этом рекламную кампанию построишь?

Лёвчик от резкого ответа в себя не пришёл, а всё так же задумчиво пробормотал:

– Да-да… Что-нибудь в этом духе, но менее криминальное… Вот снять бы клип, но не постановочный, а с живыми, реальными лицами. И чтобы сюжет позабористее… Чтобы скандал был… Чтоб просмотры взлетели до небес, а нас на ток-шоу какое пригласили…

Тиф хотел было сказать что-нибудь резкое и обидное, но внезапно понял задумку продюсера. Мысль мелькнула и обожгла своей дерзостью.

– А что если?..

– Что? – с надеждой в карих влажных глазах взглянул на него Лёвчик.

Тиф тут же очнулся и даже головой замотал:

– Да нет, ничего…

– Да нет уж, говори, раз начал.

– Я это… подумал… – Тифу было сложно сформулировать поразившую его мысль, и он замялся, но потом сглотнул нервно, вскочил, хлопнул ладонями по стене и выпалил:

– А давай я брошу Маринку перед ЗАГСом? И снимем это. Я и песню подходящую тут написал… А видеоряд получится – закачаешься…