Страница 5 из 11
Газета отразила неподдельный гнев и возмущение подавляющей массы дальневосточников против попытки анархистов-коммунистов во Владивостоке (июнь 1917 г.) и ленинцев-большевиков в Петрограде (июль 1917 г.) начать социальную революцию и захватить власть. Особое чувство стыда за национальное предательство ленинцев передают «Приамурские известия», когда приводят данные о деньгах кайзера, на которые содержится партия ленинцев. Есть даже резолюция и письма хабаровчан о том, что «если Ленин приедет в Хабаровск, то его в город не пускать». Слова «ленинцы» и «большевики» были ругательными в политическом лексиконе дальневосточников. Советско-коммунистические историки это называют на своем, оруэлловском, новоязе мелкобуржуазными настроениями. Им не нравился и по сей день не нравится высокий уровень политической культуры постфевральской демократической элиты Дальнего Востока, по сей день они не желают называть вещи своими именами. Но в далеком 17-м году дальневосточники были информированы и знали все о новых претендентах на самодержавную диктатуру слева. Они прекрасно помнили еще монархию и могли сравнивать… Самодержавие и комиссародержавие….
Когда ленинцы и их пособники-экстремисты, в том числе и уголовники, будущие большевики, потакая самым низменным инстинктам части неграмотной солдатни, избрав путь национального предательства, стали разваливать русско-германский фронт, призывая брататься с немцами и дезертировать, бросая оружие, с Дальнего Востока добровольно ушли на фронт 10 ударных «батальонов смерти», в которых было свыше 2 тысяч человек революционных демократов и патриотов, идущих на смерть – защищать Родину, Революцию и Свободу. На фронт уходила элита солдат-республиканцев и демократов. Был сформирован «Хабаровский женский батальон смерти», который один только достоин исторического романа, формирующего из юных дальневосточниц не стремление стать хостес-интердевочками на азиатских задворках, а гражданок и патриоток. В нормальном значении этих слов, которые сейчас затерты истерической компанией современных наследников ленинцев. Дальневосточное гражданское общество, формируя в условиях небывалого энтузиазма «ударные батальоны смерти», платило очень тяжелую дань на алтарь всероссийских интересов. На место солдат – честных и искренних демократов – на Дальний Восток с фронта направляли на исправление целые отряды пойманных большевизированных дезертиров, которые меняли во всех общественных организациях революционных демократов. «Приамурские известия», как и другие хабаровские газеты того времени, выпукло и четко отражают эту печальную для Дальнего Востока социальную динамику, нарастание девиации и маргинализма в советах, которые превратились, по словам современника этих событий, известного российского социолога, профессора Питирима Сорокина, в «советы безработных и дезертиров».
Нельзя не отметить еще одну крайне важную политическую кампанию, которую все девять месяцев своей газетной жизни вели «Приамурские известия», – выборы в Учредительное собрание. В системе социальных и политических ценностей, рожденных Великой русской революцией, это была первоочередная святыня. Сокрушительное поражение на всенародных, свободных выборах ленинцев-большевиков – они получили всего одно место из девяти на Дальнем Востоке – ясно показало их главарям, что в мирных условиях свободы и демократии, политического плюрализма в богатом и зажиточном крае им никогда даже краешка власти не видать.
Поэтому и закрыта была газета солдатским патрулем 12 (25) декабря 1917 года во время контрреволюционного, антидемократического вооруженного переворота, устроенного в Хабаровске под руководством эмигранта с американским паспортом в кармане А.М. Краснощекова (Тобельсона Абрама Моисеевича по этому паспорту). Закрыта за печатанье документов о передаче всей власти в крае от Комиссара Временного правительства Бюро съезда дальневосточных Земств и городских самоуправлений, избранных на первых и самых свободных и демократических выборах за всю последующую историю края.
В заключение статьи я хотел бы всего несколько фраз написать о главных редакторах газеты. «Приамурскими известиями» первое время продолжал руководить главный редактор «Приамурских ведомостей» с 1914 года Константин Константинович Куртеев – легендарная личность даже среди дальневосточников, бывший народоволец, каторжанин и ссыльный. С августа по ноябрь 1917 года газетой руководил Иннокентий Сафронович Иконников, а в самое политически горячее время, с 28 ноября по 12 декабря, редактором стал известный на Дальнем Востоке и в Сибири либеральный демократ, член руководства партии социалистов-революционеров Леонид Григорьевич Ульяницкий. Личный враг экстремистов-большевиков из краевого совета рабочих и солдатских депутатов, являвшийся сторонником эволюционного пути развития края, непримиримым противником социальных экспериментов над дальневосточниками, навязываемых «диктатурой Ленина и Троцкого». Именно так демократические руководители Дальнего Востока называли, отражая мнение наших дедов, то, что по сей день лживо называют «Великой Октябрьской социалистической революцией».
«Приамурские ведомости» готовятся отметить очередной юбилей возобновления издания газеты. Я думаю, что в нумерации газеты должны стоять не сегодняшние 3600, а 6273, куда входят 2551 номер до 8 апреля 1917 года и особенно 122 номера газеты в 1917 году. Именно материалы, опубликованные в этих 122 номерах, дают ту нравственную опору и ответы на многие вопросы политической, социальной, экономической жизни, которые нам вновь задает современная жизнь.
Наши предшественники – либеральные и революционные демократы – оставили нам огромное интеллектуальное и политическое наследство. Оно поможет современным дальневосточникам пробраться через завалы коммунистической фальсификации истории и будет на практике опровергать циничную формулу «История нас учит тому, что она никого, никогда, ничему не научила».
Статья:
Попов В.Г. Как орган временного правительства. Кто «закрыл» весной 1917 года «Приамурские ведомости». – Приамурские ведомости. 2006. № 2.13 января.
Против анархии и диктатуры
Казаки Дальнего Востока в Великой русской революции
В мартовские дни 1917 года, 100 лет назад, дальневосточное казачество было разделено на две части. Шла самая кровопролитная война за всю историю Российской империи, и строевые казаки находились за тысячи километров от родных станиц, защищая Родину от германского нашествия. Они составляли костяк знаменитого Уссурийского корпуса, до самого конца своей военной биографии не уступившего большевистскому разложению армии. Но так как в исконном, исторически сложившемся казачьем самоуправлении традиционно играли большую роль казаки старших возрастов, то уссурийское казачество с первых дней падения царизма активнейшим образом включилось в политические события. И в первую очередь у себя на родине, на русском Дальнем Востоке. При этом не все было однозначно. Большую роль играли руководители казаков. Их связи с депутатами III–IV Государственных дум, знакомство с программами как легально действовавших, так и вновь возникавших политических групп и партий. В этом Амурское и Уссурийское казачьи войска очень различались.
Яркой личностью был наказной атаман Амурского казачьего войска, военный губернатор Амурской области, казачий генерал-майор Константин Николаевич Хагондоков. Он первым из крупных дальневосточных руководителей в революционные дни марта 1917 года выступил с горячей поддержкой Временного правительства России, высказался за скорейшее преобразование бывшей империи в демократическую республику. В пространных интервью, опубликованных во всех крупнейших газетах Дальнего Востока, он изложил свое видение государственного строительства в новой свободной России. Если будущее республиканское устройство не вызывало у генерала К.Н. Хагондокова абсолютно никакого сомнения, то, говоря о местном управлении, он не менее категорично высказывался за автономное устройство будущих крупных субъектов Российской Федеративной Республики. Он особо подчеркнул: «Каждый округ России должен получить автономное устройство. Это значит свое законодательство, свою казну, свою милицию. Центральные органы управления разрешают и ведают только общегосударственные вопросы». Уже 8 (21) марта 1917 года К.Н. Хагондоков был вызван военным министром Временного правительства А.И. Гучковым в Петроград. По поручению Временного правительства Российской Республики он объехал все казачьи войска и составил проект реформ, которые бы позволили казачьим войскам стать одним из важнейших элементов бурно формирующегося гражданского общества. Выполнив свою миссию, К.Н. Хагондоков вернулся на Дальний Восток командующим всем Приамурским военным округом и наказным атаманом Амурского и Уссурийского казачьих войск. Весьма интересна была атмосфера проводов казачьего генерала в революционную столицу, описанная в газетах Дальнего Востока. Оркестр, воинские части, колонна от гимназистов и реалистов. Приветствие от Областного Амурского комитета общественной безопасности – органа революционного самоуправления, возникшего после Февральской народной победы. Необходимо отметить, что прежний командующий округом генерал Нищенков и генерал-губернатор Л.Н. Гондатти были арестованы Хабаровским КОБ, а десятки генералов и офицеров отстранены от командования. Получив таким образом одобрение своих демократических взглядов на автономное самоуправление, амурские казаки, опираясь на поддержку генерала и своего депутата в IV Государственной думе И.М. Гамова, собрали свой представительный демократический орган управления – круг – и впервые в своей истории сами избрали атамана. Им стал бывший станичный учитель, депутат Государственной думы Иван Михайлович Гамов. Это был широко известный общественный деятель, патриот Дальнего Востока, казачий интеллигент.