Страница 7 из 8
Татищев, который был в свое время широко известен как дипломат, историк и публицист, в 1881–1883 годах служил чиновником для особых поручений при министре внутренних дел. Он является также автором опубликованной в 1903 году монографии «Император Александр II: его жизнь и царствование», в которой излагается весьма интересный взгляд на историю возникновения социально-революционного движения в Российской империи.
Говоря об аналитических документах, следует также упомянуть работу «История социально-революционного движения в России 1861–1881 годов», принадлежащую перу Н. Н. Голицына, а также, разумеется, его фундаментальный труд «Хроника социалистического движения в России. 1878–1887», о котором мы рассказывали ранее.
Следует особо подчеркнуть, что, в отличие от Татищева и Голицына, Мальшинский был не только теоретиком, но и практиком борьбы с «противуправительственной крамолой»: летом 1881 года в качестве агента «Священной дружины» он был командирован в Женеву для организации противодействия «разрушительным социальным теориям».
«Священная дружина» – так называлась монархическая полулегальная организация российской аристократии, существовавшая в 1881–1882 годах и ставившая своей целью как борьбу с народовольцами методами террора, так и охрану членов императорской семьи. Актив организации насчитывал около 800 членов и более 14 000 добровольных «помощников», в том числе входивших в состав российской и заграничной агентуры. С деятельностью «Дружины» были связаны будущие премьер-министры С. Ю. Витте и П. А. Столыпин, а также обер-прокурор Синода К. П. Победоносцев.
С августа 1881 года на средства «Священной дружины» и Департамента полиции Мальшинский начал выпускать в Женеве еженедельную русскоязычную газету «Вольное слово», печатный орган некоего якобы существовавшего в действительности либерального «Земского союза». (На самом деле это был своего рода псевдоним «Священной дружины»: от его имени она вела переговоры с остатками разгромленного Исполнительного комитета «Народной воли» о прекращении террористической деятельности в России.)
Деятельность Мальшинского как редактора-учредителя «Вольного слова» была настолько успешной, что ему удалось привлечь к сотрудничеству известных политэмигрантов: П. Б. Аксельрода и М. П. Драгоманова – причем последний в начале 1882 года даже стал главным редактором этого издания.
Весьма успешное поначалу полицейско-пропагандистское предприятие завершилось внезапно, в марте 1883 года, после того как в «Календаре „Народной воли“» появилось сообщение о том, что Мальшинский (в тексте он был ошибочно назван Мальчинским) является агентом III отделения.
Уже в следующем веке наиболее последовательным продолжателем дела первых отечественных криминологов стал генерал-майор А. И. Спиридович, начальник Дворцовой агентуры – личной охраны Николая II и его семьи, автор работ «Революционное движение в России» (1914) и «Партия социалистов-революционеров и ее предшественники» (1916).
Итак, подводя итоги деятельности III отделения С. Е. И. В. К., следует сказать, что на заключительном этапе своего существования оно было призвано решать следующие задачи: охрана императорской фамилии, надзор над всеми сторонами политической и общественной жизни империи, контроль за деятельностью государственного аппарата и выборных (после 1861 года), а также земских учреждений. Основной функцией С. Е. И. В. К. являлась борьба со всеми антиправительственными и антимонархическими проявлениями, любой «крамолой» – будь то в области культуры, идеологии или политики.
Взрыв в Зимнем дворце 5 февраля 1880 года, организованный народовольцами, оказался роковым для III отделения С. Е. И. В. канцелярии, поскольку столь очевидный провал сотрудников данной структуры вполне закономерно привел к ее ликвидации: сначала фактической, а в августе того же года – и юридической. В 1880 году III отделение С. Е. И. В. К. было упразднено, а его функции переданы Департаменту государственной полиции Министерства внутренних дел Российской империи.
Вот как разворачивались события. Обратимся вновь к очерку Андрианова.
«Пятого апреля совершена была террористическая попытка, дерзостью своею превзошедшая все предшествовавшие, – взрыв в Зимнем дворце. Вопрос о решительных и действенных мерах борьбы с крамолою снова вступил в очередь… Восьмого февраля император собрал на совещание в Зимнем дворце высших сановников.
Присутствовавший на совещании наследник цесаревич Александр Александрович (будущий император Александр III) предложил учредить Верховную следственную комиссию с обширными полномочиями, которые распространялись бы на всю Россию. Государь император принял эту мысль и решил поставить во главе комиссии генерал-адъютанта графа Михаила Тариэловича Лорис-Меликова, одного из героев Русско-турецкой войны 1877–1878 гг., прославившегося взятием крепости Карса… Теперь Высочайшая воля призывала графа Лорис-Меликова на пост чрезвычайного значения».
Выработать «основания деятельности» Верховной распорядительной комиссии и определить ее полномочия Александр II поручил Особому совещанию под руководством председателя кабинета министров П. А. Валуева. Особое совещание окончило свою работу в два дня. Император немедленно утвердил принесенный ему указ и надписал на нем: «Дай Бог в добрый час».
Указ от 12 февраля гласил, что учреждение Верховной распорядительной комиссии по охранению государственного порядка и общественного спокойствия и назначение графа М. Т. Лорис-Меликова ее главным начальником вызваны «твердым решением Верховной Власти положить предел беспрерывно повторяющимся в последнее время покушениям дерзких злоумышленников поколебать в России государственный и общественный порядок».
А через три дня на главного начальника Верховной распорядительной комиссии возлагается «прямое ведение и направление следственных дел по государственным преступлениям» в пределах Российской империи. Лорис-Меликову были временно подчинены III отделение и Отдельный корпус жандармов «с целью сосредоточить в одних руках высшее заведование всеми органами, призванными к охранению государственного спокойствия, и внести в деятельность этих органов полное единство».
«Верховная распорядительная комиссия, – подчеркивал Андрианов, – ставила себе двойную задачу: с одной стороны – уничтожить внешние проявления крамолы средствами охраны, с другой – выяснить причины, вызвавшие и поддерживающие столь упорную болезнь, и на основании этого выяснения указать способы коренного оздоровления русской государственной и общественной жизни. Результаты работы Комиссии по обоим указанным вопросам изложены были в пространном докладе, представленном графом Лорис-Меликовым государю в начале апреля 1880 г. и подробно изображавшем современное состояние русского общества и администрации».
Один из главных выводов Верховной распорядительной комиссии заключался в следующем: возникла необходимость как в дальнейшей централизации и активизации всего дела политического розыска в империи, так и в соблюдении взвешенного, осторожного отношения к неблагонадежным лицам, дабы «не озлоблять их произвольным лишением свободы, преследованиями, укреплением в противуправительственных настроениях и действиях».
Одобрив предложения Лорис-Меликова, Александр II предоставил ему полную свободу действий для осуществления предлагавшихся мер. Ревизия дел III отделения констатировала низкую эффективность его деятельности, связанную с застоем в работе, волокитой, запущенностью документации, бюрократизацией, слабым знанием реальной обстановки в революционных организациях.
Современник, со слов сенатора И. И. Шамшина, записал, что, пересмотрев около 1500 дел о лицах, высланных за неблагонадежность, он обнаружил, что многие из них были сосланы без всяких оснований и что «при таком направлении деятельности III отделения не удивительно, с одной стороны, что ему частенько вовсе были неизвестны выдающиеся анархисты, а с другой стороны – что оно без разбора ссылало всех подозрительных ему лиц».