Нежданно-негаданно

— Анна, об этом не беспокойся. Ничего не надо приводить в порядок, если платья нужно почистить или подправить, в усадьбе это сделают слуги. Просто сложи все в сундук или чемодан. Если хочешь, сюда привезут Марию Тимофеевну, чтоб она помогла тебе уложить вещи.

— Нет, вот маменьки не надо, я все сделаю сама. Какие платья мне взять?

— Не думаю, чтоб тебе понадобились бальные платья, возьми вечернее, пару платьев для прогулок, ничего особенного.

— Павел, а что там рядом с твоей усадьбой? — поинтересовался Штольман, сделав вид, что не знает сам.

— Царское Село, Екатерининский дворец, где я буду по служебной надобности, в получасе езды. Так что, дорогая племянница, у тебя будет возможность побывать в одной из Императорских резиденций. Конечно, не в личных покоях Императорской семьи, а в той части дворца, в которую я могу провести тебя.

— Это было бы интересно, — согласилась Анна, найдя хоть один положительный момент в поездке, к которой ее, по сути дела, принудили.

— Кто знает, может, ты даже увидишь Императора, издалека, конечно, — предположил Штольман.

— Ну хоть издалека… Хотя ты, как говорил мне, видел его близко, а дядя Павел и вовсе видит его постоянно.

— Анна, у тебя была возможность познакомиться с ним, когда Варфоломеев по просьбе Его Величества приглашал тебя в Петербург, — напомнил Яков.

— Да, это так… Но и дар у меня к тому времени пропал, и при дворе мне вряд ли бы понравилось… У меня не такая натура, как у дяди Павла.

— А кто тебе сказал, что мне нравится при дворе? — усмехнулся подполковник Ливен. — К твоему сведению, я не в восторге от двора. Но это моя служба. Такая же, как у Якова в участке, где, как можно предположить, ему тоже не все по нраву.

— Я пойду посмотрю, есть у нас подходящий сундук или чемодан для поездки. Если нет, то придется тогда брать у родителей как в прошлый раз, когда мы ездили в Петербург, — Анна вышла в маленькую спаленку, которую они с мужем превратили в кладовку.

Она села на сундук, который совершенно не нужно было искать, она просто воспользовалась предлогом, чтоб побыть одной и собраться с мыслями. Побыть одной и собраться с мыслями… Так, как нужно побыть одному Якову? Как об этом говорил Павел? Она медленно начинала принимать доводы Павла. Кроме того, ей не хотелось еще раз ссориться с Яковом, да и ссориться с Павлом тоже. Павел… Он был единственным человеком, с которым она поговорила о своих отношениях с Яковом. Открыто… и без стеснения. Конечно, не о той стороне семейной жизни, которая должна оставаться только между мужем и женой, а о их взаимоотношениях, и тем не менее даже о подобном она не говорила ни с кем раньше. С кем ей было говорить? Подруг у нее не было, с маменькой она не была близка, с отцом можно было посоветоваться — но не на такую тему, с дядюшкой Петром — возможно, но сомнительно… Дядюшка Павел… Дядюшка? Она улыбнулась. За глаза она называла Павла просто по имени, так, как называл его Яков. Павел?? Князь, мужчина почти на тридцать лет старше ее… и просто Павел?? Анна удивлялась самой себе, но при этом не чувствовала неловкости. Какая может быть неловкость, если речь идет… о друге? Друге?? Да, друге, какого у нее прежде никогда не было… Она подумала, что если бы во время прошлой ссоры с Яковом Павел был рядом и с ним можно было посоветоваться, скорее всего, ссора бы и не получила такого печального развития… Ведь благодаря тому, что сегодня он пришел поговорить с ней по душам и утешить ее, ее обида на Якова прошла так быстро… Вдруг ей захотелось сделать для Павла что-то хорошее — но что она могла? Он просил лишь о том, чтоб она составила компанию его графине, и это на самом деле не было из ряда вон выходящей просьбой. Просто ей нужно перестать воспринимать поездку в его усадьбу как «ссылку» и постараться получить от нее приятные впечатления, чтоб потом рассказать о них мужу.

Пока Анна находилась в кладовке, в дом постучали.

— Сегодня что, день визитов? Павел, ты уже здесь, а больше мы никого не ждем.

— Готовься к тому, что сейчас к Вам будут шастать кто ни попадя, соседи — за солью или, наоборот, со своими пирогами, любопытствующие жители, желающие поглазеть на родственника князя…

— Пусть приходят смотреть в управление, — недовольно сказал Штольман. — У меня дома не цирк.

— Повесь объявление, мол, на сына князя Ливена Я.П. Штольмана можно посмотреть в служебные часы в сыскном отделении полицейского управления. Карточки с подписью — за отдельную плату.

— Павел, ты как всегда в своем репертуаре, — покачал головой Яков Платонович.

В дверь постучали уже настойчивей. Потом еще раз.

— Да открой же ты, не то вам скоро дверь выломают.

За дверью стоял посыльный с коробкой, перевязанной ленточкой.

— Для его милости Штольмана Якова Платоновича, — он протянул коробку господину, который походил на того, что ему описали.

Яков Платонович забрал коробку и дал мальчику монетку. Он вернулся в дом, на ходу открывая коробку.

— Павел, уж не провидец ли ты? Ты только что говорил про пироги, а нам прислали пирожных. Только вот от кого?

— Так тут есть записка.

«Ваша Милость,

благодарю Вас за честь, которую Вы нам оказали, посетив наш ресторан.

Надеюсь, что Вам пришлись по вкусу блюда ресторана, а также кондитерские изделия.

Посылаю Вам те, что, как мне сказали, Вы еще не пробовали.

Всегда ждем Вас с Вашей супругой Анной Викторовной к нам на ужин или чашечку кофе.

С почтением,

совладелец ресторана Дворянского Собрания

Ансельм Паскаль»

— Ансельм Паскаль? Кто это?

— Яков, это тот повар-полуфранцуз, кухня которого мне так понравилась. Оказывается, он еще и совладелец ресторана. Очень мило с его стороны послать тебе коробку пирожных, а то у меня со вчерашнего дня во рту маковой росинки не было, ты ведь мне не дал позавтракать.

— Извини… Я как-то об этом не подумал, сам-то я попил чаю с пряниками, чтоб Анну не будить… Аннушка, нам из ресторана прислали пирожных, — крикнул Штольман жене.

— Да? Как хорошо! А то я хотела чаю предложить, а Вы меня совсем… заговорили.

После чая Ливен спросил:

— Анна, так ты нашла сундук или же за ним нужно ехать к родителям? Если нужно, я пошлю слуг.

— Нет, нет, сундук есть. Достаточно большой, чтоб туда поместилось несколько платьев… Только Вы же знаете, что они достаточно простые, не такие, как у светских дам из Петербурга. Не такие, как у Вашей графини…

— Ты боишься, что она может подумать о тебе как о бедной родственнице?

Анна кивнула.

— Анна, во-первых, она не всегда была графиней. Во-вторых, она действительно не светская кокетка, которая думает только о нарядах, — улыбнулся Ливен. — Она — умная и деликатная женщина и уж ни в коей мере не подвержена снобизму… Так что ни на кого впечатление производить не нужно, выбери платья, которые нравятся тебе самой… Я заеду за вами в начале четвертого. Поедем к Виктору Ивановичу и Марии Тимофеевне, я обещал попрощаться с ними перед отъездом.

========== Часть 14 ==========

Как только Ливен уехал, Яков Платонович, будучи не в силах сдержать любопытства, спросил:

— Аня, могу я узнать, как Павлу удалось убедить тебя поехать? Что он сказал?

— Много чего… В том числе и то, что нам обоим нужен отдых от всех невзгод, но так как ты не можешь поехать, хоть порадуешься за меня. Ведь это так?

— Конечно, я порадуюсь за тебя. Я ведь, и правда, бы и сам поехал, но не могу. Как-нибудь в другой раз… Возможно, даже не в усадьбу под Петербургом, а в имение в Эстляндии.

— В Эстляндии? Это так далеко…

— Ну не так уж это и далеко, если ехать часть пути на поезде. Люди же и Европу ездят, например, Петр Иванович.