Выстрел на поражение

— Ривз, ты что, уснула? — Просто Бог наконец-то отклеился от моей задницы и отодвинул меня в сторону.

Что-то пробурчав себе под нос, он ловко соскреб с жаровни чуть пригоревший блин, быстро перекинув его на тарелку.

— Ну, ничего, Масик, — зачем-то разрывая его пополам, вздохнул Стэнфорд. — Первый блин — всегда комом. А что надо сделать с комом?

Ответить я не успела. Рот мне опять заткнули, но на этот раз горячим ароматным куском.

— Охренеть, как вкусно, да? — Стэнфорд схомячил полблина, практически не пережевывая, и воодушевленно посмотрел на медленно жующую меня. — Вот в этом, Масик, самый цимус. Потом они уже не будут такими вкусными, а когда прямо с жаровни — язык проглотить можно. Поэтому меня к процессу допускать нельзя. Я могу вообще все блины сожрать.

Все? Все одиннадцать порций? Троглодит.

— Давай, теперь сама пробуй, — прожорливый босс торжественно вручил мне лопатку и отошел в сторону.

Хотелось протяжно выдохнуть: «Боже, спасибо.», потому что если бы они дальше продолжал руководить моими действиями с тыла, у меня все блины были бы комом. А так на третьем экземпляре я приловчилась, и когда на блюдо переместился непригорелый желтый кружок, чуть не станцевала от радости.

— Берите, ешьте, — кивнула я Стэнфорду, который взглядом голодной дворняги так преданно смотрел на блины, что мне его стало жалко.

— Нет, — решил геройски захлебнуться слюной он. — Я потом. Со всеми.

— Берите. Я от своей порции в вашу пользу отказываюсь. Я все равно так много не съем, это — во-первых, а во-вторых, я уже йогурт и запеканку начала есть.

Недоверчиво, словно ждал какого-то подвоха, Стэнфорд переспросил:

— Что, правда в мою пользу отказываешься?

— Ну, мы же теперь вроде как напарники? Ешь, напарник.

Рука Стэнфорда медленно потянулась к блину, но при этом мужчина почему-то не сводил глаз с моего лица, и это так странно выглядело, как будто Стэнфорд боялся, что я сейчас подниму лопатку и со всей дури врежу ею ему по лбу.

Чудачества закончились быстро. Как только Стэнфорд понял, что жрать блины можно совершенно безнаказанно, исчезать в его бездонной пасти они начали со скоростью звука. Да я пожарить очередной не успевала, как над моим плечом с горящим голодным взглядом зависал прожорливый Просто Бог.

Теперь я понимала, что насчет возможности слопать завтрак, приготовленный для всей команды, этот тип не соврал, и если его не остановить, то ребята останутся голодными.

— А у вас морда не треснет? — когда Стэнфорд в очередной раз потянулся за добавкой, я накрыла блин лопаткой. — Вы и так в камбуз с трудом пролазите. А с таким успехом скоро вообще не влезете.

— Ривз, ты так хорошо начала, — возмутился Стэнфорд. — Обязательно надо было все испортить? Я не толстый. У меня вообще ни унции жира нет. Одни мышцы. Смотри.

Я даже остановить это безобразие не успела, когда одним резким рывком Стэнфорд стащил с себя черную футболку, и мой ошеломленный взгляд уперся в его голый торс.

В горле мгновенно пересохло, и горячая волна вероломным жаром потекла от грудной клетки к слабеющим ногам. Он издевался надо мной? Он вообще понимал, как на баб в раздетом виде действует?

По его телу можно было изучать анатомию мышечного покрова: бугрящаяся громада плеч, необъятная грудь, выступающая дельтовидная, мощные трицепсы и бицепсы, каменный пресс, ленты вен под бронзовой кожей…

— Застрелиться, — сглотнула я, пытаясь взять себя в руки. — И как я это все на себе тащить буду?

— Чего? — не понял Стэнфорд.

— Предполагается, что в случае ранения напарника, я должна вытащить его с линии огня. Да я вас и с домкратом не подниму. А если вы будете топтать блины тоннами, то вас весь наш экипаж даже краном не подымет.

Морда Просто Бога перестала сиять, как начищенная сковородка, а улыбка мгновенно сдулась.

— Слушай, Ривз, а тебе точно тридцать?

Сволочь, сволочь, сволочь. Футболку надень. И вообще, Шарлотта перестань на него пялиться, как ребенок на сахарный леденец. Охрененный такой леденец…

— А что, не похоже?

— Не похоже, — признался Стэнфорд. — Мелкая ты совсем. На вид больше двадцати не дашь.

Это что, комплимент был? Где подвох?

— А категорию стрелка «hight+» ты где получила? — как бы между прочим вдруг спросил он.

А вот и подстава. Я напряглась и подчеркнуто-спокойно ответила:

— В межгалактической академии.

— Давно?

— Давно, — в том же туманном ключе продолжила я. — Разве вы не читали мое личное дело?

— Читал, — Стэнфорд сложил на груди руки, примостив свой зад на краю столешницы, и, пользуясь его заминкой, я отвернулась, делая вид, что всецело поглощена жаркой блинов.

На жаровню вылилась очередная порция теста, которая, размазавшись по поверхности ровным слоем, превратилась в красивый блин.

— И много в академии было таких как ты? — дотошно начал пробивать мое прошлое босс.

Черт. А Просто Бог действительно очень сообразительный. Чего он роет? Неужели догадался?

— Каких «таких»? Мелких?

— Нет, Масик. Крутых, — усмехнулся Стэнфорд. — Стрелков категории «hight+».

Честно? Я понятия не имела, сколько снайперов с таким сертификатом выпустила за все время МВА*. Думаю, что немало, и поскольку конкретные временные рамки Стэнфорд не обозначил, я практически не соврала:

— Много.

— А женщин? — не дав мне опомниться, снова бросился в атаку Стэнфорд. — Сколько из них были женщинами?

— Вас интересует кто-то конкретно, или это простое любопытство? — флегматично переложив очередной блин, даже не посмотрела на мужчину я.

Процесс приготовления пищи отвлекал и странным образом успокаивал. Мне даже начинало нравиться. Я очень удачно с помощью уже выверенных действий сохраняла хладнокровие.

— Простое любопытство, — совершенно определенно соврал Стэнфорд. — Сколько женщин такого класса было с тобой на одном потоке?

— Я их не считала. Меня тогда мало интересовали женщины-коллеги.

— А что интересовало? — настырно, как грейдер, напер на меня Просто Бог и получил то, на что напросился:

— Не «что», а «кто». Мой жених — Винс Годон. Вы еще какие-то подробности моей личной жизни хотите узнать?

Челюсть Стэнфорда недовольно выдвинулась вперед и энтузиазма на его лице заметно поубавилось.

— А в «Zооm» ты часто бываешь?

Это прозвучало, как контрольный в голову, но я даже глазом не моргнула. Недрогнувшей рукой спокойно сняла блин с жаровни, переложила его на блюдо и подняла на Стэнфорда ясный, недоумевающий взгляд:

— Какой еще «Zооm»?

— Закрытый снайперский клуб «Zооm»? — хищно прищурившись, уставился на меня он.

— Я не хожу по клубам. Некогда, да и денег нет.

— Ты вчера вернулась на корабль позже всех, — не унимался Стэнфорд.

— Неправда, — улыбнулась я. — Если верить Элис, позже всех пришли вы. А в чем, собственно, дело? Кажется, вы вчера ясно дали нам понять, что не важно, во сколько мы вернемся на стрэйнджер, главное, чтобы к семи все были на построении. Я что-то нарушила?

— Где ты была, Ривз?

Нет, а вот это уже неслыханная наглость.

— Послушайте, Стэнфорд, я вам очень благодарна, что вы меня выбрали в напарники, но если вы считаете, что это теперь дает вам право лезть в мою личную жизнь, то вы сильно ошибаетесь. С кем и как я провожу свое свободное время, вас совершенно не касается. Как и я не собираюсь требовать отчета, где вас носило всю ночь. Мы с вами взрослые люди. У вас свои скелеты, у меня свои, и не надо пытаться сложить их в один гробик.

Окатив невозмутимую меня с головы до ног мрачным взглядом, Стэнфорд перекинул через плечо футболку и двинулся на выход. Перед тем как исчезнуть, он посмотрел на часы и без всяких эмоций ровно сообщил:

— Завтрак в семь тридцать. Блины, когда будешь идти на построение, поставь в термошкаф, чтобы не остыли.

Он ушел, а я еще минут тридцать после его ухода, не сдвигаясь с места, словно робот, переворачивала блины, пока аппарат не сообщил, что тесто в нем закончилось.