Выстрел на поражение

ГЛАВА 5

Через полчаса на корабль попали все отобранные Стэнфордом ребята, и к тому времени я уже успела расспросить Элис не только о бытовых новинках звездолета, но и о его технических характеристиках. Создатели корабля явно рассчитывали на то, что находиться в космосе экипажу придется не один крам, а потому постарались максимально улучшить ему условия жизни в замкнутом пространстве стрэйнджера.

Первым делом Стэнфорд собрал нас в рубке управления кораблем и объяснил, что учиться нам придется много, долго и всему сразу, поскольку все члены экипажа должны быть взаимозаменяемы. Прошлые модели стрэйнджеров были рассчитаны на команду из пяти человек, новые же из-за чуть больших габаритов позволяли увеличить состав команды в два раза. Управлял кораблем бортовой компьютер, и все поломки устранял тоже он с помощью роботов-манипуляторов. Рыться мы могли только в стандартных тэш-блоках и поверхностных узлах, меняя вышедшие из строя детали. При любой попытке вскрыть кожух двигателей и ускорителей их внутренность мгновенно сплавлялась нанитами в гомогенную структуру. Такая степень секретности была понятна всем. Охотников заглянуть в святая святых звездолета такого уровня было более чем достаточно. Но для СМК подаренные стрэйнджеры предоставляли совершенно другой интерес, поэтому владельцам Спаркс можно было нас не опасаться, да и не было в конторе специалистов, способных разбираться в технике настолько досконально. Нам стрэйнджеры нужны были для проведения серьезных операций межгалактического уровня, а Стэнфорд на аналогичном звездолете участвовал в подобных мероприятиях много раз. Его опыт по этой части был неоценимым, и это огромный компромисс с его стороны, что он согласился поделиться им с нами.

Все мы ходили за Стэнфордом по звездолету, словно малые дети. Заглядывали в различные отсеки, пребывая в культурном шоке от базы спасательных пиккеров, телепортационных камер, сверхмощных орудий, крутейших скафандров, многофункциональной медкапсулы и прочего навороченного оборудования, которого никто из нас и в глаза никогда не видел. А пользоваться ими в экстремальных условиях нам только предстояло научиться.

За каждым из нас на корабле была закреплена своя каюта — небольшая, узкая, больше являющаяся спальным местом, чем полноценной комнатой, но дающая уютное ощущение личного пространства. Насколько я поняла, новый стрэйнджер был рассчитан на смешанные составы экипажей, поэтому и санузлов в нем, в отличие от предыдущей модели, было два. А еще здесь было несколько душевых. Нет, по сути, душевая была одна, но разделенная на пять герметичных секций, в стенках которых были встроены многочисленные форсунки, за секунды обмывающие тело с головы до ног. Быстро, экономно, практично — и в два захода обслуживалась вся команда.

Впрочем, кроме этого, интересного на новом звездолете было немерено. Мы заглядывали во все его углы, слушая Стэнфорда, и совершенно потеряли счет времени, поэтому когда он сказал, что на сегодня все и мы можем отправляться по домам, даже не поверили, что день близится к вечеру.

В котором часу мы сегодня вернемся на стрэйнджер, Стэнфорда не интересовало, важно, чтобы завтра в семь утра мы как штык стояли на утреннем построении и готовы были плодотворно работать целый день.

Собственно, именно это лирическое отступление и заставило меня призадуматься, где наш новый начальник собирается провести весь вечер, а может, и ночь. И учитывая то, что перед этим я имела честь общаться с Просто Богом в «Zооm», пришла к выводам, что он не отказался от намерения заявиться туда снова, чтобы сразиться с хваленой Шо.

Ну, это я, конечно, так себе льстила, потому что таким, как Стэнфорд, никому ничего доказывать давно было не нужно. Если он и приедет в клуб, то, скорее, из простого любопытства. Вот только я собиралась туда уж точно не поэтому. Чем-то Просто Бог меня зацепил. Наверное, тем, что как-то выпадал этот мужчина из рамок моих представлений о нем. Настоящая Шарлотта Ривз никогда не позволит себе даже тени кокетства и уж точно не станет заигрывать с начальством или кем-то из сослуживцев. Набитых в этих вопросах шишек мне хватило на всю оставшуюся жизнь, да и желания особого что-то менять у меня больше не было. Я к своему одиночеству даже начала привыкать.

Нет, я не помешанная на высокой морали и нравственности идеалистка. Изображать из себя перед вами недотрогу — лицемерие, поскольку мужики у меня были. Два, если быть точной. Первый случился по молодости и по глупости еще в академии. Сейчас я таких, как Винс, просекаю на раз, зная, что гнильцу в близком человеке надо подмечать сразу, а не смотреть на него сквозь розовые очки до тех пор, пока эти самые очки тебе не впечатают кулаком в глаз. Это ведь только в юности мы способны идеализировать тех, кто нам нравится, и то, что Винс спустя пять лет наших отношений сбежал, испугавшись моей инвалидности, было скорее моей виной, чем его.

Со вторым я познакомилась на одном из заданий, когда после госпиталя стала работать в конторе. Тэйдор Пэйн был высоким, брутальным и невероятно обаятельным мужчиной. Его внимание мне льстило, а то, что он, зная обо мне всю правду, все равно не оставлял попыток ухаживания — льстило вдвойне.

С Кларком мы встречались почти полгода. Ровно до того момента, как я узнала, что он, оказывается, давно женат и имеет ребенка. Просто брак у него был гражданским и в базе СМК Кларк числился холостым. Спросите, зачем ему нужна была я? Затем, что после ранения в живот я была для него очень удобной партнершей в плане секса. Фигня, что слегка бракованной, потому как врачи ясно дали мне понять, что детей у меня никогда не будет, зато никаких контрацептивов и залетов. Кларк рассказал мне об этом, когда я, приставив «Брайан» к его члену, потребовала объяснений.

Хотите знать, как я себя в тот момент чувствовала? Приблизительно так же, как если бы вдруг узнала, что зубной щеткой, которой я каждое утро чистила зубы, перед этим регулярно драили сортир.

О да, вы верны в своих догадках. Мне ужасно хотелось блевануть. И теперь, когда я слышу от коллег по работе о шашнях на стороне, то сначала мне всегда хочется блевануть, а потом тупо отстрелить им что-нибудь.

Ладно. Не что-нибудь. То самое. Ну, в целом картину вы поняли. Мужиков я недолюбливаю. И у нас это взаимно.

С Шо по большому счету дела обстоят не намного лучше, потому что после Кларка ни у нее, ни у меня нет особого желания найти себе хотя бы постоянного полового партнера. Да я лучше себе вибратор куплю, чем снова наступлю на те же грабли. Но в отличие от меня, Шо может себе позволить вести себя с мужчинами так, как миллиарды женщин во Вселенной — шутить, кокетничать, строить глазки и просто привлекать к себе внимание.

Собиралась ли я в образе Шо флиртовать со Стэнфордом? Даже не знаю… Хотя почему бы и нет? Ни меня, ни его это ни к чему не обязывает, а понять, что он из себя представляет, почему-то хотелось. Думайте, что хотите: дурость это, любопытство или просто блажь. В моей жизни не так много развлечений, которые я могу себе позволить. В развлечении слегка постебаться над Просто Богом я себе отказать не могла.

По возвращению домой я первым делом собрала сумку, уложив на дно любимый «Брайан» седьмого калибра.

Однозначно, в клуб сегодня придется явиться именно с ним. Не думаю, что моя псевдовосемнадцатая модель может привлечь чье-то внимание, если учесть факт, что в «Zооm» каждый игрок всегда приходил со своим личным стволом. Оружие снайпера — это не просто кусок металла, из которого он мастерски умеет стрелять. Пристрелянная винтовка — все равно, что уникальный музыкальный инструмент в руках маэстро, который он чувствует как часть своей души. Оружие нельзя положить на несколько месяцев на полку, а потом достать оттуда и ожидать, что оно будет работать без осечек. Снайперская винтовка требует особого обращения. За таким оружием надо тщательно и бережно ухаживать: чистить, смазывать и юстировать, ведь даже незначительный дефект может серьезно повлиять на точность стрельбы. Все мои «Брайаны» находились в идеальном состоянии и «выгуливались» регулярно. Я могла с закрытыми глазами сказать, какую угловую секунду отклонения даст та или иная модель при определенных погодных условиях.