Лгунья

Глава 8. Паника, воспоминания и неожиданный гость

Майяри нащупала пальцами ног уступ и, упираясь в него, подтянулась наверх. Левой рукой девушка ухватилась за похожий на нос выступ, а правой — за края трещины. Перед глазами замаячил ярко-фиолетовый ворсистый цветок. Выпустив край разлома, Майяри осторожно обхватила яркую чашечку и, подтянувшись, зубами перекусила стебель. Рот наполнил водянистый сок, от которого через несколько секунд занемел язык. Девушка убрала добычу в мешок на поясе и полезла выше, к следующему фиолетовому пятну, одиноко горящему на склоне.

Тошкан смотрел на распластавшуюся по склону девушку с открытым в восхищении ртом. Сам он наверх лезть даже не пытался и остался сторожить сапоги Майяри, поражаясь, как ловко девушка ползёт вверх в подвязанной до колен юбке. А началось всё с того, что он пожаловался на то, редко попадаются большеголовики. От зубной боли они дюже сильны помогать, да только высоко растут. Не достанешь.

Майяри только посмотрела на пламенеющие на высоте пятна, подвязала к поясу мешок и края юбки и, сбросив с ног сапоги, велела Тошкану немного подождать. За какие-то пару десятков секунд она поднялась на три сажени.

Девушка добралась до очередного цветка, перекусила стебель и полезла ещё выше. Туда, где дрожал лепестками последний большеголовик. Тошкан вдруг сообразил, что забралась Майяри слишком высоко, и распереживался. А ну как упадёт?

Долезла Майяри до цели, впрочем, благополучно, и не торопясь начала спускаться. В сажени от земли её подхватил под мышки Тошкан и опустил на траву.

— Ты где так выучилась? — поражённо спросил он.

Майяри весело улыбнулась и загадочно пожала плечами. Щёки её раскраснелись, глаза горели радостью, и ей хотелось пуститься в пляс. Ощущение собственной силы и ловкости пьянило её, перед глазами всё ещё стояли пожелтевшие шапки деревьев, которые она видела с высоты, а на губах ощущался вкус ветра: холодный, свежий, с частичками каменной пыли. Девушка с силой растёрла замёрзшие пальцы и поспешила к оставленным сапогам.

— А всё же где? — не отставал Тошкан.

Майяри уже привычно напряглась. Но царившая на душе лёгкость перешла и на язык. Даже если она ответит, как далеко её слова смогут уйти от этого места? Гава-Ыйские болота казались ей другим миром, в который не так-то просто попасть.

— Я выросла в горах, — ответила она наконец. Волнение охватило её и вызвало дрожь. Когда она последний раз откровенничала с кем-то?

— Горах?

Видя, что Тошкан не понимает её, Майяри пояснила:

— Это место, где много-много таких Каменных Порогов. Они куда выше, больше. Их вершины вздымаются к небесам, а на самых высоких из них круглый год лежит снег. По их склонам сбегают стремительные реки, они падают с огромных высот и разбиваются о камни. А в глубоких ущельях — это очень большие трещины в земле — можно найти и леса, и водоёмы…

Майяри умокла. Перед внутренним взором опять пронеслись величественные горные пейзажи, а онемевший язык почувствовал вкус хрупчатого снега, что покрывал вершины. Какой бы нестерпимой ни была её жизнь в тех местах, она всё равно скучала по этим суровым и прекрасным видам.

— Скока собрали! — восхищённо протянул Тошкан, заглядывая в мешок, ворот которого оттопыривался на поясе Майяри.

Крупные фиолетовые ворсистые цветки издавали сочный запах, и Майяри, посмотрев на них, ощутила укол жалости. Стоило ли столько рвать? Они же могли и дальше цвести на склоне и радовать глаз.

Холодный ветер напомнил девушке, что близится зима и цветы всё равно бы загубил холод. А Тошкан им точно пропасть не даст. Все пойдут в дело. Отцепив мешок, Майяри впихнула его в руки Тошкана и потянулась к чулкам.

— Я к себе пойду, — пропыхтела она. — Можешь меня не ждать.

— А мож, зайдёшь? — Тошкан неловко помялся на месте. — Откушаешь хоть, стены посмотришь.

Девушка отрицательно мотнула головой и, закончив с чулками, потянулась к сапогам.

— Стены я утром посмотрела, так что давай без меня.

Майяри просила деревенских сообщать ей, если со стенами, а точнее со знаками на них, что-то произойдёт. Те заметили некую странность, и девушка сегодня увидела, что свежие брёвна, на которых она собственноручно вырезала знаки, начали каменеть. Удивительно!

Но если утром она горела желанием разгадать эту загадку, то сейчас от него осталось только пепелище. Лазанье по склонам вызвало у Майяри не только лёгкость и радость, но и нечто тёмное, что глодало её.

— Ну как знаешь! — махнул рукой Тошкан. — Но ежели возжелаешь, вечерять приходи.

— Хорошо.

Натянув сапоги, Майяри некоторое время наблюдала за удаляющимся мужчиной, а потом перевела взгляд на поросший кустами и лишайником склон. Опять захотелось почувствовать звенящее напряжение в руках и полюбоваться на мир с головокружительной высоты. Но Порог был не настолько высок, и это слегка отравляло настроение Майяри.

Девушка чувствовала, что в её жизни наступил поворотный момент. Недосказанность с Виидашем ранее словно держала её на одном месте и не позволяла взглянуть вперёд. Сейчас же оковы и пелена спали, и Майяри остро ощутила, что нужно что-то предпринять. Но её терзали сомнения.

Уходить с болот не хотелось.

Гава-Ыйские болота были страшным и жутким местом на первый взгляд, но это место приняло Майяри, дало ей защиту и даже заботу. И всё же девушка сомневалась, что стоит оставаться тут и дальше. Что её может ждать здесь? Тихая и мирная жизнь, которая, возможно, закончится в зубах одной из тварей, дружелюбные соседи, противные разбойники… Приятный, но ограниченный мирок. Рано или поздно ей станет тесно. Да и такая жизнь не соответствовала желаниям Майяри: она хотела изменить свою судьбу, переломить её, а сидя в болоте, она просто будет скрываться от рока. Нужно жить дальше. Жить, бороться и побеждать.

Только вот бегать ей тоже надоело. Майяри бегала, даже иногда не зная точно, от кого именно бежит. Как с этой историей в Санарише. Когда за ней заявились в общежитие, девушка сбежала, так и не разобравшись, стража ли это была или кто-то другой в облике стражи. А кто преследовал её от Санариша? Стража? Те, другие? Или все разом? Даже если уходить с болот, то куда? Путь в крупные города ей теперь точно закрыт. Да и может ли она знать, когда, где и с кем встретится? Скрываясь сразу от четырёх сторон, всегда чувствуешь себя в облаве. А если попробовать покинуть Салею? Сможет ли она вообще перейти границу? Майяри казалось, что именно там её все и поджидают. Действительно, куда ей ещё податься? Её ищут по всей стране в четыре загребущие «руки», и только две из этих «рук» знают о существовании друг друга и действуют совместно. Остальные же не догадывались о существовании конкурентов и из-за этого плотнее смыкали «пальцы», опасаясь, что девушка ускользнёт. Майяри приходилось действовать с большой осторожностью, чтобы, убегая от одних, не привлечь внимание других. А сейчас у неё даже амулетов нет! Майяри зашипела от досады и, поднявшись со своего места, направилась домой.

Топая через лес, девушка пришла к выводу, что у неё теперь есть только два пути: остаться здесь и продолжать прятаться или всё же попробовать пересечь Салею и навсегда покинуть её. В стране Майяри всё равно больше ничего не держало. А то, что она искала раньше, девушка уже отчаялась найти.

Майяри запоздало поняла, что не стоило вспоминать о Виидаше в таком ключе. Она опять почувствовала себя опустошённой и ужасно одинокой. На самом деле, если бы у неё не было Виидаша, как долго бы она просидела на болотах? Неделю? Две? Вероятно, даже меньше. Переждала бы, когда погоня уйдёт дальше или вернётся назад в город, и потопала бы в сторону границы. Но Майяри осталась. Хоть Гава-Ыйские болота и были опасны как место для схрона, но преследователи не сунулись бы дальше Каменного Порога. Относительно безопасное укрытие недалеко от Санариша, где остался возлюбленный… Она не хотела быть слишком далеко от Виидаша. Вот дурочка!