В танце жизни

Сергонэль отдал мой фаэтон в переделку, и мастер сделал в нем специальное безопасное место для маленького ребенка. На нем я и разъезжала по городу то к родителям, то в контору Сергонэля, то в контору Протасэля, то в рабочую приемную Королевского Казначея с налоговыми отчетами.

Такая моя занятость давала ощущение насыщенной жизни и не позволяла рефлексировать и задумываться о том, все ли правильно в этой жизни?

Я просто жила. Наслаждаясь своим материнством, безгранично любя и восхищаясь своим ребенком. Радуясь, что безмерно любима Сергонэлем. Гордясь результатами своей работы. Получая удовольствие от своих увлечений. Отстраненно интересуясь мировой политикой. С удовольствием общаясь со старшими родственниками. Огорчаясь, регулярно возникающим мелким неурядицам, без которых не обходится жизнь.

— Ты отпустишь меня на охоту? Обойдешься без меня несколько дней? — вечером, за ужином, спросил меня Сергонэль.

Его вопрос вызвал у меня недоумение. Для Сергонэля важно не терять физическую форму, боевые и охотничьи навыки, и он нередко уходит в лес с отрядом охотников. Правда, не больше, чем на три-четыре дня. Но не потому, что это я его не отпускала на более длительный срок, а потому, что он сам не хотел надолго уходить в длительный поход и, как он считал, оставлять нас с Янисорэлем без присмотра и защиты.

— Конечно, — удивилась я такой постановке вопроса. — А с кем ты идешь? И на какой предположительный срок?

— Дело в том, что на западе, в окрестностях Марикена, часто стали встречаться Титануры. Это опасно. Вот и собирается большой отряд охотников, чтобы уменьшить поголовье этих тварей, и получить ценные ингредиенты для Зельеваров. Мы с Протасэлем хотим к ним присоединиться. А путь туда не близкий, хоть мы и будем добираться до места по дороге Древних на трех пассажирских каретах. Но пока выследим хоть одного Титанура, не один день может на это уйти. Так что, скорее всего, в этот раз меня не будет около трех декад, — с тяжелым вздохом закончил он объяснение.

— Мне кажется ты не рад этому? Зачем тогда идешь? — спросила я.

— Предстоящей охоте я рад, тем более такой нужной, сложной, азартной, требующей высокого мастерства. Да и Протасэлю уже пообещал. Это его идея, он говорит что мы с ним одомашнились, рядом со своими женщинами и детьми, и как затворники привязаны к дому. Но, так надолго расставаться с тобой и Янисорелэм, мне не хочется и как-то тревожно.

— Ты не должен за нас беспокоиться, — постаралась я его ободрить. — Я не беспомощна, и в состоянии о нас позаботиться.

— Знаю. Но ничего с собой поделать не могу, — вздохнул он. — Будешь скучать?

— Конечно, — искренне ответила я. — И с нетерпением ждать.

Он довольно улыбнулся, встал из-за стола, подойдя ко мне наклонился к моим губам, горячо поцеловал и, взяв за руку, потянул в спальню.

Через два дня, ранним утром, вооружившись, что называется — до зубов, Сергонэль ушел с отрядом опытных воинов-охотников.

Его отсутствие никак не нарушило мой распорядок дня. Утром я отвозила Янисорэля к Эли, затем уезжала по делам, а во время сиесты снова приезжала в дом родителей. Когда жара спадала, мы с сыном возвращались домой. Только в мастерской Александрэля помудрить не было возможности, да и в выходной день никуда не пошла, оставшись дома с ребенком. Но, в тот день, когда вечером был урок танцев, я его не пропустила, оставив Янисорэля ночевать в доме родителей.

Привычка становится почти инстинктом. И вот ночью, мне было как-то неуютно одной в постели. Не хватало рядом тепла мужского тела, ласковых рук и утреннего пробуждения от поцелуя. Отсутствие этого, вызвало какое-то внутреннее беспокойство. Но начинался новый день, и дела полностью вытесняли это неприятное чувство.

Шел восемнадцатый день отсутствия Сергонэля. Сиеста. Я в доме родителей валялась на диване в комнате отдыха, читая «Вестник». У Янисорэля в это время дневной сон и он спит. Алесандрэля нет дома. Он, несмотря на сиесту, остался в Академии. Эли чем-то занята на кухне. Все привычно, тихо, расслабленно, умиротворенно.

Вдруг резкая нестерпимая боль прострелила мне руку, отозвавшись острым уколом в сердце. Я от неожиданности, испуга, боли, громко вскрикнула и, подпрыгнув, выронила «Вестник».

На мой крик прибежала Эли со словами:

— Что случилось?

И только в этот момент я осознала, что мой брачный браслет, с теплом которого я так сроднилась, что и не замечала, налился ледяным холодом.

Я выставила перед собой руку и, с ужасом посмотрев на браслет, прошептала:

— Он стал очень холодным.

Эли, неверяще взглянула на меня, дотронулась пальцами до браслета и резко их отдернула. Но, тут же, взяв себя в руки, уверенно сказала:

— Подожди паниковать. Вызывай по амулету связи Александрэля. Он придет и во всем разберется.

Схватив амулет, на тонком шнурке висящий на моей шее, я не сразу попала дрожащим пальцем в углубление посередине маленького золотого диска, и послала магический импульс.

— Ариэль? — услышала я голос Александрэля.

— Мой браслет. Он стал холодным, — с трудом прохрипела я спазмированным от страха горлом.

— Где ты? — уточнил он.

— У вас дома.

— Оставайся на месте, — скомандовал он. — Сейчас буду.

Я обессилено опустилась на пол, привалившись к дивану. Эли села рядом, держа меня за руку. Руку больно ломило от ледяного холода, а в груди больно жегся Огненный комок. Мысли, по кругу, хаотично скакали в голове. Он умер?.. Не может быть... Не хочу... А как же мы с Янисорэлем... Нет, такого мужчину никакой Титанур не достанет... Он не мог умереть...

Вошедший в комнату Александрэль, сел рядом с нами на пол. Одну руку положил на мой браслет Другую, мне на голову и я почувствовала, как от нее идет целительное тепло, убирая и горячую боль в груди, и нестерпимый холод в руке и сводящую с ума панику.

С сочувствием заглядывая в мои глаза, он тихо сказал:

— Его больше нет с нами.

— Что? Не может быть. Что с ним могло случиться? — не желая верить в услышанное, прошептала я. — У тебя амулет связи особый, действует на большое расстояние, свяжись с командиром отряда охотников, узнай, пожалуйста, что там происходит.

— У меня-то, на большое, а у командира отряда нет. Связь невозможна.

— Я не могу поверить в смерть Сергонэля. И не могу просто так сидеть и неизвестно сколько ждать возвращения отряда охотников. Надо хоть что-нибудь делать, — дрожащим голосом пожаловалась я.

— Все что нам сейчас доступно, это попросить Алинаэль определить, где находится отряд охотников и есть ли там Сергонэль.

— Да! Бежим! — вскочила я.

— Бежать, смысла нет, но к Королеве, идем, — согласился он, вставая.

Оказавшись у входных дверей Королевской Резиденции, Александрэль активировал сигнал посетителя и служащий Резиденции открыл нам дверь. Взглянув на наши лица, он без вопросов пропустил нас внутрь. Алинаэль, видимо, что-то заранее почувствовав, уже поспешно спускалась сверху по лестнице, нам на встречу.

— Алинаэль, — обратился к ней Александрэль, — у нас беда. Час назад, брачный браслет Ариэли стал холодным. Помоги нам определиться, где отряд охотников, ушедший к Марикену, и есть ли там Сергонэль.

— Пойдем в мои личные покои, — с беспокойством глядя на меня, сказала Алинаэль, приглашая следовать за ней.

Проведя нас в комнату отдыха и усадив на диван, она села в кресло напротив и закрыв глаза, замерла с сосредоточенным выражением на лице. Было видно, что то, что она делает не просто, и забирает много сил, о чем свидетельствовала ее побледневшая до голубизны кожа.

Алинаэли не было с нами минут десять, но мне показалось, что целую вечность. Наконец, она открыла глаза и спросила:

— Сколько их было в отряде?

— Семнадцать, — прохрипела я, непослушным, горлом.

— Их шестнадцать. Они стоят так тесно, что, видимо, практически касаются друг друга плечами, что у нас бывает только во время погребального обряда. Ауру каждого в отдельности, из-за их такой близости друг к другу и из-за большого расстояния до них, мне почувствовать не удается. Они находятся на дороге в Асмерон, но от Марикена ушли недалеко.