Страница 5 из 11
Мне нужна помощь, необходимо найти кого-то сочувствующего. Я вновь вспоминаю прошлую ночь и ту женщину, которая воспротивилась мужчине с кнутом. Может, она захочет мне помочь, если мне удастся её найти.
Держась деревьев, я приближаюсь к поселению. От страха кровь быстрее бежит по венам. Я определённо не хочу вновь столкнуться с тем садистом. Но если это случится, то, по крайней мере, я не потеряю сознание и не буду ранена.
Очень скоро я добираюсь до края деревни и уже собираюсь выйти из леса, когда слышу что-то. Может, это какой-то дикий? Хотя я с тревогой понимаю, что в лесу неестественно тихо.
Ни щебетанья птиц.
Ни шороха от лап.
Ничего.
Это ненормально.
Я останавливаюсь на месте и поворачиваю в направлении звука. Да, я ведь я такая смышлёная. В фильме ужасов меня точно убьют первой. Что-то проносится мимо меня, сбивая в кусты. Я падаю на четвереньки, растерянно моргая на то, во что приземлилась.
А затем кричу.
Иначе никак.
Потому что утопаю коленями в том, что когда-то точно было человеком. Теперь же — куча разорванного мяса, крови и костей. Острый край одной кости режет руку, а кровь пропитывает одежду и пачкает тело.
Желчь подкатывает к горлу. Запах заполняет рот, и я отползаю, мой разум отключается, когда инстинкт выживания берёт верх. Я не могу избавиться от останков, прилипших ко мне.
В этот момент раздались крики. Команды на резком, отрывистом русском языке. Из тени леса выходят три женщины с мечами и копьями, нацелив на меня острые концы орудия. Я поднимаю руки, с безымянного пальца свисает кусочек кишечника.
— Помогите! — прошу я их на русском языке. — Помогите! — повторяю уже на английском. — Они показывают мне что-то и говорят, но я не понимаю. — Пожалуйста! — Язык практически онемел, как и тело, слова едва даются. — Пожалуйста, помогите! — умоляю я, но их не переубедишь. Я пытаюсь объяснить на ломаном русском языке, что не понимаю. Что это не я. Одна из женщин тычет меня копьём, жестикулируя встать и идти в деревню, но нас останавливает женщина, которую я искала. Женщина, которая, казалось, говорила за меня прошлой ночью. Она смотрит на меня проницательным взглядом.
— Ты ещё жива. Удивительно!
— Ты говоришь по-английски? — с облегчением спрашиваю я.
— Да. Как ты пережила ночь с нашим богом? Никому такое не удавалось.
Так мои подозрения оказались верны. Я должна была стать обедом. Почему он пощадил меня?
— Честно говоря, понятия не имею. Он исцелил меня. А сейчас я пытаюсь уехать отсюда. Мне нужно попасть в американское посольство. Не могли бы мне помочь?
Она смотрит на женщин, которые нацелили на меня оружия, но после её команды, опустили.
— Пошли со мной, но быстро. Другие не такие добрые.
Я торопливо иду за ней за деревню, где она заводит меня через заднюю дверь в свой дом. Внутри, её охранники исчезают в других комнатах, а женщина протягивает мне грубое полотенце и таз с водой.
— Умойся. Я принесу тебе одежду.
Дом простой. На стенах висят расшитые гобелены, есть камин, на полке которого стоит горшок. Кухня и гостиная — одна комната, а спальня наверху.
Я изо всех сил стараюсь привести себя в порядок, затем по настоянию женщины раздеваюсь и надеваю юбку с блузкой, которые она мне даёт.
— Меня зовут Варвара, — говорит она. — Но друзья зовут меня Варя
— Меня зовут Эванджелина. — Я не знаю, есть ли у меня здесь друзья, поэтому сказала полное имя.
Она предлагает мне сесть перед камином, и я принимаю от неё чашку чая и тарелку с печеньем.
— Спасибо, — говорю я. — Умираю с голоду.
Удивительно, что ко мне вернулся аппетит после увиденного, но я всё равно ем, зная, что мне нужны силы. Когда всего через несколько минут я заканчиваю, поворачиваюсь к Варе.
— Кто убил того человека? — спрашиваю я.
Она хмурится и говорит:
— Наша деревня проклята. Ночная тварь охотится за нами во тьме, убивая друзей и членов семьи.
Я замираю с чашкой чая у рта.
— Бог? Существо, которому меня отдали? Это он делает?
Она кивает головой.
— Мы веками утоляли его голод кровью виновных, но этого недостаточно. Теперь он нападает днём. Мы не знаем, почему и как это изменилось, но если его не остановить, нам придёт конец.
— Значит… мой самолёт разбился, и вместо того, чтобы помочь, вы решили связать меня и принести в жертву существу, которое придёт убивать вас? В чём, чёрт возьми, дело? — спрашиваю я, забыв о приличиях.
Она глубоко вздыхает.
— Будь я главной, всё было бы не так. Но я не главная. Мы подчиняемся прихотям властолюбивого диктатора, который правит нашей деревней с жестокостью и кровожадностью.
У меня голова пошла кругом.
— А как насчёт остальных из самолёта? Моя подруга? Ещё кто-то выжил?
Она качает головой.
— Мы нашли только тебя. Даже самолёта не было.
— Но это же бессмысленно. Там должны быть обломки самолёта. Тела или выжившие. Хоть что-то.
Она встаёт и идёт в угол, потом возвращается со знакомой сумкой.
— Мы нашли это рядом с тобой.
Я тянусь к сумке, и слёзы жгут мне глаза от единственного оставшегося у меня кусочка дома. Моя холщовая сумка с нашитыми на ней заплатами из путешествий по миру. Большую часть жизни, я искала недостающую часть себя, но натыкалась на ещё больше недостающих частей.
Я прижимаю сумку к груди и всхлипываю.
— Спасибо.
Варя смотрит на меня, и я начинаю нервничать. Она открывает сундук и достает оттуда большой деревянный кол.
— Быть может, ты — наша единственная надежда, лишь тебе удалось так близко подобраться к этому существу. Убей его. Ударь этим колом в сердце, пока он спит. Освободи нашу деревню от проклятия.
Она протягивает мне кол, и, сжимая его, я чувствую смерть, которую несёт дерево.
От разговора нас отвлекает громкий стук в дверь. Сердитый русский голос требовал войти. Варя встаёт и хватает меня за руку.
— Скорей. Уходи. Это Борис, тот, кто связал тебя. Лучше, чтобы он тебя не нашёл, — шепчет она, толкая меня к задней двери. — Беги! И помни, что я сказала! Убейте это существо, пока оно не убило нас всех
Я запихиваю кол в сумку, закидываю её на плечи и бегу со всех сил. Подальше от деревни. Подальше от пещеры, где живёт чудовище. Прочь от всего этого к, как надеюсь, цивилизации.
Добравшись до опушки леса, я выхожу на открытое заснеженное поле, но в тот же миг снова оказываюсь в начале леса.
Я моргнула. Не поняла! Я вновь бегу к опушке леса, к открытому полю. И снова я возвращаюсь к исходной точке.
Сердце бешено колотится в груди. Я тяжело дышу, но не от напряжения, а от растерянности и страха. Я расстегиваю молнию на сумке и достаю телефон, отчаянно пытаясь поймать сигнал, которого нет. Даже половинки палки не было.
Я пробую снова, бегу в разные стороны, но каждый вариант ведёт к тому же результату. Всякий раз, когда пытаюсь уйти, оказываюсь в самом начале.
На меня обрушивается понимание, и я падаю на колени в поражении.
Варя мне не всю правду сказала. Деревня проклята. И не только монстром, который охотится на них.
Я не смогу уйти из деревни. Мне не позволят.
Глава четвёртая, в которой я решаю, стоит ли вонзать деревянный кол в чьё-то сердце. Никогда не думала, что когда-то в жизни придётся такое решать
Впервые в жизни, я заблудилась. В самом деле, заблудилась. И не знаю, что делать.
Уже несколько часов я брожу по лесу. Солнце садится и становится всё холоднее. Я дрожу от пробирающего меня мороза.
Сколько раз я ещё смогу играть со смертью, прежде чем она победит?
Куда бы я ни повернулась, ландшафт одинаковый. Одинаковые деревья, камни, мох, снег.
Не знаю, проклятье ли заманило меня в эту ловушку или я сошла с ума, но найти деревню или пещеру или что-то ещё не выходило.
Страх не лишает меня силы воли, пока не опускается ночь, накрывая мир мраком. Даже почти полная Луна в небе не пробивает темно-фиолетовые тени, окружившие меня. А потом начинается буря. Капли ледяного дождя, словно пули, бьют по телу.