Кровавое сияние небес

Я уже не стала бить ее в бок, только безысходно подняла глаза к потолку, покачав головой.

– Ах, про это… Да, слышал. Но откуда я могу знать, что это? Может, игрушка какая, а может, и НЛО. Мне, знаете, как-то не до этого, куча других проблем. Да и что я могу? Обратиться в полицию, попросить подежурить на окраине города? Это ничего не даст. Что они могут сделать, пострелять в огоньки? Глупость. Я считаю, пока это вреда не наносит, нечего и внимание обращать.

– Как не наносит? – влезла я. – Ваша дочь была найдена в месте, откуда обычно молодежь наблюдает за огнями. И первое их появление связано со смертью. Помните, когда полгода назад алкоголика убили? На той самой заброшенной стройке?

– Припоминаю что-то такое… Но я не понимаю, если честно, как это может быть связано.

Ой, да мы и сами не понимаем… Может, связи и вовсе никакой нет? И мы понапрасну тратим время? И нервы этих людей?

– Пойдем, Юль, – шепнула мне Грачева.

Я кивнула, но вместо того чтобы подняться, задала еще вопрос:

– Скажите, пожалуйста, а где была найдена Даша?

– Дарью нашли в подвале. Она умерла от удара током.

– Ого. Что она там делала?

Александр Викторович пожал плечами.

– У девчонок подвал был чем-то вроде склада ненужных вещей. Или нужных, но тех, что не вмещались в их комнаты. Они запрещали нам спускаться туда и даже горничную просили там не убирать. Замки все поменяли. Сначала нас это тревожило, затем махнули рукой – девичьи секреты. Что в них страшного? А в то утро… Нас с Евой не было в городе, а Тина Вениаминовна пришла утром, чтобы убраться и приготовить что-нибудь поесть: она иногда у нас еще кухаркой трудится, чтобы Еву разгрузить, по договоренности. Так как мы уезжали, мы и просили ее готовить эти дни. Вот, она пришла и ни одну из девочек не застала. Когда позвонила им на мобильный, услышала музыку из подвала. Спустилась, и…

– У нее был ключ?

– Дверь была открыта. И вот…

– А время смерти? – Я и сама пока не знала, зачем мне эта информация.

– Судебные медики сообщили, что Дарья умерла ночью около часа.

– Неисправная проводка?

Мужчина почему-то нахмурился.

– По всей видимости, это был несчастный случай, – кивнул он вроде бы сам себе. – И уже явно не относится к огням на поле.

Это надо понимать как: «Не вашего ума дело».

– Согласна. А про смерть Александры что можете сказать?

Безутешный отец побелел, лицо в районе челюсти заострилось, как будто он собирался впиться кому-нибудь в глотку. Но злость была абстрактной, потому что, когда он направил взгляд на меня, в нем ничего агрессивного не читалось. Слава богу, я уж успела испугаться, право…

– Сашеньку задушили. Напали сзади и задушили ее же шарфом. Впрочем, это предположение, потому что шарф так и не нашли. Просто она постоянно что-нибудь носила. Она была такой… стильной, как сейчас говорят. У нее на шее шрамик небольшой, она стеснялась его и поэтому носила какие-нибудь платочки, шарфики… И красиво, и шрам не видно.

– Так ведь лето почти…

– Да, она и летом носила либо воротник высокий либо тонкий шарфик, такой, как… даже не знаю, не понимаю я в этом… прозрачный.

– Шифоновый? Газовый?

– Наверно. Жену спросите, если это важно. Оперативники уже изъяли у нас все платки-шарфы, которые могли быть использованы как орудие убийства. Хотя это бред, ее же убили на улице; скорее всего, после этого шарф просто сожгли. Или выбросили. Не стали бы подбрасывать в дом, правда?

– Да уж.

– Бедный ребенок… – Он расстроенно опустил плечи и сел обратно за стол.

– А откуда шрам у нее был?

– Да еще с детства. Знаете, она была таким… недолюбленным ребенком, болела постоянно. И смотрели за ней не так тщательно, как за младшей. Поэтому и падала чаще, и шрамов на теле больше. И шею успела обжечь, пока у нее утюг в руках заметили. Эх, Ева… – покачал головой мэр города в недоумении.

Так как он отошел от темы, я позволила себе задать еще вопрос:

– А что сказали судмедэксперты про время смерти Саши?

– Сашеньку убили между половиной первого и половиной второго ночи. Утром нашел дворник. Он вызвал полицию, пока приехали, пока установили личность, там уже Тина Вениаминовна спустилась в подвал и обнаружила Дарью. Нам с женой позвонили почти одновременно по разным смертям.

– Какой ужас… – Я задумалась. Время ухода из жизни обеих дочерей совпадало, и все-таки… – А не мог это сделать один человек?

– Что сделать? – не понял Ланской.

– Ну… допустим, сначала убить Сашу, затем приехать сюда и убить Дашу. – Заметив, что оба смотрят на меня с непониманием, стала развивать свою мысль: – К примеру, каким-нибудь сильным электрошокером или как-то еще… Можно же током убить человека специально!

– Это исключено. Во-первых, Дарью убили не электрошокером. Во-вторых, никаких посторонних в доме не присутствовало. В тот день не было осадков, но до этого целую неделю шли дожди, и у нас в Рве дороги только через пару дней подсохли. Так вот, никаких следов протектора шин автомобиля или велосипеда, помимо наших, возле дома не обнаружено. Было много следов обуви, но это друзья, с которыми девчонки гуляли допоздна около ворот. А от того места в Гогольске, где убили Сашу, до деревни пешком довольно далеко. Напрямик пройти нельзя – там гигантский ров (откуда и пошло название деревни) и заросшие поля, только вдоль шоссе. Этот человек бы просто не успел, даже существуй он в реальности.

Я еще немного напрягла извилины.

– А если кого-то подбросили, то есть большую часть пути он ехал, а уже к вашему дому шел пешком? И Даша ему сама открыла, так как это ее знакомый?

Александр Викторович приподнял брови и, как мне показалось, почувствовал что-то сродни уважению ко мне. По крайней мере, что-то такое отразилось в красивых темно-серых глазах.

– Знаете, – сказал он любимое слово, – я передам вашу догадку сотрудникам следственных органов. Пусть поработают в данном направлении. В принципе, следы вокруг дома изучались, но… как мне показалось, не так тщательно, как следует. Представляете, они даже не опросили всех ребят из их общей компании! Мы называли тех, с кем девочки проводили больше времени, но когда потом связывались с семьями, оказывалось, что и с половиной указанных имен никто не беседовал! Но, если ваша версия подтвердится… Если Дашу тоже убили… Это явно кто-то из общих знакомых, который виделся с обеими накануне, и… Очень может быть. Спасибо вам!

Я ощутила, как стремительно розовеют щеки. Больше ничего сказать мы друг другу не успели, так как у Ланского зазвонил телефон. Видимо, совещание подошло к концу, сотрудника нашли и передали, кто требует его внимания.

Мы встали и тихо вышли из комнаты, кивком попрощавшись. В зале все еще сидела Ева и тихо что-то шептала вышитому крестиком медведю, поднеся канву близко к лицу. Я не хотела, чтобы она нас заметила, настолько это все было неловко, но все же она услышала шаги и, вздрогнув, обернулась. Мы молча ей кивнули и сами прошли по коридору до двери на улицу. Уже там Танька ткнула в дверь, довольно далеко от входной:

– Это явно подвал.

– Думаешь? – засомневалась я. – Мне кажется, вход в подвал должен быть из дома. Да и мэр что-то такое говорил, что горничная слышала музыку.

– Обычно бывает два входа, – настаивала Рыжая, – снаружи и изнутри. А из подвала в любом случае звуки можно услышать, и не важно, где вход.

Мы замерли на пороге, косясь на подозрительную дверь.

– Ну и что ты предлагаешь?

– Если ты так вперилась в это, неплохо бы там зачекиниться. – Перевожу: «Если ты так заинтересовалась этими убийствами или несчастным случаем и убийством, неплохо бы попасть на место происшествия».

– А если нас засекут? – пугливым шепотом ответила я, к своему ужасу заметив, что ноги плавно передвигаются в сторону предположительного входа в подвал.

– Пригнись!

Мы шли вплотную к дому, но окна были на уровне наших лбов, так что я быстро вняла Танькиному совету.