Маг Азидал. Война

- Головы им заморочили, - не отрывая взгляда от лодки бросил Малагор. - Нечего зря догадки строить, скоро сами увидим, чего они с людьми наворотили.

- Да, ты прав.

- Узнали, кто командует? - тихо спрашиваю я.

Малагор покачал головой.

- Сам бы хотел знать.

- А я вроде вижу... - Фрес прищурился, прикрыл глаза от солнца ладонью козырьком, а перед лицом сверкнула воздушная линза, прозрачная, как слеза. - Ага! Там среди нормальных вояк сереборцев знамя с золотом по краям.

- Неужто сам барон? - дернулась бровь Малагора. - Или наследник?

- Было бы неплохо, - хмыкнул я.

Оба мага кивнули. Что барон Серебора, что его наследник не славятся воинскими талантами или хитростью, давно и прочно переняв манеру большинства лордов людей, этаких управленцев и вершителей судеб.

Фрес хохотнул, развеял магию и помахал рукой в сторону врага.

- Меня колдун заметил, - объяснил он с улыбкой. - Показал мне пару неприличных знаков...

На секунду от брата повеяло чем-то острым, опасным, как холодный клинок на глотке.

- Я ему за это хребет вырву, - с прежней веселостью продолжил брат.

Малагор на такую браваду и глазом не повел, только вздохнул в стиле, ох молодость. Но я Фреса знаю куда дольше. Он этого колдуна теперь из поля зрения не выпустит, и таки вырвет ему хребет, как обещал, буквально.

Кто бы что о Фресе не думал, вроде того что брат беззаботный бабник и любитель выпить, а так же его трепетное отношение к подрастающему поколению, никогда не стоит забывать его истинную суть. Фрес боевой маг, видавший разное дерьмо, заставившее бы простого человека поседеть, и кое-что еще, чего Фрес так и не лишился даже после перерождения. Он гребанный садист, каких мало, и с наслаждением упивается болью врагов. Хорошо, что он очень редко выпускает свои наклонности, и только на стоящих противников. Как я и говорю, у каждого должны быть маленькие слабости, но иногда бывало что он серьезно так перегибал...

- Кстати, - отвлек от воспоминаний о бурной юности брат. - Слыхали историю, я тут недавно подслушал. В Белом Саду застукали одного мужичка за траханьем козла, даже не знают теперь, что с ним делать. Было бы понятно, если бы коза, но козел...

Милейшей души человек, наш Фрес.

- Фрес, - злобно зыркнул на него Малагор, которого то и дело сбивают с мысли и разглядывания позиций врага.

- ...соседям даже за своих куриц страшно. Да-да?

- Заткнись, пожалуйста. Я думаю.

Армия врага действий никаких не предпринимает, наши успокоились, поняв, что прямо сейчас сражения не будет. Все наблюдают за прибывшим посланником со свитой.

Три фигуры в темных плащах, играющих в инкогнито с помощью капюшонов, надвинутых чуть ли ни на нос, спокойно продвигаются по заснеженным улочкам деревни, не задерживаясь и ничего не разглядывая, будто сотню раз тут бывали.

Вот они свернули на дорогу к крепости, шагают по колее от телег и утоптанной тропе, еще минута другая и предстанут перед вратами.

- Луки опустить, - еле услышал голос барона снизу. - Не атаковать без приказа.

На нашей башне мы так и остались втроем, так что стреломет, хоть и заранее заряженный, сиротливо смотрит в пол башни. А вот на соседней башне конец большой стрелы блестит сталью, цепко следуя за фигурами внизу, в любой момент воин в сером готов дернуть за рычаг и спустить смерть со звоном тетивы. После того, как Первые еще над стрелометами подшаманили, стрела из таких прошибет рыцаря и коня в доспехах, и даже не затупится.

Тройка посланцев остановилась, не доходя до крепости двадцать шагов, ровно на границе с разорванными пластами снега, откуда вырывались корни защитной системы кэхас.

Скинуты капюшоны, открыв головы, на секунду откинулись полы плащей, открыв взглядам чистейшую сталь доспехов, будто из серебра, и украшенные тканью элементы, синие, как небо над крепостью.

- Гвардейцы, - процедил я со злостью, которой сам не ожидал. - Знакомые рожи.

- Знаешь их? - скосил взгляд Малагор.

- Того, что по центру.

Объект разговора, будто услышав, а может и не будто, черт его знает, поднял голову и уставился прямо на нас. Сверкнула лысая голова на солнце, хищно раздулись ноздри, а на губах насмешливая улыбочка, медленно кивнул, и перевел взгляд мутноватых, рыбьих глаз на стены над вратами.

- Я Элвейн, - громкий голос притушил шепотки среди воинов крепости. - Капитан Гвардии Короля! И я пришел говорить с тобой, Шадовид!

Малагор ругнулся под нос, я сдержался, но тоже хотелось бы от души поматериться. Плевать, какой бездарь официально командует армией Серебора, всем в этот же миг стало ясно, кто тут на самом деле командир. И ничего хорошего это нам не сулит.

На пару секунд я даже задумался, а не прибить ли его прямо сейчас? Но некоторые священные принципы войны соблюдают даже кровные враги, даже безбашенные отморозки Железнокрвных Земель, так что оно того не стоит.

Похоже, даже невозмутимость Шадовида пробила такая новость, капитан гвардии! Их всего трое, считай, высшие офицеры и самые доверенные и сильные люди короля. Причем один из капитанов всегда подле короля должен быть, так что появление капитана вне столицы это уже событие. Интересно, он уже был капитаном, когда мы встретились впервые?

Элвейн ответа не дожидается, взглядом нашел на стене барона, и пошел в словесную атаку, еще громче и уверенней вещает:

- От имени короля Маркуса, я даю тебе выбор, владыка Глан Дуир. Открой ворота, сдай крепость и выдай всех мятежников Первых! В обмен мы не тронем никого, а за тобой сохранят титул и земли! А так же, ваша договоренность о женитьбе вашей племянницы будет восстановлена!

Короткий вдох, и спустя секунду голос капитана Гвардии звучит еще сильнее, побуждая в головах всех странные ощущения, у меня так аж в глазах задвоилось.

- Будь благоразумен, Шадовид! Выдай мятежников, и не будет никаких жертв! Король желает лишь процветания своему народу, желает порядка и стабильности! И как верный слуга его, ты обязан подчиниться!

Тишину, что повисла после этих слов, кажется можно пощупать. В эти секунды даже я поддался на странную магию голоса Элвейна, возжелав сдаться, а уж как сильно это подействовало на простых людей и подумать страшно...

Внизу, на стенах все застыли, ожидая ответа барона. Молчат верные воины Альсаса, молчат серые, ухмыляется у врат Элвейн, победно и мерзко кривит губы. Тем странней слышать громкий, каркающий смех, продирающий до мурашек. Это смеется барон Шадовид, он хохочет громко, запрокинув голову и опираясь на зубец стены руками.

Этот смех, царапающий слух как разбитое стекло, пробуждает всех от наведенного морока. Шадовид замолк, опустил голову, в последний раз подавил смешок и выдал:

- Как там тебя... Элвейна Лысая? Беги к своему корольку под юбку, деточка, да побыстрее. Потому что иначе, я насажу твою голову на пику!

Малагор сипло кашлянул, Фрес чуть не заржал конем, да я и сам глаза чуть не выпучил на эдакое чудо, назвать капитана Королевской Гвардии деточкой! Такого еще не видали.

Элвейн же остался невозмутим, но лишь внешне, голос дрожит от ярости:

- Одумайся, глупец! Пока не поздно! Король желает объединить страну, дать всем счастливое будущее!

Барон на такое лишь фыркнул, говорит без тени почтения, с холодной насмешкой:

- Хотел бы твой король процветания людям, не стравливал бы вассалов и союзные народы. Людям насрать на ваше "счастливое" будущее! Нам нужна лишь спокойная, мирная жизнь! Чтоб было что пожрать и где тепло поспать, понял, вшивая, гнилая ты пнина? Попробуй взять эту крепость, и я засуну свой член тебе в глотку по самые яйца!

Воины Шадовида заулюлюкали, засвистели, со стен на Элвейна сыплются скабрезные шуточки и оскорбления, от которых бы и куртизанки покраснели. Гвардеец опустил голову на пару секунд, будто прислушавшись, а когда поднял, в глазах его сверкнуло что-то недоброе.

- Ты выбрал, - скорее по губам прочитали все.

Элвейн резко развернулся, полы плаща взметнулись за спиной и тройка гвардейцев двинулась широким шагом в обратный путь, осыпаемые руганью и пожеланиями сдохнуть в муках.