Маг Азидал. Война

- Как твое имя? - наклонился над пленным Хоррох. - Ты слышишь меня, парень? Как твое имя, назовись.

Маг Разума прошелся вокруг пленного, медленно, плавными шагами, как кошка перед обессилевшей добычей. Фрес так сразу забил на происходящее, ушел к столу, явно нацелившись на бутыли вина из баронских погребов. Малагор же пристально наблюдает за каждым вздохом пленника, не упускает не единой детали.

- Вельда! - окликнул девушку Фрес. - Иди сюда, поешь немного. Там все равно не будет ничего интересного, поверь на слово.

- Иди, - поддакнул ему барон, глянув на племянницу.

А тем временем Хоррох остановился прямо напротив пленника. На кончике пальца трепещет огонек, медленно приближается к лицу... Шипение плоти, ноль реакции.

- Бесполезно, - хмыкнул на его действия Малагор. - Он заперся внутри разума. И явно не желает выходить.

- Сам знаю, - поморщился Хоррох. - Просто неохота... Ох, ладно.

Старший маг потер ладони, поморщился еще раз и встал прямо перед пленным. Кончики пальцев прикасаются к вискам сидящего парня, тот дрогнул, глаза закатываются, показывая белки.

Малагор кивнул, расслабился, бросил барону фразу:

- Это надолго. Но в итоге будем знать, в какие пеленки этого паренька кутали при рождении. Выпьем?

- А? - неуверенный взгляд на застывшего Мага Разума. - Не опасно?

- Очень опасно. Но Хоррох опытный маг, - с ноткой уважения произнес Мастер Мощи. - Не волнуйся за него. Он не врал про восьмого Мастера.

- Ну, раз так, - барон повернулся к столу, зрачки на секунду расширились, оценив пустые булки и тарелки. - Фрес! Хватить лакать мое вино! Ты хоть знаешь, сколько оно стоит?

- Знаю, - отзываются из-за стола. - Потому и пью. С Азидала требуй, как вернем.

Неловкая тишина повисла после имени лорда Альсаса. Вельда отвернулась, прикрыв веки, Малагор же усмехнулся железной уверенности Фреса, сам за стол уселся. А тем временем маг, по имени Хоррох, разбирал бесконечные потоки воспоминаний чужого разума...

Глава пятая. На той стороне.

Полноценно исследовать чужой разум - опасное занятие. Разум это не книжка с картинками, которую можно листать, разглядывая мысли, о нет, все куда серьезнее. Только хозяин может полноценно связывать в единую картину мешанину из эмоций, запахов, звуков и образов, а вторженец утонет в этом, как прохудившаяся лодочка в шторме океана.

Только долгие годы практики способны дать нужные навыки. Начиная с животных, с робких экспериментов, в медитациях и с должным упорством постигая трудную науку, только тогда магу откроются целые миры чужих разумов и мыслей.

У Хорроха есть все это и чуть больше, а так же страсть к этой магии, больше похожая на одержимость. Хоррох готов отринуть все пути, даже лишиться возможности согреться в зимний буран, только бы навыки в магии разума чуть возросли. Со стороны это даже похоже на некий бзик, опасное отклонение. Другие маги в Гильдии и прежние знакомые из Первых прекрасно это знают, но не волнуются, позволяя делать что хочется. Маг Разума сойдет с ума? Смешнее шутки трудно придумать.

Хорроху доверяли свои мысли без утайки многие собратья по Гильдии, кому-то помочь справиться с плохими воспоминаниями, кому-то создать защиту сознания покрепче, или вытащить забытые знания, выученные так давно, что хоть голову сломай, не вспомнить самому.

Вот почему Фрес и Малагор так спокойно оставили его заниматься своим делом. Если уж Хоррох умудрялся потрошить безумные разумы колдунов и демонов, то с человеком, хоть сто раз безумным, справится.

Хоррох уже больше часа стоит в одной позе, склонившись над пленником. Капельки пота стекают по вискам, пальцы дрожат, но не отлипают от головы сидящего, словно приклеились.

Магу не очень интересно прошлое пленника, он прорывается сквозь образы чужого сознания тонкой, неостановимой иглой, прошивая воспоминания не задерживаясь.

Неволей Хоррох узнал имя, гремевшее в разуме пленного сердитым, но родным голосом отца. Паренька зовут Илмар, сын Вильяра. И практически всю жизнь парень посветил работе с деревом, ничего более не желая знать и горя лишь желанием стать лучшим в этом деле. Чем-то даже похоже на самого Хорроха, признал маг.

В шестнадцать паренек отправился в путешествие из родной, какой-то захолустной деревушки у леса, и понимая, что в столице деревенщине пока ловить нечего, отправился в Серебор, проситься в подмастерья к известному мастеру...

Хоррох понял, что его затягивает не в ту сторону, и с трудом отмел мешанину ненужных воспоминаний. Ему интересны только последние недели, проведенные в стане армии Серебора.

Неожиданно маг провалился в нужный отрезок, вспыхнувший в разуме пленного ярко и сильно, слишком легко и быстро. Хоррох аж растерялся на миг, но понял причину, просто сознание парня зациклено на этих днях, вот причина повреждения разума, что-то случилось, что-то страшное, способное сломать человека с неплохой волей...

И любопытство мага разума лишь окрепло. Повинуясь воле Хорроха, чужие образы становятся четче, воскрешаются запахи, образы, звуки, все вокруг обретает объем, словно настоящая реальность.

Ну что же, решился маг, я проживу этот отрезок вместе с ним, один раз. Вне чужого сознания, где по залу гремит смех Фреса и возмущенное шипение Вельды от пошловатой шуточки, Хоррох задержал дыхание, словно ныряя в глубокую водную бездну...

***

Отряд в сотню воинов идет маршем по заснеженной тропе. Скалистые камни по бокам дороги, изредка попадется чахлое деревце, что едва не ломается под снегом на голых ветвях, вот и все развлечение по пути аж с самого утра, как из лагеря вышли, а время уже к обеду будет, солнце в зените.

Илмар тяжко дышит, шагая в первых рядах и пробивая тем самым тропку остальным. Икры горят, пятки ноют, в сапогах хлюпает, а мысли соскакивают на желание о привале.

Копье с каждой минутой кажется все неудобнее и тяжелее, так и хочется где-нибудь "потерять", еще и пить охота, но если сейчас потянуться к котомке за спиной, сотник может и плетей по возвращению выдать, лучше потерпеть. Как же хочется отдохнуть, хотя бы минутку!

Но тем двоим, кто ведет отряд, на подобные мысли простых воинов плевать, кажется, они совсем не устают, вышагивая впереди всех и общаясь, будто никого кроме них и нет. А еще после них следов на снегу не остается, но удивляться этому уже все перестали. Все же не простые люди, а Колдуны.

Двое колдунов, в черных и дорогих плащах с капюшонами, а внизу еще и черным мехом подбиты, никто пока не видел колдунов без плащей и все неволей стали плодить слухи, что под ними. Колдуны изредка озираются, позволяя Илмару увидеть лица.

У того колдуна, что слева идет, очень забавные брови, длинные и выступающие, делают этого мужика похожим на старого филина. Но вот если чуть ниже посмотреть и напороться на черные глаза колдуна... Все желание веселья отрежет на неделю вперед. Не дай предки его назвать иначе как "Господин Филмар", или проявить хоть толику неуважения... Говорят, последний такой нахал сгнил заживо.

Второй колдун попроще будет, низкий ростом, сутулится еще, а нос крючком даже из-под капюшона видать, ну ни дать ни взять коршун настоящий, а не человек. И ходят слухи, что этот колдун в птицу превращаться умеет, но Илмар в этом очень сомневается. Этот вроде подобрее, но тоже как зыркнет, так душа в пятки. Рыбхар его зовут. Да и прозвище солдаты дали ему тоже под стать - Коршун.

Но вот уж чего не отнять, так это атмосферы жути и страха рядом с ними. Всегда кажется, что Филмар и Рыбхар все видят, изредка кто-то в отряде дергается, будто к коже неожиданно прикоснулись холодные пальцы. А уж о тихих шепотках на грани слуха и говорить не стоит, это даже стало привычно.

Никто не жалуется, ведь скоро колдуны и ведьмы рядом станут обыденностью. Поначалу-то все пошло со слухов, к которым Илмар не особо прислушивался, занятый работой в лавке знаменитого плотника. Но к болтовне клиентов хочешь не хочешь, а надо проявлять внимание. Со временем картина сложилась и привела молодого плотника в армию Серебора.