Страница 64 из 88
Энтони оттолкнулся от двери и серо-чёрной тенью шагнул вперёд.
– Господь всемогущий, Дафна, что вы себе вообразили? – требовательно спросил он, огибая стол и становясь позади неё. – Что я сделан из камня?
– А разве не так вы думали обо мне? – парировала она и попыталась было выйти из-за стола, но он не позволил, положив руку ей на плечо. Другой рукой Энтони отвёл локон от её щеки.
– Нет, вы сделаны не из камня, – шепнул он, прижимаясь к спине Дафны. – Вы, скорее, похожи на трюфель.
– Большое спасибо, сравнение с грибом весьма лестно, – ответила она, опустила руки и снова попыталась обойти стол, на этот раз с другой стороны. И опять Энтони ей не позволил. Стремясь не дать ей уйти, он положил вторую руку на другое её плечо.
– Не с грибом, – рассмеялся он – его смех тёплым дыханием овеял ей лицо – и поцеловал в щёку. – Шоколадный трюфель. Сладкая, нежная, восхитительная начинка, спрятанная в жёсткую картонную коробку. – Энтони взял её за руки. – Но, боюсь, трюфель заморозили. У вас пальцы ледяные!
Жар его тела проникал сквозь спинку платья и согревал Дафну. Она же этого не хотела.
– Позвольте согреть вас. – Отпустив руки Дафны, Энтони развернул её лицом к себе. Снял с неё очки, сложил их и опустил в карман фартука. Обхватил ладонями девичье лицо, наклонил голову и попытался поцеловать, но она отвернулась.
– Я специально не возвращался, – шептал он, покрывая поцелуями её губы, щёки, лоб, подбородок. – Ибо знал, что если приеду попрощаться, то не смогу удержаться от… этого. Шесть долгих недель вы преследовали меня словно тень; куда бы я ни шёл, я повсюду видел вас. О нет, Дафна, я сделан не из камня. Я всего лишь человек, и, помоги мне Господь, но я не могу перестать желать вас. Не мучайте меня больше… – Его язык скользнул по стыку девичьих губ. – Ну поцелуйте же меня.
Сомкнув глаза, Дафна приоткрыла рот и едва слышно застонала. Как долго, как же долго его не было! Она и забыла, какое это наслаждение – его поцелуи.
Вцепившись в складки его плаща, Дафна притянула Энтони к себе. Поцелуй стал глубже, языки затеяли сладостную дуэль. Одной рукой она обняла его за шею, пальцами другой скользнула в густые короткие волосы на затылке.
Внезапно Энтони отпрянул. В холодном лунном свете его лицо казалось странно решительным.
– Назовите меня по имени, – приказал он, дёргая за завязки фартука Дафны и развязывая по две штуки за раз. – Скажите «Энтони».
– Перестаньте мною командовать, герцог, – запротестовала она, поднимаясь на мысочки и целуя его. – Иначе вы всё испортите.
Сдёрнув фартук, Энтони бросил его на стоящий позади Дафны стол. Что-то зашаталось, а затем с грохотом разбилось, и она поняла, что это только что разлетелась на кусочки бесценная античная ваза. Пропал труд её последнего рабочего дня. Не отрывая губ, она начала смеяться.
– Вы её разбили.
– Что это было? – спросил Энтони, прижимаясь лицом к девичьей шейке.
– Шомронская ваза, – едва выдохнула Дафна. – Из Трира. Бесценная.
Энтони рванул за шнурок плаща, и тот тяжёлой массой скользнул на пол.
– Буду горевать о потере завтра. – Он продолжил покрывать поцелуями её шею. – Скажите.
Скользя руками по его груди, Дафна наслаждалась ощущением твёрдых мышц под своими ладонями. В груди вскипел восторг, испытанный ею от всех прежних их сделок.
– А что вы предложите мне взамен, ваша светлость?
– Чего вы хотите?
Дафна вспомнила фреску – мужчина и женщина, их тела сплетены, его рука на её груди – и вдруг поняла, что пришло время быть честной с самой собой. Пришло время признать, что она чувствует и чего желает.
– Того же, что и вы, – ответила она и потянулась развязать его шейный платок, да только неопытные пальцы никак не могли справиться с тугим затейливым узлом.
– Позвольте мне, – шепнул Энтони, и в мгновение ока платок оказался на полу. За ним последовали сюртук и рубашка.
Дафна не могла отвести от него глаз. О нет, это вам не подглядывание сквозь подзорную трубу. Она подняла руку, потрогала обнажённую грудь. Мышцы твёрдые, словно камень, и теплые. Энтони не шевелился, но, жадно разглядывая его в лунном свете и водя пальчиками по каждой линии, по каждой тёмной впадинке – таким знакомым, ведь она неоднократно зарисовывала их, – Дафна чувствовала на себе его взгляд. Прижав раскрытые ладони к рельефным мышцам его живота, она прижалась поцелуем к мужской груди.
Едва слышно застонав, Энтони взял её за руки.
– Довольно, – выдохнул он. – А теперь скажите.
Странно, но назвать его по имени казалось слишком личным, слишком сокровенным. Даже целуя его, Дафна не хотела этого делать и тем самым пробуждать все те чувства, что переполняли её прежде, когда она была безнадёжно в него влюблена. К тому же сейчас отличалось от минут подглядывания за ним и мечтаний. Сейчас была жизнь и настоящее, и бурлившие в ней чувства говорили о желании. Не о любви и даже не о влюблённости. Её тело жаждало его.
Молча, глядя Энтони в глаза, Дафна взяла его руку и положила себе на грудь.
Он раскрыл ладонь, и от изысканного наслаждения, растёкшегося по её телу словно тёплый мёд, Дафна изумлённо вскрикнула. Энтони сжимал и поглаживал нежную округлость, и заполнившее её тело тепло превратилось в отчаянную, болезненную потребность. Выгнувшись, она прижалась к его руке. Желая большего.
Чего, однако, не последовало. Энтони отпрянул, и Дафна уже собралась было запротестовать, но почувствовала его руки на корсаже. Он расстёгивал пуговицы. Справившись с ними, потянул платье вниз и начал покрывать поцелуями открывшуюся над низким вырезом сорочки плоть.
– Моё имя, – выдохнул он. – Вам придётся сказать его.