Страница 19 из 46
‒ Давай я с тобой?
«Пельмешек мне, хозяйка!» ‒ снова требует желудок.
Видать, из-за Феликса я стрессанула намного больше, чем представляла. Вот организм и пытается успокоить нервы единственным известным ему способом.
‒ Волноваться нет причин. ‒ Эни легонько подталкивает меня вперед. ‒ Бери там все, что захочешь. И спокойно покушай. Нет смысла мучить себя. Давай решать проблемы по мере поступления. И не стоит слишком уж беспокоиться. При форс-мажоре Ти-Лу уже обязательно бы связался с нами с помощью порхающих сообщений. Помнишь бумажных птичек? Иди. Я отлучусь минут на пять ‒ не больше.
‒ Ну… ладно. Спасибо.
Вообще-то я так и привыкнуть могу. К заботе там, к ласковому обращению.
Красивый мальчик, не души во мне самостоятельность.
Между тем следую совету и в приподнятом настроении шагаю по улице. Эни я доверяю и знаю, что он не подведет. Так что могу чуть-чуть расслабиться…
Ай!
Что-то перекрывает мне обзор, рот затыкает кляп, а жесткая веревка вмиг стягивает запястья и утаскивает руки за спину. Пара отточенных движений, и мое тело уже взвалено на чьи-то плечи.
Желудок разочаровано затихает. Очень к месту. Нас с тобой, похоже, похищают, так что не время плакаться на тяжелую судьбу и недостаток углеводов.
Да что за жизнь-то такая! В кафеху с очаровательным парнем сходить не дают. Сразу хватают и куда-то тащат.
Что ж, релаксируем и обмозговываем уровень печальности ситуации.
Кому я уже успела насолить? Список составить с ходу не сумею, но пару имен назвать смогу. Тот же Феликс, к примеру. Но неужели у него так быстро получилось очухаться?
Прямо тайна, покрытая мраком. В буквальном смысле. Вокруг темно. Остается надеяться, что мешок, который мне нацепили на голову, относительно чистый.
О, а ноги ведь у меня свободны.
Немедленно пускаю в ход обе конечности путем запинывания транспортирующей меня личности. Личность от этого в восторг не приходит и капитально встряхивает меня.
‒ Фуй, фуй, фуй, ‒ бурчу я сквозь кляп, а потом языком выпихиваю его изо рта. Внутри остается какая-то шерсть. ‒ Кха-кха… невкусно. Э, уважаемый гражданин похититель!
Отведавшая моих пинков личность резко тормозит. Слышу досадливый вздох.
‒ Чего тебе? ‒ неожиданно отвечают мне.
‒ А куда вы меня тащите, позвольте узнать?
‒ Я тебя похищаю.
‒ Это заметно. А оно вам надо?
Снаружи повисает тишина. А затем голос отвечает предельно уверено.
‒ Надо.
‒ А надо вам или кому-то конкретно?
Снова тишина.
‒ Кому-то, ‒ булькает «личность», раздражено встряхивает меня и бредет дальше.
Что мы узнали за этот чудесно короткий, но весьма бодрый диалог?
Многое.
Во-первых, меня и правда похищают. Во-вторых, действуют через сторонних лиц, а за всем этим стоит какой-то таинственный заказчик. В-третьих, у заказчика похищения есть свои причины творить такое со мной. Возможно, у него действительно на меня зуб. В-четвертых, умерщвлять меня в ближайшее время не планируют, а иначе бы не перетаскивали, а грохнули на месте. Там ведь и так было безлюдно. В-пятых, мой носильщик ‒ личность недалекая, но коммуникабельная.
‒ Уважаемый похититель, ‒ зову я, для закрепления еще и одаривая собеседника пинком.
‒ Чего?! ‒ рычит «личность».
‒ Меня похищать ‒ весьма нецелесообразно и непрактично.
‒ Э?
‒ Моей целостью и сохранностью обеспокоены очень могущественные и властные персоналии, имеющие возможность устроить адское пекло моим обидчикам, а также мгновенную ампутацию их органов, отвечающих за воспроизводство себе подобных.
‒ А?
‒ Говорю, положь меня где взял, а то твой пипито кое-кто может и отчикать!
Глава 24. Рьяность и опер
Наверное, я была не слишком убедительна, потому что в пункт «А» меня не вернули, но успешно дотащили до пункта «Б». По дороге пару раз я пыталась воззвать к Дуле, но моя метка, судя по ее безжизненности и неподвижности, впала в долговременную спячку. А мне бы не помешал сейчас какой-нибудь совет.
Где-то в стороне слышится шум, затем отчетливо доносятся голоса, но тут же затихают. Пожалуй, будь я уверена, что мой ор поможет делу, я бы повизжала. Но такой уверенности у меня нет. Да и с контингентом этого мира, который обитает вне пределов академии, мне сталкиваться еще не приходилось. Не считая Николы. Но тот-то лапуська, дичь мне притаскивал, лебедей из салфеток делал. А эти мешок на голову и все ‒ конец ухаживаниям.
Ойкаю, когда меня усаживают на какую-то твердую поверхность. А затем ойкаю еще раз, когда стаскивают мешок, и яркий свет на миг слепит глаза.
‒ Значит, вот ты какая, Ася Лютикова.
Моргаю с утроенной силой, привыкая к свету, и разок обвожу взглядом помещение ‒ маленькое и абсолютно пустое. Если, конечно, не считать группы захвата. Стены и пол каменные, а посередине стоит посох с вкрученным на вершине овальным камнем, источающим сияние. Через некоторое время глаза начинают различать очертание кресла. В общем, с пустотой помещения я слегка не угадала.
Прищуриваясь, всматриваюсь в человека, устроившегося в кресле. Тень наполовину скрывает его, так что вижу только ноги в тяжелых ботинках и край багрового плаща, в который он укутан.
Мне же выделили деревянный стул, который и так не отличается удобностью, да еще и сидеть на нем приходится с завязанными сзади руками. От малейшего шевеления мои ногти скоблят по деревянной спинке.
Эх, прямо скучаю по идеальной мягкости сидушки Радика. Да и по самому волшебному стулу тоже.
‒ Ты что, покалечил ее? ‒ обращается к кому-то «мужчина в тени».
‒ Никак нет.
Поворачиваю голову и вижу бугая метра два ростом. На нем темно-зеленая рубаха, жилетка, между краев которой торчит брюшко, и брюки с вшитыми пластинами. Личико у бугая «милейшее» и говорящее ‒ прямо обещает в рогалик свернуть и страйк тобой за знакомство выбить. А еще у него носик вздернут и слегка приплюснут, точно как свинячий пятачок.
И, по ходу, это и есть «Личность», за весь путь опробовавшая не меньше тринадцати различных комбинаций моей лягательной активности.
‒ Тогда почему она никак не реагирует? ‒ недовольно спрашивает мужчина в тени, которого я мысленно обзываю «главнюк». ‒ Точно ее по голове не били?
‒ Я контролировал. Он нес ее аккуратно, ‒ слышу голос с другой стороны от себя и обнаруживаю слева точно такого же бугая, как первый.
О, близняшки!
Нарекаю вас «Бугай первый» и «Бугай второй». К Бугаю первому питаю особую нежность, он же общался со мной и все такое. Скрашивал мое наискучнейшее переправление к главнючному похитителю.
‒ Вот как. ‒ Главнюк наклоняется вперед, упирается локтями в колени и прижимает сложенные друг к другу руки к подбородку. ‒ Поверить не могу, что проиграл человечишке. Обычной бесконтрольной с бесконтрольных земель. Я наслышан о тебе, Ася Лютикова. Лютик, сотый студент академии «Акрукс». Но я и представить не мог, что ты выглядишь именно так. Откуда все эти достижения? Твой вид так и кричит об уязвимости. Уверен, сломать тебя легче легкого.
‒ Добрый день. ‒ Поднимаю ногу и начинаю ею помахивать. Я все еще помню, как рьяно моя бабуленька учила меня вежливости. ‒ Вы тут главный?
Главнюк фыркает и хрустит пальцами.
Его лицо мне так и не удается разглядеть. А все потому, что оно спрятано за маской. Черно-белые пластины наполовину прикрывают все, что выше носа, а также его правую щеку.
‒ В тебе нет ни капли робости, девчонка. Знаешь, кто я?
‒ Призрак оперы? ‒ предполагаю я. ‒ Призрачный опер? И, ради любопытства, если вы больше к образу оперной дивы тяготеете, то ваш основной голосовой инструмент ‒ баритон или тенор-альтино?
Главнюк встряхивает головой и издает нервный рык.
‒ Что ты вообще несешь, девчонка?!
‒ Вопросы задаю.
‒ Здесь вопросы задаю я!
‒ Ладно, дяденька опер, только не злоупотребляйте должностными полномочиями.
Мужчина вскакивает на ноги, окончательно выйдя из тени, и в два прыжка оказывается подле меня. Убеждаюсь, что главнюк тоже не из армии хилых да субтильных, когда он давит на спинку моего стула и почти опрокидывает меня на пол, однако в последний момент ловит и удерживает стул за подлокотник. Бугаи — первый и второй — уважительно растекаются в сторонки, чтобы не мешать боссу лютовать.