Охота на Золушку

Боксер затаился. Он сократил до минимума прием посетителей и совершенно перестал выезжать в город. Для оправдания был пущен слух, что авторитет заболел чем-то респираторным. Но люди сведущие намеками, что насморк главаря "бановской" группировки имеет скорее нервное происхождение. Когда твоих людей начинают отправлять по одному на больничные койки, а кое-кого и выбрасывать из окон - поневоле заосторожничаешь. По городу ходили предположения одно фантастичней другого. Да и сам Боксер терялся в догадках: что это - ответ на попытку покушения на Бачурину или Юсуп и его шеф Паша натравливали Боксера на графиню с целью отвлечь его внимание, а сами исподволь готовились нанести по авторитету удар и захватить контролируемые тем территории? Недаром Паша через своих эмиссаров обхаживает Ходосеева. Думают, Боксер щи лаптями хлебает. Не на того напали! У Боксера тоже есть свои люди в окружении ровского мэра. И он осведомлен о шагах Паши, направленных как против корпорации "Цесарь", так и против бановской группировки.

В общем, авторитет до поры, до времени не собирался покидать своей норы. А пока десятки агентов Боксера сновали по городу, собирая информацию. Все добытые за день сведения суммировались и ежевечерне докладывались главарю.

В комнату заглянул Жердь:

- Приехал Мосол.

- Пусть заходит, - буркнул Боксер.

После того, как Бугор попал на больничную койку, контрразведку группировки возглавил двухметровый "шкаф" по кличке Мосол. Не потому, что был пригоден к данной деятельности, а потому что Боксер абсолютно доверял бывшему мяснику, раньше состоявшему у него в телохранителях.

Когда Мосол вошел в комнату, половицы под ним прогнулись и жалобно застонали.

- Узнал, кто отметелил Бугра? - угрюмо поинтересовался Боксер.

- Он и сам не знает. Или армейцы, или менты. Но не знакомые Бугру.

- Он сам решил, что нападавшие были ментами, или это твое мнение?

- Бугор так считает. Я ведь этих ментов не видел.

Боксер выбрался из-за стола, прошелся по комнате. Встал за спиной здоровяка:

- А почему Бугор решил, что его мудохали менты?

- Или армейцы, - добавил Мосол. - На урок не похожи, масть не та. А для обычной сявоты - били слишком мастерски.

- Что слышно про Шанхая?

- Бухает, по лебедям ударяет. Гуляет. И его день и ночь пасет милиция. Сам видел, как два глаза перли за Шанхаем по улице. Морды ментовские, я их сразу чую.

Боксер согласно кивнул. О том, что Шанхая взяла под наблюдение уголовка, докладывал и Бугор. Значит, Шанхай не тот человек, которого нанял Паша. Может, братва ошиблась, решив, что вместе с Юсупом в Ровск приедет и опытный мокрушник? Это ведь только слухи. Имей Юсуп своего стрелка, стал бы он обращаться за помощью к Боксеру? Тогда кто сбросил Бекаса? Неужто люди Бачуриной? Что ни говори, а покойный Гришин сколотил крепкую организацию.

Выслушав городские сплетни и пересуды, Боксер отпустил "шкафа". День подошел к концу. В спальне уже дожидалась девка, с которой авторитет спал всего вторую неделю. Еще не успела наскучить. Да и хороша в постели, хоть и не профессионалка.

Боксер потянулся и крикнул в комнаты:

- Жердь! Выпусти кобелей на ночь и обойди дом. Пора спать ложиться.

Телохранитель послушно отправился выполнять приказание. Авторитет в последнее время осторожничал до невозможности. Особенно после того, как пришлось расстаться с Бугром. Установил систему видеонаблюдения, да по соседству на "хате" постоянно сидела тройка-четверка ребят. Попробуй, сунься.

Жердь выпустил собак, достал сигареты. Закурил, разглядывая небо. Целый день было пасмурно, а к ночи облака разошлись. Наверное, к морозам.

Вдруг со стороны дома раздался истошный женский крик. Жердь бросился к двери, но она оказалась заперта, отпереть ее можно было только изнутри. Телохранитель заметался по двору. Встревоженные криком и метаниями человека, залаяли собаки. Крик послышался вновь. Жердь оглянулся, увидел полено и метнул его в окно. Завыла сирена. Телохранитель достал пистолет и рукояткой посбивал осколки. После этого полез в окно.

- Стой! Ты куда, падла! - закричали с соседнего двора двое или трое урок, поспешивших на сигнал тревоги. Один из них, видя лезущего в разбитое окно злоумышленника, пальнул из охотничьего ружья.

Через час к дому Боксера подъехал майор Гайденко. Узенькая улочка была заполнена машинами: милицейскими, с включенными мигалками, и иномарками группировщиков, услышавших о стрельбе у дома Боксера. "Братва" собиралась небольшими кучками, о чем-то тихо переговаривалась, поглядывая на сотрудников милиции. Но на рожон не лезли, а их предводители всячески демонстрировали готовность к сотрудничеству. У самого дома виднелись микроавтобусы ОМОНа и несколько джипов УБОПа. Из-за множества автомобилей подъехать к дому не было возможности.

Заметив Задорожного, отдававшего распоряжения сотрудникам угрозыска, Гайденко махнул рукой:

- Эй, капитан, распорядись, чтобы дали дорогу.

Задорожный подошел, тоскливо оглядел улочку:

- Безнадежно, товарищ майор. Дальше не проедите. Я лучше сержанта пришлю, чтобы за машиной приглядел.

- Что произошло? - поинтересовался Гайденко. - Я слышал: Боксера убили.

- Черт его знает. Тело обнаружила девка, ночевавшая в доме. Боксер заглянул к ней, сказал чтобы готовилась и пропал. Она подождала, а потом, услышав из ванной шум воды, пошла туда. И увидела на полу Боксера. Мертвого. Вроде как наступил на обмылок, поскользнулся и ударился шеей о край ванны. Эксперты нашли и мыло, и волоски на ванной. Следов посторонних в доме нет. У девки просто не хватило бы сил сломать такому бугаю шею.

- А телохранитель где был?

Задорожный в нескольких словах рассказал о действиях телохранителя, что стало известно с его слов:

- Смех и грех получился. Видно, дружки приняли Жердя за злоумышленника и саданули по нему дробью. Парню повезло. Большинство дробинок попали ему в правую руку и ягодицу. Руку немного защитила кожаная куртка. А вот ягодице досталось. Могли и все хозяйство отстрелить. Впрочем, заряд был ослабленный и Жердь больше испугался, чем пострадал. Вот тут и началась катавасия. Сигнализация воет. Девка наверху верещит. Жердь орет. Собаки заходятся лаем. А дружки с соседнего двора никак не могут в дом Боксера попасть. Собаки не пускают. Псов перестреляли бы, но тут патрульная машина подъехала. Кто-то из соседей позвонил. А потом и все остальные подоспели.

- Значит несчастный случай?

- Похоже.

- Слышу в твоем голосе сомнение.

- Я не сомневался бы, не имей мы уже один несчастный случай. С Бекасом. Да и Бугор очень кстати в больницу попал. И опять - случайность.

- Если ты прав: имеем пример очень чистой работы. И доказательств преднамеренного убийства нам вовек не сыскать.

- Но попробовать все-таки следует?

- А куда деваться? Работа такая.

Слухи о проделках жен достигают ушей мужей в самую последнюю очередь. В справедливости этого утверждения Евгению Ходосееву пришлось убедиться на собственной шкуре. В то время, как он уже был готов начать наступление на корпорацию "Цесарь", официально обвинив ее покойного владельца в торговле наркотиками и отмывании грязных денег, мэру Ровска сообщили, что его жена не сегодня-завтра займет кресло директора Фонда Великого.

- Что-то я не пойму вашей игры, - заявил городской прокурор, давний соратник мэра, сверля Ходосеева кабаньими глазками.

- О чем это ты? - не понял Евгений Михайлович.

Прокурор вкратце пересказал циркулирующие в городе слухи.

- Что за ерунда?! - возмутился мэр.

Прокурор лишь пожал плечами и поспешил откланяться. Ходосеев никогда не интересовался личной жизнью жены. О том, что у Любы может возникнуть роман с кем-нибудь на стороне, Евгений Петрович и не думал. Не потому, что не был ревнивым (своих любовниц он ревновал о-го-го!), а просто привык считать жену серенькой мышкой, на которую никто не обратит внимания. Да и сама Люба была слишком робкой, чтобы крутить амуры. А уж интересами и увлечениями жены Ходосеев не интересовался и в молодости. Покупает свои книги, шастает по музеям, и слава Богу. Оказывается, напрасно не интересовался.